не так ли?
Она ненадолго закрывает глаза и глубоко вдыхает.
— Эй. — Я прижимаюсь поцелуем к ее лбу, побуждая посмотреть на меня. — Мы просто два человека, которые знают, чего хотят, и в этом нет абсолютно ничего плохого. — Говорю я, цитируя ее слова, сказанные ранее.
— И чего же ты хочешь? — Спрашивает она, ее взгляд полон неуверенности. — Мы ходим на цыпочках вокруг этого разговора уже несколько недель, а ты, по-моему, так и не сказал.
— Для начала я очень хочу поцеловать тебя, а если говорить прямо, — я бросаю взгляд в коридор, чтобы убедиться, что Лола все еще в другой комнате, — я хочу раздеть тебя догола и трахнуть.
У Марлоу перехватывает дыхание от моего признания. Когда я изучаю ее, изгибы ее груди дразнят меня. Ее пухлые губы слегка приоткрыты, искушая меня поцеловать и вырвать сдерживаемый стон из этого чертовски сексуального рта.
— Я тоже этого хочу. — Признается она, кладя свою руку поверх моей. — Но я все еще не уверена, что это нас оставит.
— Кто сказал, что мы должны что-то определять прямо сейчас? Мы два человека, которых тянет друг к другу, и нет ничего плохого в том, что мы хотим исследовать это. Я устал бороться с этим, а ты?
Почему я не могу заставить себя попросить Марлоу о серьезных отношениях? Меньше всего мне хочется, чтобы она встречалась с другими людьми, но тень сомнения витает надо мной, предупреждая, что если ничего не получится, я снова останусь один.
Марлоу кивает.
— Я не хочу, чтобы все это, — она проводит рукой между нами, — негативно отразилось на Лоле. Она — твой приоритет номер один, так и должно быть. Ты можешь пообещать мне, что, как бы это ни сложилось, ты не будешь использовать это против меня? Я бы хотела быть ее няней до тех пор, пока буду жить в Аспен Гроув… если ты позволишь.
При мысли о ее отъезде в моей груди поселилась тяжесть.
— Конечно, я хочу, чтобы ты была няней Лолы столько, сколько захочешь. Кроме того, Лола и Ваффлз взбунтуются, если мы попытаемся их разлучить.
— Думаю, ты прав. — Она нервно прикусывает нижнюю губу. — И хотела спросить, если ты не против, я бы хотела, чтобы ты продолжил обучение Ваффлза.
— Правда?
Мое лицо застывает в неверии. После моей неудачной попытки в прошлую пятницу я не был уверен, что она захочет, чтобы я попробовал снова.
— Да, ты был прав. Ему будет полезно научиться слушаться команд.
— Я буду рад помочь.
— Спасибо, Дилан. — Говорит она, улыбаясь. — Кстати, о Ваффлзе, мне лучше вернуться домой и покормить его. Он не обрадуется, что я заставила его ждать ужина сегодня.
Она колеблется, ее глаза обводят мое лицо, слегка задерживаясь на моих губах.
Не в силах сдержаться, я сокращаю расстояние между нами, позволяя своим губам ненадолго коснуться ее.
— Попомни мои слова, Марлоу Тейлор, когда у нас наконец появится свободная минутка, я сделаю гораздо больше, чем просто поцелую тебя.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
Последние полторы недели прошли как в тумане.
Я осталась верна своему слову и заперлась в своей студии, чтобы работать над своим творчеством, отрываясь лишь на то, чтобы присматривать за Лолой по утрам и выводить Ваффлза на ежедневные прогулки. Я не могу точно сказать, было ли это следствием решимости, недавнего вдохновения или сочетания того и другого, но я была в восторге, когда закончила работу на день раньше, чем предполагалось.
В то время как я наслаждалась своими профессиональными достижениями, в моей личной жизни наступил застой.
На следующий день после нашего разговора на кухне, у Дилана случилась большая неудача на работе, и он стал подолгу задерживаться в офисе и проводить свободное время с Лолой. Я видела его только тогда, когда он выбегал за дверь или поднимался в свой домашний офис на конференцию.
Я подумывала рассказать ему о своей художественной выставке, но когда он сообщил мне, что в конце недели у него еще одна командировка, я решила не поднимать эту тему.
Дилан не уточнил, собирается ли он снова в Нью-Йорк, но даже если бы собирался, я не стала упоминать о своей выставке, боясь, что он почувствует себя обязанным поехать. Он сказал, что его родители присмотрят за Лолой, пока его не будет, так что о моих планах на выходные речи не шло.
Сейчас поздний вечер, и я роюсь в холодильнике в поисках чего-нибудь съестного. Неделю назад я доедала последние порции вкусной домашней еды Дилана, поэтому остановилась на сэндвиче с ветчиной и сыром. Я собираю все ингредиенты, выкладывая их на столешницу, а сама звоню Гэвину. Утром я забыла сообщить ему захватывающую новость о том, что мы закончили работу над коллекцией в срок.
— Алло? — Нерешительно говорит он.
— Привет, Гэв. У тебя клиент? Я могу перезвонить позже.
— Нет, сейчас все в порядке. Обычно ты стараешься избегать разговоров со мной, поэтому я немного нервничаю, когда узнаю, что ты звонишь мне за три дня до выставки. Может, сейчас самое время напомнить тебе, что большинство галерей требуют, чтобы художники присылали свои картины за несколько недель до начала выставки?
Что я больше всего ценю в «The Artist», так это то, что они сосредоточены на продвижении художника, а не конкретных произведений искусства. Это означает, что коллекция не представляется публике до самого вечера выставки.
— Мне очень повезло, что я работаю с исключительным куратором, который не препятствует моему творческому процессу.
Не помешает задобрить его, когда он в одном из своих настроений.
— Сейчас ты меня подбадриваешь, и я обычно не возражаю, но это заставляет меня думать, что у тебя плохие новости.
— Некоторое время это было так себе. — Я зажимаю телефон ухом, намазывая кусок хлеба майонезом и горчицей. — Няня Дилана уволилась, поэтому я присматривала за Лолой по утрам, а полторы недели назад я слегла с гриппом. О, и я забыла упомянуть, что у меня был сильнейший творческий спад…
— Детка, ты бредишь, и если ты продолжишь говорить, у меня начнется язва. — В его голосе звучит паника. — Подожди, ты сказала, что была няней у красавчика из GQ? Как ты могла скрыть от меня такую ценную информацию?
Гэвин легко отвлекается, когда речь заходит о сплетнях.
— Ты бы предпочел поговорить о моем соседе или узнать последние новости о картинах?
Пока я жду его ответа, добавляю в свой сэндвич ломтик сыра и несколько кусочков мяса и складываю его пополам.