- Да, - согласился я, - это вы тогда здорово провернули, воспользовавшись промахами оппозиции! Но это не значит, что условия не могут быть пересмотрены.
- Не могут!
Я развел руками:
- Увы, зачем-то вы их нарушили снова, а это создает серьезный прецедент не только для возврата прежнего дела на доследование, но и для его пересмотра.
Он покачал головой:
- Нет. Ни за что!
Я сказал мирно:
- Но вы можете пойти на сделку со следствием. Признав некоторые нарушения, вы получите взамен амнистию, как вы верно и сказали, по истечении срока давности. На этом можем и закрыть то старое дело, положить в надежный сейф и запереть намертво печатями Михаила или Метатрона и Вельзевула, что гарантирует сохранность, так как открыть смогут только вместе, а это просто невероятно.
Он поморщился:
- Дальше.
- Вы согласны? - спросил я.
Он ответил сдержанно:
- Я пока что слушаю твои… нелепые предложения по урегулированию ситуации.
- Хорошо, - продолжил я. - Старое дело закроем, однако сегодняшняя ситуация явно вышла из-под контроля. Я имею в виду то, что вы уже хорошо уяснили: немалая часть ангелов из небесного легиона перешла на сторону новых мятежников! Думаю, вам это не нравится так же, как и нам, но вы пытаетесь скрыть улики, так как ваших замешано намного больше, чем со стороны темных ангелов. Оттуда совсем мелочь, а из небесного легиона в коррупции увязли члены высшего звена власти.
Он дернулся, но не вспылил, а ответил, скорее автоматически:
- Это домыслы. У тебя нет фактов. И доказательств.
- Копаем, - сказал я и добавил значительно: - Кое-что накопали, но скоро добавим еще. Так что вам бы лучше пойти на сделку со следствием и в этом случае. А мы обещаем не выставлять неприглядные факты вашей деятельности на всеобщее обозрение.
Рафаил сказал просительно:
- Мы бы тоже попросили этого не делать. Сие выставляет все божественные дела в дурном свете. Простой народ не понимает, что Господь в этом не участвует, он сразу начинает кричать, что вся власть виновата, что там все такие.
- Дети всегда, - согласился и его соратник Уриил, - из единичных фактов делают обобщающие выводы, а люди - еше дети. Потому не все им следует пока что знать. Ваше Величество?
- Согласен, - ответил я. - Хоть я и человек, но я король, и знаю, не все нужно сообщать народу и электорату.
Он усмехнулся:
- Не оценят?
Я сделал вид, что не заметил замаскированную ловушку, ответил искренне:
- Не поймут.
- Вернее, поймут не так?
- Точно, - подтвердил я. - Они же не знают, что все еще кухарки, хоть и чему-то их учили!.. Понимают все сообразно своему кухарочному развитию. Потому да, согласен, у нас на верхах могут и должны быть тайные договоренности. Тайные от простого народа, но для их же, сволочей, блага!
Он кивнул, сказал уже с облегчением:
- Хорошо, на этом и договоримся. Михаил, это разумно. Согласен, мне тоже не нравится, когда смертный говорит слишком громко и смотрит слишком дерзко, но он предложил разумный компромисс, что позволит сдвинуться с мертвой точки и пойти дальше! Вспомни, в какой мы увязли ситуации!
Рафаил сказал мягким голосом:
- Я согласен с Уриилом.
Все трое посмотрели на молчаливого Гавриила, тот поерзал, нахмурился, сказал с великой неохотой:
- Мне такое не нравится, однако нам в самом деле нужно сокрушить мятежников, а не пытаться одержать верх в споре о престиже. Я согласен с Уриилом.
Михаил скривился, посмотрел на меня почти с ненавистью.
- Ладно, - проговорил он с таким отвращением, словно жевал жабу, - мы согласны с тем, что все, кто идет в бой против новых мятежников, на одной стороне. И что они прощены тобой, действующим от имени людей.
- Отлично, - ответил я, делая вид, что не заметил оговорку, - прощены со стороны людей. Пока этого достаточно. А теперь давайте выработаем диспозицию…
Азазель подвигал в воздухе руками, между нами возник невысокий изящный столик с непропорционально длинной столешницей. Азазель картинным жестом бросил на нее рулон бумаги. Тот красиво расстелился по всей поверхности столешницы, не выйдя ни на миллиметр за края.
Я поймал его хитрый взгляд, смотрит победно, сказал небрежно:
- Масштабируемая, это хорошо. У меня таких сотни.
- Геенома? - уточнил он.
- Что гееном, - ответил я тем же тоном, - есть даже новые карты ада Кингсли Эмиса. Хотя вооб-ще-то это несколько не то, однако тоже весьма, я был впечатлен.
Михаил, не слушая нас, с надменным и раздраженным видом всматривался в карту.
