– Помочь с платьем? – провокационно вопросил лорд-директор.
– Вы моетесь первым, – решительно заявила я и, обойдя Риана, торопливо подошла к окну.
Приложив ладони к стеклу, долго стояла, не оборачиваясь, хотя плеск воды был испытанием для моего любопытства. Но в какой-то момент, поддавшись соблазну, я все же оглянулась…
Отвернулась мгновенно, пунцовая вплоть до кончиков ушей, потому как к моменту, когда я все-таки на это решилась, магистр стоял уже в брюках, вытирая полотенцем руки. И да – смотрел он как раз на меня!
– Адептка-адептка, – издевательски протянул лорд-директор, – вот уж не ожидал.
И главное, голос такой – довольно-торжествующий!
– Да я не… и… – На этом моя речь завершилась.
Риан расхохотался, так весело и заразительно, что я тоже невольно улыбнулась, а он, отсмеявшись, сказал:
– Поторопись, любимая, ночь не бесконечна, а нам бы еще выспаться.
– Ложись, – все так же глядя в окно, ответила я.
Постояла, пока не услышала скрип постели, а когда повернулась, Риан уже спал – спиной к ванне, то есть демонстративно сообщив, что подглядывать не собирается.
Нет, сразу мыться я не пошла, хотя от соленой воды волосы непривычно ощущались, и вообще желание смыть соль с кожи все нарастало. И все-таки для начала я обошла ванну с уже едва теплой водой, затем увидела, что оба больших полотенца лорд-директор оставил мне, использовав только небольшое, которое было предназначено для лица.
Разместив оба полотенца поближе к воде, еще раз пристально посмотрела на магистра – Риан спал. Грудь мерно вздымалась, никаких движений не было, и вообще, устал он сегодня, что совсем не удивительно. И я начала развязывать ворот платья, затем приступила к расстегиванию. Лорд-директор продолжал спать.
Махом стянув платье, я торопливо расстегнула белье и уже собиралась залезть в ванну, как услышала неожиданное:
– Осторожно, дно у них обычно скользкое.
Я юркнула в воду, поскользнувшись и все вокруг забрызгав! Забралась по шею и, вытянув голову, посмотрела на Риана – магистр спал! Мерно вздымалась грудь… в смысле, я видела плечо, но оно-то поднималось из-за вздымающейся груди… наверное.
– Риан, – тихо позвала я.
В ответ тишина.
«Скорее всего, просто услышал плеск воды», – подумала я и, взяв мыло, начала мыть волосы. Купаться вот так, в ванне, которая больше подходила по размерам лорду-директору, оказалось не слишком удобно, но я справилась быстро. Из воды поднималась настороженно и неотрывно глядя на обнаженную спину магистра – Риан спал.
Вороватым движением я прикрылась полотенцем, вылезла из ванны.
Вытираться не решилась, просто обернулась полотенцем. Вторым просушила волосы и только после вспомнила, что гребня у меня с собой нет. Прочесав волосы пальцами как могла, двинулась к постели, все так же поглядывая на лорда-директора. Не снимая полотенца, забралась под одеяло, некоторое время лежала, глядя на спящего Риана. Затем, повернувшись спиной к нему, под звук скрипнувшей от моих действий кровати закрыла глаза и поняла, что, кажется, засну сразу же, настолько изматывающим оказался день.
В следующее мгновение меня обняли и придвинули ближе, устраивая удобнее. Я улыбнулась, сил что-либо говорить не было, да и не хотелось. Мне нравилось ощущать, как бьется сердце Риана, чувствовать тепло его рук, груди…
И я, улыбаясь какой-то счастливой улыбкой, почти погрузилась в пески сновидений, как вдруг…
– Вы не поворачивались! – воскликнула я, приподнимаясь.
– Мм-м? – удивленно вопросили у меня.
Я развернулась к магистру – кровать скрипнула! Скрипнула! Совсем как тогда, когда он лег! Он… он…
– Вы же ко мне лицом лежали все время! – возмутилась я.
Наглая, коварно-ехидная ухмылочка и очень веселое:
– Дэя, счастье мое, мы спать будем?
Спать! Да я от возмущения весь сон растеряла!
– Вы… вы… Это иллюзия была, что вы спиной к ванне повернулись!
Риан даже отрицать не стал, ухмыльнулся еще наглее и, пожав плечами, ответил:
– Ты ведь тоже подглядывала.
– Я? – У меня слов не было. – Я только раз обернулась!
– Да? – Риан с силой уложил меня обратно, укрыл, снова обнял и сообщил: – Я тоже всего один раз повернулся. Просто уже больше не отворачивался. Кошмарных, любимая.
Лежу, сжавшись под одеялом, и спать уже совершенно не хочется!
