«Всего лишь сон», — сказал он себе, берясь за чернильницу. Он снова заснул, когда пытался впасть в транс.
Тихий, но упорный стук в дверь не прекращался. Он сделал быстрый вдох, сложил вместе свои бумаги и медленно выдохнул воздух. В дверь снова постучали: «тук-тук-тук».
Тихонько ругаясь себе под нос, доктор Ди взял свечу и открыл дверь. На пороге стоял один из мальчиков из школы, тоже со свечой в руках.
— В чем дело? — резко произнес настоятель.
Иногда, если он бывал достаточно грозным, нарушитель его спокойствия просто удалялся. Но этот мальчик только часто заморгал.
— С вашего позволения, сэр, — сказал он, — мистер Картер желал бы знать, не присоединитесь ли вы к нам за завтраком.
— За завтраком? — переспросил настоятель так недоверчиво, как будто ему предложили встать на голову.
Неужели уже столько времени? Неужели он так долго спал? Настоятель воздержался от резкого ответа, неожиданно подумав, что узнает гонца. Подняв свечу, он посветил мальчику в лицо, но тот не отступил, как многие на его месте, и не сдвинулся с места. Он был высокий и светловолосый, черты лица были четкие и чистые. Это один из мальчиков из хора, способный парень, которого он заметил еще до того, как у него появилась мысль о том, что ему нужен помощник. Когда-нибудь, подумал он тогда, он покажет этому мальчику свою комнату, свои книги, побеседует с ним о своей работе и посмотрит, не зажжется ли у него в глазах ответный огонек. Когда-нибудь, но не сегодня.
— Скажи мистеру Картеру, — произнес он раздраженным тоном, — что я буду завтракать здесь, у себя в комнате.
Он хотел было закрыть дверь, но мальчик шагнул вперед.
— Мистер Картер просил передать, что он уверен, что вы не забыли о Корт Лит, который начнется через час.
Вообще-то доктор Ди начисто об этом забыл. Он прикрыл глаза. Корт Лит. Пожалуй, самое скучное из всех мероприятий, на которых он должен присутствовать. Он открыл глаза и сердито взглянул на мальчика, который не отпрянул, как большинство учеников школы, считавших его Антихристом, а ответил не менее суровым взглядом.
— Как тебя зовут, мальчик? — спросил он.
— Кит Морли, сэр.
— Ну что же, Кит, скажи мистеру Картеру, что я скоро спущусь.
Мальчик слегка поклонился — не более чем велела учтивость, и пошел прочь по коридору. Доктор Ди с минуту задумчиво смотрел ему вслед, потом вернулся в свою комнату. Он проверил по календарю дату. Да, действительно; сегодня 3 октября 1604 года. Как же он мог забыть? Корт Лит собирался два раза в год, и на нем обсуждались все мелкие городские жалобы. Обычно заседание продолжалось весь день. Придется убрать магические инструменты.
В дальнем конце комнаты на стене висел гобелен. Он был его собственным; члены церковной коллегии не одобряли украшения в жилище. Он прикрывал деревянную панель, незаметную среди других панелей. Если на нее достаточно сильно нажать, то за ней открывался тайник, в котором можно спрятаться. За тайником была лестница. Настоятель, привыкший к потайным ходам, обнаружил этот после тщательных поисков. Тайный ход на случай бегства. Этот тайник он уже использовал прежде, когда не хотел, чтобы его беспокоили. Ему с трудом верилось, что о нем до сих пор никто не знал. Но члены коллегии, в отличие от настоятеля, были несведущи в режиссуре и магии, которые в большой степени зависят от простой механики, вроде потайной двери.
Доктор Ди спрятал камень, восковую дощечку и резной столик в тайник за гобеленом. Сложив свои книги, он уже собирался поставить их обратно на полки, как вдруг остановился. Несомненно, в одном из этих томов имелось толкование вещих снов. Забыв о завтраке, он уселся за письменный стол и начал перелистывать тяжелые страницы.
Он не слишком-то продвинулся, когда в дверь снова постучали. Доктор Ди не ответил, как делал всегда, надеясь, что постучат немного и уйдут. Но тот, кто был за дверью, стучал весьма настойчиво.
Доктор Ди вздохнул, сильно раздосадованный. Однако он овладел собой и открыл дверь. Там стоял этот дурак, заика Мэтью Палмер, один из викариев. Не решаясь встретиться с настоятелем взглядом, он нервно озирался, словно пытаясь заглянуть в комнату.
— Итак? — спокойно произнес настоятель.
— М-мистер К-картер с-сказал, — начал викарий и умолк.
— Да? — сказал настоятель, и викарий совсем растерялся.
— М-м-м, — мучительно заикался он, потом начал снова: — К-к-корт Лит, — наконец удалось ему выговорить.
— Я знаю о Корт Лит, — ответил все тем же тихим голосом, от которого мороз продирал по коже.
Мэтью Паркер, шаркая, отступил к стене. Он с трудом мог заставить себя передать сообщение. Он несколько раз моргнул, но слова не шли у него с языка.
— М-мистер К-картер говорит, что если вы — если вы н-н-не придете, вас оштрафуют — и — и штраф в-в-выч-тут из вашего жалованья.
Ну, вот он и сказал это. Мэтью Палмер тяжело дышал и моргал, как сова.
Доктора Ди раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, его бесило, что Картер прислал этого дурака с оскорбительным сообщением, с другой стороны, он не мог позволить себе больше никаких штрафов.
— Передайте мистеру Картеру, — наконец сказал он, — что если он хочет мне угрожать, пусть явится сюда сам.
Мэтью Палмер пришел в совершеннейший ужас.
— О, я н-н-не д-д-думаю, что…
— Это же очевидно, — отрезал настоятель и закрыл дверь.
Наступила долгая пауза, однако звука шагов не последовало. Мэтью Палмер явно не знал, что делать, но в конце концов настоятель услышал, как он удаляется по коридору. Доктор Ди надел свой плащ и шляпу и в ожидании встал у окна. Уже совсем рассвело. Мелкий дождик падал на каменные плитки двора. Из окна он видел розовый камень зданий школы, желтый камень церкви и черно-белые здания, мимо которых пролегал путь к шумной и грязной Лонг Миллгейт.
Сегодня ему придется сидеть и выслушивать все эти утомительные городские дела, все эти мелкие дрязги и жалобы на то, что в чей-то огород забрели чужие свиньи или кого-то оскорбили соседи, вылив из окна ночной горшок в улученный момент.
— Свиньи и ночные горшки! — рявкнул он на Оливера Картера, когда они беседовали в последний раз. — Вы тащите меня, ученого из Кембриджа, на это сборище, где я должен разбираться со свиньями и ночными горшками!
Кстати, а где же Оливер Картер?
Доктор Ди порылся в бумагах на своем столе — это были просьбы от горожан, которые умоляли его помочь в их бедах с помощью магии. «Мои овцы заблудились», «Кто-то изранил мой скот», «Я выйду замуж?», «Мои дети выживут?» Каждую неделю он получал дюжины таких посланий. Бедняки обещали ему все свои сбережения, не обескураженные тем, что он им не отвечал. А он не осмеливался открыто заниматься магией. Он не мог зарабатывать деньги, практикуя единственное ремесло, которое знал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});