Жизнь с ней стоила всего.
***
Было еще прохладно, но потрясающий запах весны уже стоял в воздухе. Дороги раскисли под натиском воды, тропинки между домами оголились до самого камня, инкрустированный трелями птиц воздух, казалось, звенел от свежести. Хотелось жить…
Площадь Аджуна потихоньку заполнялась народом, звучала живая музыка, кричали дети. Необычная публика собралась на свадьбу Ниры и Гордона. Половина гостей в костюмах или футболках, другая — в теплых куртках — люди.
Я сделала еще пару вдохов и направилась с террасы в гостиную к Нире. Ей как раз заканчивали делать локоны. Осталось только закрепить венок из подснежников.
— Какая ты красивая! — вздохнула я, и она одарила меня своей особенной улыбкой.
— Я так боюсь! — закатила глаза вдруг.
— Слушай, — спохватилась я, — тут Сезар приходил, просил передать тебе успокоительный сверток…
— О, боже! Как же кстати! — оживилась подруга.
— Ух ты, — усмехнулась я, глядя, как нервно она его потрошит.
— Я сейчас, — виновато улыбнулась она стилисту, — только закурю… и больше не буду крутить головой…
— Закуришь? — мои брови поползли наверх.
А она извлекла победно сверточек и развернула его на столе. Действительно — сигареты.
— Это Дана делает. Успокоительные… — Она с наслаждением затянулась, выдохнула клубок немного сиреневого дыма и расслабленно откинулась на спинку кресла. — Погнали.
Я рассмеялась:
— Гордон видел тебя такой?
— О, да, — хихикнула Нира. — Этим я его проверила сразу. И пьяной — тоже.
Мы посмеялись от души, а когда ушел стилист, заварили чаю. Приятно было замереть на несколько минут в тишине дома, пока с улицы слышится праздничная возня.
— Ну что, ты решилась поступать?
— Да, — кивнула я и улыбнулась. — Готовлю вступительную работу про одного известного уникального фотографа…
Я мечтательно закатила глаза, вспоминая основные кадры… Киан меня вдохновил настолько, что я провалилась в этот фильм с головой, поддерживал, поощрял, помогал советом… Я чувствовала себя с ним, как птенец в гнезде матерой птицы. Да, однажды придется самой. Но он будет рядом. Его страсть любимым делом завораживала, к ней хотелось прикоснуться.
Наверное, когда-то так же меня восхищал мой отец. Я вообще получалась ведомой важными мужчинами в моей жизни. Именно поэтому параллельно планировала учиться на специалиста по продвижению в сфере искусства. Планов было много, но после года взаперти и постоянного страха за жизнь ребенка и свою я открыла в себе ресурс на все и сразу. Не хотелось ждать…
— Пока Илай маленький, я подготовлюсь. Киан меня поддерживает…
Он и сейчас где-то гуляет с малышом в слинге.
— Хорошо все у вас?
— Да, — мечтательно вздохнула я. — Знаешь, у меня чувство, что на моей улице перевернулся тот самый грузовик со счастьем…
— Ну ты его лично притащила с дальнего севера!
Мы рассмеялись. Сложно было поверить во все. Произошедшее казалось сном… И только когда смотрела на спящих Киана с Илаем в обнимку, не могла отвести взгляда… и снова тихо тянулась за камерой.
***
Мне не дали остаться с сыном в одиночестве… Да и… я начал находить в этой суете свою прелесть. Илай спал на воздухе так крепко после душного Смиртона, что его не беспокоили ни разговоры, ни детская беготня вокруг. Мы стояли с ним на площади Аджуна — небольшой вымощенной плиткой площадке. Украшенная весенними цветами арка трепетала лентами на влажном ветру, гости грелись у столов с горячим вином с травами, судя по запаху. Вообще народ не раздражал. На меня никто не обращал внимания, а после Смиртона это как глоток свежего воздуха. Особенно — после выставки… Потому что стоило закончить первый день, на меня обрушился шквал голодного внимания и предложений разного рода. Я бы захлебнулся во всем этом, если бы не Лали.
— Привет. — Рядом возник Сезар.
— Привет. — Я перевел взгляд на коляску, которую он то и дело слегка покачивал.
— Только поел, — указал он глазами на ее нутро. — Кристиан.
— Илай.
