–Завтра Юкайо отправляется обратно на границу, – оповестил Ватару. Я кивнула. Никому не было дела до моей потери. Жизнь текла дальше.
Просидев над отчетами допоздна, сверив их и не найдя ошибок, я решила пойти спать.
Но уснуть не могла. Несмотря на то, что прошлой ночью я совсем не спала
В комнатах я теперь была одна. И казалось, пространство сжимается вокруг меня, пытаясь раздавить и расплющить. Устав мучиться, вышла на улицу. Меня встретила приветливая луна и легкий ветер, полоскающий призрачно белые полосы ткани у моего павильона. Кошки на сердце заскреблись в два раза усерднее.
Глубоко вздохнула и… сделала двадцать отжиманий.
Потом еще тридцать…
Потом плюнула и побежала.
Бег – лучшее лекарство от нервов.
Свежий воздух и физическая активность взбодрили и прогнали лишние мысли из головы. Легкие снова смогли дышать.
Прислушавшись к организму, решила сделать еще один кружок по саду. Чтобы уж точно уснуть без сновидений.
– Что ты делаешь? – внезапно передо мной возникла темная фигура. Резко затормозила, чтобы не впечататься в неё и поклонилась.
– Истинного пути вам, великий правящий император, – задыхаясь, пробормотала я. Вот уж неожиданная встреча. В два часа ночи! – Я гуляю.
– Ты выглядишь как призрак, – Даичи кивнул на мое белое кимоно. – Летаешь по саду как призрак. Колдуешь, как Маара.
Неудобно-то как! Перепугала его величество. Аяй-яй-яй!
Я смиренно поклонилась еще пару раз.
– Не хотела вас пугать, прошу меня извинить.
– Постой, – он тронул меня за плечо, заставляя подняться и посмотреть ему в глаза. – Я сожалею. Что умерла твоя служанка.
– Спасибо, – удивительно, что он знает об этом.
В полутьме император казался совсем теплым и домашним, взгляд был добрым и сочувствующим.
Слезы резко брызнули из глаз. Хваленое спокойствие улетучилось от жалости императора. Ненавижу, когда меня жалеют! Ненавижу себя, за смерть невинного человека!
И разрыдавшись еще сильнее, я обхватила руками властелина Ямато, сжала и, размазывая сопли вперемешку со слезами, высказала все, что думаю о нем, его гадкой стране, мерзких заговорщиках и культе Маары.
Ошарашенный дерзостью, император не оттолкнул меня, а даже обнял в ответ и стал успокаивающе гладить по голове.
Но быстро спохватился и предложил:
– Давай я тебя к Кейджи отведу. Нельзя тебе одной быть сейчас.
– Не надо, – всхлипнув, отстранилась и принялась рукавом кимоно вытирать глаза. – Я лучше еще кружок пробегу по саду…
– Не стоит, – Даичи настойчиво повел меня в небольшую беседку. Я почувствовала странное тепло в том месте, где его рука касалась моей. – Завтра и так все расскажут про неуспокоенного призрака в саду. Лучше поговорим.
А вот это неожиданно! Даже слезы высохли.
– Это ты надоумила Юкайо свататься к принцессе Чосон?
– Юкайо собрался свататься?! К принцессе Чосон?! – сделала максимально удивленное лицо.
– После прогулки с тобой он резко переменил свои взгляды на войну и торопиться на границу, чтобы заключить перемирие с врагом.
– У нас же и так перемирие, – кажется, я немного потеряла нить рассуждений, завороженная голосом Фудзивары.
– Что ты ему сказала?
Я попыталась вспомнить:
– Про радость семейной жизни без детей рассказала…
– Про что?
– Что можно с женой по другим странам поездить, посмотреть на достопримечательности.
– Идиотизм какой. Как он на это повелся?! – усадив меня на возвышение в беседке, император сел совсем радом и сложил руки на груди.
– Я сказала, что первой страной, которою он может посетить, может быть Чосон, – при желании я могла коснуться его руки. Неподвластное разуму тело придвинулось ближе к императору.
– Прикажу Кейджи выпороть тебя за самоуправство, – строго произнес Даичи, однако угроза меня не впечатлила.
