— А ты боевой парень, не ожидал, — одобрительно сказал он. — Правда, далеко не ушел. Надо было тебе свернуть на прошлом перекрестке правее и идти там. Оп! Нет, друг, стой.
Гвейле рванул было бежать вслед за подменышами, но Диэди резко выбросил руку вперед и схватил его за плечо.
Гвейле охнул, Диэди сил не рассчитывал, и сустав едва не вывернуло.
— Диэди, — с отчаянием сказал Гвейле. — Зачем? Зачем я тебе нужен? Сделай вид, что меня нет! Пожалуйста, отпусти меня!
Темные глаза Диэди были непроницаемы, а обычно живое лицо застыло. Потом он нахмурился и огляделся, явно раздумывая.
Гвейле уже было решил, что Диэди отпустит, но издалека послышался голос Тайтелин:
— Он там? Ты его видишь? Живой?
Диэди с сожалением качнул головой, глядя на Гвейле.
— Не повезло тебе, — сказал он. — Ей я врать не могу.
Потом Диэди крикнул в ответ:
— Он тут! В порядке!
***
Тела нападавших сложили в холле на первом этаже, отдельно подменышей, и отдельно двоих в форменных комбинезонах Корпорации.
Байю вместе с Намарной и Буреном изучил мертвых подменышей, они раздели и осмотрели останки.
Байю был уже сильно не в духе, он рявкнул на Тайтелин и Диэди, едва увидев их в дверном проеме.
— Стоять! Убьете его, идиоты!
Гвейле и сам упирался, не понимая, почему зевающий Диэди так спокойно тащит его за собой прямо в рябь режущего поля.
— А, черт, точно, — расстроился Диэди. — Я сейчас включу прерывание.
Он отпустил локоть Гвейле и спокойно шагнул сквозь поле.
Засиял молочным светом позумент на его черной форме, и совершенно целый Диэди пошел дальше.
— Я скажу, когда можно будет! — крикнул он.
— Сама увижу, — огрызнулась Тайтелин, — давай быстрее шевелись.
Гвейле отстраненно почувствовал удивление, но скорее больше тому, что его это уже не сильно волновало. Вот и открылась часть загадки позумента на униформе Пяти лепестков — прерывающие контуры для защитного поля Дома.
Вскоре Тайтелин затащила его внутрь, и Байю приказал осмотреть вместе с ним все, что они нашли на подменышах.
Гвейле вывернуло дважды.
Изрубленные части тел, которые кое-как сложили рядом, чтобы можно было изучать, черные от крови доски пола и запах… который чувствовал разве что он один.
Байю выругался, приказывая Гвейле очухаться, но Тайтелин не отходила далеко, держала Гвейле за плечо. Сначала Гвейле даже разозлился и дернулся, чтобы высвободиться.
Но Тайтелин смотрела прямо и внимательно.
— Не надо, Лин, — поняв, что она просто поддерживает его, а не следит, чтоб не сбежал, пробормотал Гвейле. — Я сам могу.
Жесткие пальцы на плече сжались чуть крепче на миг, но не отпустили.
Кто-то сунул ему мятую жестяную фляжку с водой, и Гвейле вяло удивился, подняв голову и встретив непроницаемый взгляд Намарны.
— Лицо вымой, — сказала она.
Весь Верхний круг Пяти лепестков собрался вокруг Байю. Те, кто все пропустил, слушали рассказы очевидцев и брезгливо оглядывали останки.
— Всех подменышей привели сюда солдаты Корпорации, — говорил Байю, подытоживая случившееся. — Вели несколькими группами, мы срезали три. Один человек точно сбежал, младшие видели, что он вообще не заходил в дом.
— Подменыши слушались команд, — сказала Тайтелин. — Стояли, пока им не приказали что-то. Я не слышала команду, но она была.
Геррёг и остальные пожали плечами — они не утруждались, как Тайтелин, общением с подменышами. Но Диэди кивнул, подтверждая.
Байю прошипел что-то сквозь зубы.
— У них всех была примерно одинаковая одежда, — сказал он. — О них заботились. Нет грязи. И вот это, Бурен нашел. Гвейле Сон-Бейга, тебе придется рассмотреть это ближе.
Подчиняясь злому металлическому голосу командора, Гвейле шагнул вперед, преодолевая новую волну тошноты.