Сезар шмыгнул носом и нахохлился в свитере, сложив руки на груди. Проследив его взгляд, я заметил мужчину… тоже медведь. Он что-то говорил ребенку в коляске, присев на корточки, а тот, насупившись, смотрел на него, потирая красный нос.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Мой брат Эйдан, — представил его Сезар. — Живет с волчьей стаей…
Я напряженно сжал челюсти, еле процедив:
— Как это?
— Выходили его. — И Сезар перевел на меня взгляд. — Редкие белоглазые, сильно смешанные с людьми.
Я обескураженно моргнул, присмотревшись к брату Сезара пристальней. Он будто почувствовал, повернул голову в мою сторону и приветственно кивнул. Я ответил. Тогда он подхватил малыша из коляски на руки и направился к нам.
— Эйдан Хант, — протянул мне свободную руку.
— Киан Кейн, — ответил я, не в силах перестать сверлить его взглядом. — Вы правда живете с волками?
Эйдан глянул блестящим взглядом на брата, потом вернулся ко мне:
— Скорее, это они оказали мне честь.
— Неужели? — взволновано заметил я.
— Наверное, единственный. Слышал, у вас там волки — лютые твари…
Я кивнул, опуская плечи:
— Мягко сказано.
Они снились мне, не давая покоя. Но это пройдет. Просто нужно время.
Рэм возник откуда-то со спины — я даже не услышал, пока он не провозгласил:
— Ну что, господа медведи, — обхватил за плечи Сезара и Эйдана, — пора принять в нашу семью достойного, по мнению моей сестры, мужика… — И Рэм хищно сузил глаза на ком-то на другом конце площадки.
В этот самый момент там стоял, по всей видимости, жених. Симпатичный презентабельный мужчина — уверенный взгляд, несмотря на окружение, стоил многого. Завидев нашу группировку, он приветливо махнул рукой, на что Рэм оскалился, изображая ответную вежливость:
— Я там собак запряг. Погоняем на упряжках?
— Хочешь отдать Нире в первую брачную ночь безногого калеку? — усмехнулся Сезар. — Отстань от него.
— Ты какой-то скучный, Грант, — оскалился Рэм. — Давайте хотя бы постреляем… Ружья тоже готовы.
— Ну все, пошли парни, — кивнул Сезар в сторону фуршета, стряхивая с себя дружеские объятья. — Этот обезумевший от горя старший брат нуждается в обезболивающем…
— У меня тоже дети, — попытался упереться Рэм.
— Не вижу, — обернулся он. — У нас дети — сразу видно. А твои где?
Рэм закатил глаза:
— Где твоя медвежья солидарность?
— Нормальный человек, — вступился Эйдан. — Штаны сухие, пОтом даже не воняет…
— Антиперспирант, — усмехнулся Рэм.
— Им тоже не воняет.
— Слышал бы он вас, — пожурил Сезар уже от стола. — Рэм, тебе сразу абсента или с водки начнешь?
Эйдан похлопал Рэма по плечу и перешел на сторону брата.
— Тоже думаешь, что мне не стоит? — мрачно проследил за ними Рэм.
— Правда хочешь, чтобы сестра бросила человека? — глянул на него серьезно.
— Я все думаю — а если меня не станет…
— С чего такие мысли?
— Ну вот как сестра собралась за человека замуж, так и думаю — кто о ней позаботится?
Это, наверное, какой-то особенный синдром правящего — нести ответственность за всех.
— Надо тебе как-нибудь пробежаться по пустошам Климптона, — усмехнулся я. — Хорошо проветривает мозги. Оставляет только по-настоящему важные вопросы… А когда проваливаешься под лед, то и их не остается.
— Это приглашение? — Его взгляд загорелся интересом.
— Почему нет? Думаю, мне придется бывать в Климптоне время от времени. Буду рад компании.
А ведь и правда буду.
— Тогда упаду тебе на хвост.
— Что?
— Ну у нас так говорят, — и он похлопал меня по плечу. — Съезжу с тобой. Надо сменить обстановку и проветриться.
А я неожиданно обнаружил, что подобный расклад меня и правда радует. Лали отпустит спокойнее…
…когда скажу ей, что мне все же трудно полностью отказаться от бескрайнего белого мира.
Эпилог
Три года спустя