class="p1">Ремо.
— Аврора? — зовет он.
Все, о чем я могу думать, — это ошибка… бумаги, которые я ему дала.
— Ты видел бумаги, которые я дала тебе сегодня?
Я кричу, и мой тихий плач эхом разносится по кухне. Ремо делает несколько шагов ко мне, и тут я чувствую его тепло на своей спине.
Мягкое перьевое прикосновение касается моего плеча, но оно настолько слабое, что могло бы быть фрагментом моего воображения.
— Да. Не думай, что я отпущу тебя, Аврора. Ты должна принять меня таким, какой я есть. Ты видела меня больше, чем кто-либо другой. Я показывал тебе свои стороны, которых никто не видел, и ты постепенно подбиралась к моему сердцу, укрепляя мои чувства к тебе.
Обхватив себя руками, я пытаюсь сохранить рассудок, чувствуя, как медленно сползаю.
— Я хотел тебя, пока был слишком занят попытками вернуть Венецию домой. В обмен на помощь в поисках Венеции Хелиа попросил компанию твоего отца, но твой отец не захотел от нее отказываться. Его не убедили даже твои фотографии, и тогда он пошел и сбросил тебя с лестницы. Я не буду стоять в стороне и смотреть, как плохо обращаются с моей женой. Я не позволю никому, кто причиняет тебе боль, продолжать жить на этой земле.
— Остановись! — задыхаюсь я, делая шаг вперед и подальше от него, чтобы расстояние помогло мне думать яснее.
— Нет. Я не остановлюсь, Аврора. Нет ничего, что бы я не сделал, чтобы ты была в безопасности.
Я качаю головой, несмотря на отчаяние в его голосе. Я не могу.
Я не могу отдать свое сердце в его руки, когда он так безжалостно убил моего отца.
Мать и сестра винят в этом меня, но меня беспокоит не это. Дело в том, что Ремо сделал это в то время, когда я представляла себе будущее с ним. Постоянное будущее.
Я не оборачиваюсь, когда на нас обрушивается тишина.
Если я это сделаю, то пожертвую ради него всеми своими моральными принципами и прощу его за немыслимое преступление.
— Я не могу этого сделать, Ремо. Как я могу смотреть на это сквозь пальцы?
Я плачу, чувствуя усталость. Мое тело медленно сдается.
Глубоко вдохнув, я медленно заставляю себя повернуться, просто чтобы увидеть его, просто чтобы увидеть, как сильно он заботится обо мне. Я проигрываю битву с собой и оглядываюсь назад.
Эмоции на разбитом лице Ремо заставляют меня отступить. Ранимость, грусть, боль на лице Ремо, когда он смотрит на меня. От его хмурого взгляда мне хочется броситься в его объятия и не отпускать.
— Аврора… пожалуйста.
Сердцебиение, написанное на лице Ремо, заставляет мое сердце сжиматься в груди, боль становится невыносимой.
— Если бы твой отец не заслуживал этого, я бы не пошел на такой шаг, но в тот момент, когда он решил, что твоя жизнь не имеет для него ценности, он был мертв для меня, и я не собираюсь возвращать это назад.
Ремо делает решительный шаг ко мне, его глаза стали жесткими.
— Если ты выбираешь своего мертвого отца, этого никчемного человека…
Я качаю головой.
— Нет, — шепчу я.
Все замирает. Жужжание холодильника, рокот голосов из гостиной, тишина. Все затихает, пока я смотрю на умоляющие глаза Ремо.
Мы оба стоим так, что кажется вечностью, смотрим друг на друга с болью, с болью в сердце, и все же наши моральные принципы не совпадают. Наши цели мешают нам сделать последний шаг навстречу друг другу и принять все это.
Один готов отдать все, а другой — уйти, как только все пойдет не по плану.
Смогу ли я оставить все это во имя любви?
Готова ли я отбросить свои моральные принципы ради мужчины, которого люблю?
Ремо делает еще один шаг ко мне. И еще один. Пока не оказывается прямо передо мной.
Медленно подняв руку, он проводит пальцем под моим подбородком, чтобы поднять мое лицо. Наши глаза встречаются с такой силой, что я чувствую, как мое сердце хочет выпрыгнуть прямо из меня. Кухня уменьшается и исчезает, пока не остаемся только мы с ним. Моя кожа горит от потребности в нем, а сердце уже решило, что хочет Ремо. Мое тяжелое дыхание, смешанное с неровным дыханием Ремо, заставляет меня чувствовать легкое головокружение. Мои глаза тяжелеют, когда Ремо медленно притягивает меня ближе к себе, положив руку мне на спину.
Я тихонько вздыхаю, падая на него, и мои руки мгновенно хватаются за его талию. Я поднимаю взгляд и вижу, что глаза Ремо наполнены эмоциями, которые я давно мечтала найти в глазах мужчины.
Любовь.
Глубокая, жгучая и вечная любовь.
Где еще я найду такую любовь?
Разве я не желала ее всю свою жизнь?
Разве я не желала ее?
Медленно, но верно лицо Ремо опускается к моему, его глаза ищут у меня разрешения. Все, что я могу сделать, — это медленно закрыть глаза, давая ему понять, что да, я снова уступаю. Я слаба. Так слаба в руках этого человека.
Ремо прижимается лбом к моему.
Его руки медленно ползут вверх по моему телу, пока не оказываются под моей челюстью, а большой палец медленно и нежно проводит по моей щеке взад-вперед.
— Для меня это ты, Аврора.
Ремо нерешительно целует меня в щеку, заставляя мои руки крепче сжаться на его талии.
— Ты. — Он целует другую щеку.
— Это была, есть и всегда будешь ты, потому что возможность того, что тебя не будет в этой жизни со мной, пугает. От одной этой мысли мне хочется уничтожить все в этом мире. Без тебя, Аврора, он тусклый, бесцветный. Ты медленно собирала мои горькие кусочки и делала их сладкими для себя.
Я наклоняюсь и сокращаю расстояние между нами, прежде чем Ремо успевает сказать еще хоть слово, скрепляя нашу судьбу поцелуем, от которого мое сердце заходится в бешеном ритме. Ток проносится по моему телу, заставляя меня покалывать от последствий этого поспешного поцелуя.
Как будто у нас заканчивается время. Как будто это может быть наш последний поцелуй. Наши руки блуждают друг по другу, а по моим щекам текут слезы. Я делаю это. Я оставляю позади то, что знала всю свою жизнь, ради Ремо.
Я выбираю Ремо, а не себя и свои моральные принципы, и я не могу удержаться, чтобы не пустить слезу, потому что мысль о том, что я не люблю Ремо, что он не со мной, причиняет мне боль. Мне больно.
Ремо целует меня еще глубже, а затем прижимается своим телом к моему,