сами станут врагами.
- Лидер. Всегда есть лидер и ни одна армия, даже мёртвая, не является исключением. В разных источниках зовут его по-разному: Великий Проклятый, Король Ночи, Пастырь Вечной Зимы. Именно он нам и нужен. Все остальные белые ходоки важны, но они всего лишь офицеры. Нам. Мне. Нужен именно он. Как только его не станет бойня подойдёт к концу. – безапелляционно заявил король для верности хлопая ладонью по столу. Как раз в то место, где должна была пройти предполагаемая битва за рассвет.
- И на чём вы основываетесь в ваших суждениях, ваше величество? Прости, если это прозвучало грубо. – последним кто решился задать вопрос столь непреклонному и уверенному в себе королю оказался лорд Мандерли, чьи глаза практически сверкали, как будто бы единственный лорд Севера семибожник узрел перед собой самого настоящего героя из легенд.
- На божьих откровениях и собственном опыте. Этого достаточно? – обвёл взглядом притихших северян король.
- Да, чтоб меня, мне этого достаточно! – громко и, почти что, заливаясь басистым смехом отозвался со своего места Морс Амбер, уже поднявшийся во весь рост на своих двоих. Седой великан практически не замечал боли из кровоточащей раны. – Если этот южный король уверен, что изничтожит этих ублюдков, то я с ним, задери меня Старые боги! – на этом с обсуждение общего плана необходимых действий завершились. Ещё несколько часов они будут обсуждать и утрясать многочисленные детали. Позицию, место, расстановку войск. Однако Совет Отчаянных, как позже прозовут данным момент хронисты, уже не соответствовал этому названию. По крайней мере духом.
- У вас будет время, ваше величество? Мне есть, что вам рассказать. Наедине. – обратился к королю Джон под конец собрания. И встретившись с серьёзным и тревожным взглядом регента Севера Гарденер уже не смог ему отказать, благодушно кивнув.
Глава 115. Последний Поход. О пагубности видений
Для частного разговора Джон привёл Эдмунда в закрытые и просторные покои Великого замка, главного донжона крепости, находящие практически на самом высоком его этаже. Помещение выглядело слегка пустоватым и покинутым, но при этом довольно ухоженным. С удивительно новой мебелью, в том числе и кроватью с приятно пахнущими чистым бельём. Имелось и несколько довольно окон, открывающих вид на всё внутреннее убранство Винтерфелла. Правда сейчас в них можно было разглядеть разве что множество огней костров, бликующих в отражении стекла на фоне наступивших сумерек. День на Севере отныне длился разве что полдня, если не меньше, что лишь нагнетало обстановку в условиях надвигающейся на мир людской тьмы.
- Смею предположить, что это покои верховных лордов из дома Старков, верно? Отчего же они были закрыты до сих пор, если ты уже столько месяцев здесь обитаешь? – не без интереса вопросил король, складывая руки за спиной и подходя к одному из окон.
- Я не смею занимать их, мой король. Ни по праву, ни по положению. Если на то будет ваше воля я бы хотел, чтобы именно вы использовали их на время своего пребывания. – отозвался Эдмунду Гардстарк, что как-то подозрительно притих, будто бы пытаясь сладить с собственными роящимися в голове мыслями.
- Не стану отказываться, Джон. Хотя вижу, что ты не изменяешь себе, продолжая прибедняться. Годы, когда ты был всеми гонимым бастардом, давно прошли, пора бы и смириться. – слегка осудил своего вассала король андалов. – Ну да ладно. Лучше подумай, как отреагируют северные лорды, если их лорд уступит свои покои королю юга. – заметил король, наводя Неуловимого Волка на не самые желанные им мысли.
- Я - не их лорд. Их лорд - Бран или же Рикон, но никак не я. Все это знают и я в том числе. И лишь вы продолжаете обходится со мной почти как с равным. Почему? – почувствовал Гарденер, как впился в его спину взгляд бывшего бастарда, что был немедленно отведён в сторону, стоило ему лишь обернуться.
- С чего такие мысли, Джон? Что-то произошло? Иначе зачем тебе частный разговор меж нами? – плавно ступая в сторону северянина задавал наводящие вопросы монарх, пытаясь разобраться в причинах любопытства и некой отстранённости вассала практически с самого момента его прибытия.
- У меня… были видения. – не стал ходит вокруг да около Гардстарк, всё ещё не смевший смотреть королю прямо в глазах. И с чем это было связано сказать трудно. Неуверенность? Сомнения? Вина? А может всё разом? Эдмунд желал узнать ответ, но, несомненно, сказанное парнем имело первостепенное значение.
- Видения, значит… - медленно протянул монарх, задумчиво осматривая фигуру застывшего бывшего бастарда не только физически, но и с другой стороны, что лежала за незримым барьером от простых смертных. Смотрел и не находил ничего, чтобы могло хоть как-то отличаться с момента их прошлой встречи. – И когда же они начались? О чём они тебя говорят, и говорят ли? Быть может, то просто игра воображения от бессонных и тревожных ночей? – задумчиво перебирал варианты избранник Семерых, что был не понаслышке знаком с подобным явлением, что и по сей день нет-нет да случалось с ним.
- Нет, я… уверен, что это они. – словно разом потеряв все свои силы уселся на кровать Гардстарк, хватаясь за собственную голову и шевелюру из густых чёрных волос. – Простите, просто это… всё слишком для меня.
- Говори, Джон. Я не смогу помочь, если ты не расскажешь мне в чём дело. – давая парню пространство отошёл на несколько шагов обратно к окну монарх, чей интерес к происходящему с каждой минутой лишь нарастал. Джон не стал бы беспокоить его по пустякам, а значит дело действительно обстояло самым серьёзным образом.
- Да, хорошо, милорд. – всё ещё не слишком уверенно отвечал ему Гардстарк, устремив взгляд вниз на деревянный пол. – Это случилось во время боя при крепости Сервинов. Когда я убил Рамси Болтона.
- Я получил твоё письмо о том сражении. Кажется, ты допустил много ошибок и попал в западню. Однако, всё в итоге обошлось, как нельзя лучше, так ведь? – буквально клещами тянул из Неуловимого Волка ответы король, а ведь вассал сам пришёл к нему за помощью, а сейчас мнётся, как девица на выданье. Впрочем, Гарденер был готов подождать, лишь бы получить всю необходимую информацию.
- Верно, но не совсем так, ваше величество. Я действительно допустил оплошность, едва не стоившую нам победы. И я уже извлёк