- Что-то у вас тут слишком сложно, - сказал он. - Семь уровней? Это что, копируете семь небесных?
- Типа того, - ответил я за Азазеля. - Только пирамида афедроном кверху, а вершиной довлеет вглыбь, типа как у страуса. Это птица такая, что никак не долетит до середины Данапра. Давайте думать, как действовать. Первым там гееном, который в народе все знают, его по-простому и домашнему зовут геенной, дальше Врата Молчания, затем Врата Смерти…
- Врата Первобытной Грязи, - прервал Михаил в нетерпении, - Могильная Яма, Абаддон и Шеол. Но где крепость новых мятежников?
Азазель произнес чуточку злорадно:
- Боюсь, придется пройти все уровни.
Он нахмурился:
- Что, в самом деле нашли место даже за Ше-олом?
- Под Шеолом, - уточнил Азазель. - Учти, они все сохраняли в тайне и от Вельзевула с его людьми! Потому и выбрали такое место.
Михаил бросил злой взгляд в сторону Вельзевула.
- Что-то не верится.
- Что место там?
- Что Вельзевул не знает, - сказал он еще злее. - Ладно-ладно, это не спор, а мысли вслух.
- Не хочешь верить, - сказал я обвиняюще. - Надо, чтобы и Вельзевулу досталось?.. Почему?
Он снова посмотрел косо на Вельзевула.
- А ты знаешь, почему небесное воинство выросло до сорока девяти миллионов ангелов?
- Скажи, - попросил я заинтересованно.
- Демоны в аду продолжают плодиться, - ответил он раздраженно. - Потому при рождении каждого демона в аду на свет появляется ангел на небесах. Тебе показалось, что сорок девять миллионов ангелов слишком много? А сорок девять миллионов демонов?
Меня передернуло, словно голым выставили на морозный ветер.
- Жуть!
- То-то, - сказал он с нажимом. - Я пройду все уровни до Шеола и глубже, где и разгромлю мятежников. Разгромлю и уничтожу. И если кто-то попробует остановить меня раньше - пусть пеняет на себя!
Он бросил равнодушный взгляд на карту, развернулся и пошел к своим троим архангелам, что сразу же окружили его и засыпали жаркими вопросами.
Азазель проводил архистратига долгим взглядом.
- Понять его можно…
- Думаешь, - сказал я, - Михаил использует новых мятежников, чтобы уменьшить численность старых?
- А тут и думать нечего, - буркнул Азазель. - Михаил сейчас упорно избегает сотрудничества с Вельзевулом, чтобы не связывать себя никакими обещаниями. Он пройдет до Шеола и глубже с огнем и мечом, уничтожая все на пути. И хорошо, если демонов в аду останется хотя бы миллион.
Я снова зябко передернул плечами.
- По мне и то много. Правда, если не будут покидать ада, то мне все равно, сколько их там.
Он прищурился:
- Точно?
Я подумал и признался:
- Нет. Лучше, чтобы их там было не больше десятка. Ну, пусть сотня. Да, вообще-то понимаю Михаила… Одобрить не могу, я гуманист и либерал, но в душе понимаю и одобряю, как любой гуманист одобряет диктатуру, хотя вслух громко и с пафосом обличает, ибо в приличном обществе нужно почему-то и вести себя прилично, хотя и не хочется.
Он пробормотал:
- Странные вы существа. Сколько живу среди людей, всегда что-то новое. Ты как насчет похода?
Я покачал головой:
- Моя мечта - лежать на диване и смотреть на все эти походы, держа в руке не меч, а фужер с вином. Но пока не получается. Со дня на день на Землю грохнется Маркус. Мне кажется, он так огромен, что сдвинет земные пласты. Потому важнее дать бой тому, кто прибудет сверху, чем драться в аду. Тут и Михаил мог бы справиться, если бы не.
- Вот именно, - сказал он мрачно. - Уверен, что светлые и темные не подерутся еще до того, как подойдем к цитадели Алфофаниэша?
Я молча посмотрел в сторону архангелов, у них там завязался горячий спор, а Михаил, как вижу, первый среди равных, но вовсе не монарх, прикрикнуть на архангелов и заставить отжиматься не может.
Они все оглянулись на мой мощный вопль:
- Михаил!.. Вельзевул!.. На минутку ко мне, ваши сиятельства!.. Желательно еще прояснить один момент, иначе наша грандиозная операция по ликвидации мятежников может закончиться грандиознейшим провалом…
Михаил обернулся и вперил в меня злой взгляд, полный подозрения, не пытаюсь ли в последний момент все порушить, его архангелы выглядят тоже встревоженными.
С другой стороны Вельзевул и архидемоны тоже смотрят с недоверием, ворчат, злобно поглядывают то на архангелов, то на меня, уже никому не доверяя.