Бурен присел рядом с одним из тел и откинул с него ворот куртки и разорвал рубаху на груди. Торс мертвеца сохранился почти целиком, и под рубахой были видны ремни. Они проходили под мышками и над ключицами, перекрещиваясь под яремной впадиной. На перекрестье мутно поблескивала круглая металлическая бляха. В центре у нее было покрытое черной краской пятно.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Такие у всех есть, — сообщил Бурен. — Только у этого целая, у остальных кусками, порублены вместе с телами. Есть еще две более-менее целые.
— Тебе это знакомо, Гвейле Сон-Бейга? — резко спросил Байю.
— Нет, — ответил Гвейле, чувствуя горечь, поднимающуюся изнутри.
С этими исследованиями он знаком не был. Нет, не очень удивительно, все же допуск у него был не самый высокий.
А Элве не сказал ничего.
Вот они… бойцы… подменыши, то есть измененные. Что это за оборудование на них? Защита от искажений, предохраняющая мозг от вечной перезагрузки? Средство управления?
— Завтра начнешь параллельно исследовать, — сквозь вату в ушах услышал он нетерпеливый приказ. — Бурен, сними и передай.
— Помыть надо сначала, — сказала Тайтелин, прежде чем Гвейле в руки сунули окровавленные бляхи.
Ей что-то ворчливо ответили, и под негромкую перебранку Гвейле стал отключаться от действительности.
В ушах гулко стучало. Гвейле подумал, что он слышит часовой механизм, хотя на самом деле из-за искривлений пространства, шум механизма не был слышен в доме на верхних этажах. С досадой вспомнились бумаги горе-мастера Билны Ашерина, которые приносили всем беду, начиная с самого автора. Надо было их выбросить. Тем более что интерпретация все равно завязла в одной части, где…
И почему-то именно сейчас, после рваной бесонной ночи, в холле залитом кровью, в голове Гвейле щелкнуло, и он кое-что понял.
А потом еще кое-что.
— Вы собираетесь меня убить, когда перевод и исследования закончатся? — спросил он Байю.
Все Пять лепестков с любопытством уставились сначала на него, потом на командора.
Байю пожал плечами.
— А надо? — устало спросил он.
Гвейле немного растерялся. Потом напомнил себе, что у этих людей немного… другая логика. Принципы целесообразности? Экономии расходов?
Это все осталось в Корпорации.
Гвейле почувствовал, будто входит в речной поток, мысленно принимая точку зрения стоящих перед ним людей. «Затем, чтобы убедить их, — сказал он себе. — Я не с ними».
— Нет, — твердо сказал он. — Не надо убивать. У вас нет ни одного инженера. И я хочу, командор Байю, чтобы мне предоставили другую комнату. Мне нужен свет, а не эти лампочки.
Теперь уже Байю с интересом оглядел его.
— Об этом потом, — бросил он. — Сейчас верните его на старое место.
***
Гвейле думал, что от него просто отделались, но на следующее утро Байю пришел с бляхами с тел подменышей.
— Я не могу тебе предоставить другую комнату, — прямо сказал он. — Если хочешь, сюда больше ламп принесут.
Бледное лицо командора было словно измятым от усталости. Синеватая щетина покрывала щеки и подбородок. Гвейле и сам выглядел не лучше.
— Я бы не советовал в дальнейшем ставить мне условия, — бесцветно произнес Байю. — Радуйся, что жив и невредим. И не заставляй меня пересмотреть условия твоего содержания.
— Угрожаете побоями? Голодом? Пытками? — вежливо улыбнулся Гвейле, покопавшись в себе и поняв, что все-таки не боится. — Наверно, с физической точки зрения меня это пугает, но… я не измененный и вряд ли много смогу выдержать. Если вам нужно сотрудничество с моей стороны, то это я бы советовал вам не угрожать. У меня, знаете, ничего нет. Я просто не сразу понял. Чего я должен бояться? Чего вы меня можете лишить?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Байю поглядел на него с презрением. Потом потер пальцами переносицу.
— Завтра придем, поломаем тебе обе ноги, — устало сказал он, — и тогда поговорим, чего ты там должен бояться и что можешь потерять.
— Эм… нет, командор Байю, давайте все-таки без этого, — попросил Гвейле. — Я вас уверяю, что такой болевой шок я не перенесу.