– Если есть возможность бескровного решения конфликта, зачем продолжать войну? Ваши советники давно пришли бы к этому решению, если бы война с Чосон не вошла в привычку, – в горле пересохло.
– Война с Чосон – это идеология. Мы не можем мирно сосуществовать. Они… они – дикари.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
– Война с Чосон – позволяет отвлечь население от внутренних проблем, – устав сидеть, я прилегла, подложив под голову локоть. Очень хотелось облокотиться на собеседника, но совесть не позволяла.
– Уровень жизни в империи – выше, чем в других странах. Народ любит меня.
– Безработица, нищета, отсутствие образования, у вас девушки в тринадцать лет рожают детей, а в двадцать умирают при четвертых родах… Вы такие же дикари, как Чосон…
– За такие речи я сам тебя выпорю!
– Да, пожалуйста, я даже не против… – несла я какую-то чушь, проваливаясь в сон.
***
Примечание:
Хидэёси Сога – небо, полное звезд.
34. Под землёй
Утром я проснулась в своей постели.
Вряд ли меня отнес собственноручно в павильон Фудзивара Даичи. Наверное, приказал Хидэёси Кетсуо, который, как обычно, прятался в темноте.
Но сердце быстро забилось, представив меня на руках у императора.
Щеки запылали.
Вот я дура! Отдернула себя и побежала собираться на проводы Юкайо.
Хотелось просто поймать Юкайо и пожелать хорошего пути.
Принца закидали цветами и зерном, и, желая Благословенного и истинного пути, проводили до ворот. Император и Кейджи, оба на конях, гарцевали по обеим сторонам от принца.
– Счастливого пути, – поклонилась я проезжающим. Юкайо помахал мне рукой и улыбнулся.
Кейджи сопроводил принца до первой заставы, где передал его под охрану приграничного гарнизона.
Вернувшись на следующий день, Кейджи рассказал, что Юкайо везет предложение о мире и союзе. В знак лояльности Даичи готов отдать устье реки Аракава, за которое идет борьба уже несколько лет.
Взамен империя Чосон не подвергает более сомнению пограничную линию с Ямато и соглашается на брак наследной дочери правителя Чосон с Юкайо через два года. В течение этого времени будут решены все спорные вопросы и расхождения, а дети познакомятся и узнают друг друга. Юкайо должен будет год прожить в Чосон, а принцесса – год в Ямато. Сейчас принцессе было шестнадцать лет уже. И нам несказанно повезло, что ее не отдали замуж раньше.
– В перспективе вы получите союзное государство, управляемое братом. Круто! – уважительно продемонстрировала кулаки.
Все это было рассказано мне в величайшей тайне. Противников союза было достаточно много. Да и сам Даичи пока не верил в мир с соседями полностью. Попробовать его убедило упорство и убежденность Юкайо.
Как бы то ни было: первый шаг к миру был сделан.
***
Похороны в Ямато обычно проходили пышно и многолюдно.
Но на похоронах Ёко кроме меня, наставницы и Кейджи никто не присутствовал.
Монах нарёк её новым буддийским именем, благословил, простил все грехи, совершенные в мирской жизни, и отправился читать сутры. Читая заветы Будды, монахи помогали душам умерших встать на истинный путь после смерти и обрести нирвану. Сутры для благородных могли читать несколько дней. Но для слуг это мероприятие сократили до одного часа, который мы просидели в храме.
Кейджи приобнял меня.
– Не вини себя, ты ничего не могла сделать.
Я лишь всхлипнула, не давая себе расплакаться в очередной раз. Ароматические палочки тлели у алтаря. Тысячи лиц вездесущего Будды окружали нас со всех сторон. Круглолицый старичок выглядел добрым. Но от этого становилось не по себе еще больше.
Ко мне подошла тонкая фигурка и поманила за собой.
В ее очертаниях я безошибочно распознала Ёко. Но она была такая прозрачная, что почти исчезала на глазах. Поспешно поднявшись, я пошла за ней.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Юкихико странно посмотрела мне вслед. А Кейджи кинулся за мной.
– Что происходит? – шепотом спросил он. Из коридоров доносились сутры монахов, искаженные эхом.
– Ёко куда-то нас ведет, – ответила тихо, стараясь не упустить призрака.