– Дэя… – Магистр прижал к себе сильнее и прошептал, касаясь губами плеча: – Да спал я. Так устал, что даже на подглядывание за любимой девушкой сил не осталось, просто переживал, что ты поскользнуться можешь. Спи.
Некоторое время я лежала, перебирая пальцами край простыни, потом тихо спросила:
– Правда?
– Почти, – хриплым от сна голосом ответил лорд-директор.
Я вздохнула, возмущенно достаточно, и уже хотела высказать, что думаю по поводу «почти», как магистр тихо спросил:
– Почему ты такая?
– Какая? – удивленно спросила я.
– Скованная. – Риан погладил по руке. – Как река зимой – вся льдом окованная.
Я подумала и едва слышно прошептала:
– Не знаю… просто такая… северная.
– Приграничная. – Он сплел наши пальцы.
– Приграничная, – согласилась я.
– Но ведь и в Приграничье бывает весна, лето, теплая осень…
– Бывает. – Меня убаюкивал его голос.
– Почему же ты все так же льдом окована?
У меня не было ответа на его вопрос, просто не было.
– Однажды, – Риан прикоснулся губами к моему плечу, – одна маленькая девочка нашла в себе силы проклясть собственного лорда-директора. Ее глаза горели в тот миг, в них огонь пылал – огонь надежды, огонь веры, огонь силы… Твоей силы, любимая. И в последнюю ночь зимы в твоих глазах пылал огонь решимости и веры, веры в свои собственные возможности. И я понял, что не вправе погасить это пламя – твое пламя. Мог бы, но не прощу самому себе этого.
– Ты… пожалел меня? – срывающимся шепотом спросила я.
– Я себя пожалел, Дэя, себя в первую очередь, я бы себе этого никогда не простил.
И тишина заполнила гостиничный номер маленького прибрежного городка. Такая бесконечно теплая тишина, которая существует лишь между самыми близкими людьми… И тогда я призналась:
– После случившегося с отцом, после отвратительного поступка лорда Градака я себя… виноватой чувствовала. И грязной… и слабой… Я самой себе была отвратительна… – Магистр промолчал, и я была благодарна ему за это, именно его молчание позволило продолжить: – Я росла, запрещая себе даже думать о любви… Мои сестры, родные и двоюродные, мои подруги каждую весну становились похожи на цветы, а я… Я запрещала себе бегать на луг, водить хороводы, да и взгляд от земли на парней не поднимала… И лишь когда смогла поступить в Академию Проклятий, когда и с работой все устроилось, позволила себе мечтать. Изредка, по ночам, когда в таверне становилось мало посетителей, я мечтала о том, что в моей жизни появится кто-то сильный, кто увидит меня, кто услышит меня, кому я буду небезразлична… Лорд Шейдер Мерос казался мне именно таким. И я мечтала о том, что когда-нибудь он приедет со мной в Загреб, одним взглядом заставит Градака отказаться от своих притязаний, заставит замолкнуть тетю Руи, и, когда он будет рядом со мной, отец прекратит… Отец успокоится и начнет жить, а не…
Мне было тяжело об этом рассказывать, всегда тяжело оттого, что мечты разбиваются, и все же я продолжила:
– В то утро, когда лорд Мерос вызвался проводить меня, я шла рядом с ним и… И совсем не хотела, чтобы он оказался таким же, как лорд Градак… Но он поступил так же… А я, несмотря на то что стала старше, жила теперь в Ардаме и училась в Академии Проклятий, как та маленькая испуганная девочка сжалась и даже не смогла сказать «нет». Мне просто было очень больно…
Судорожно сглотнув, я вдруг тихо призналась ему и самой себе:
– Я люблю тебя… Люблю настолько, что, если с тобой что-то случится, я не смогу жить. – Риан сжал мою ладонь, протестующе сжал, но я продолжила: – Не хочу быть грязной, неправильной и испорченной в твоих глазах… Особенно в твоих глазах.
Вот я все и сказала, что могла и как могла, и, едва дыша, ждала… Хоть чего-то. Чего я совсем не ждала, так это едва слышных слов магистра:
– Дэя-Дэя… – А затем он стремительно поднялся надо мной, развернул, заставив лечь на спину, и, едва наши взгляды встретились, спросил: – Ты меня любишь?
Медленно краснею, и ведь только что сказала ему об этом, но повторить вот так, глядя в его глаза… И все же:
– Да, – прошептала я.
– А каким ты меня любишь? – задал неожиданный вопрос магистр.
Я с некоторым недоумением посмотрела на него, но Риан с моим молчанием был не согласен.
– Каким, Дэя? – и взгляд такой, требовательный.
– Каким? – переспросила я. – Нн-не знаю… Вопрос «каким» даже не учитывается… Любым… разным… просто таким, какой есть…