Черт!
Не успела…
Останавливаюсь и, поправляя на плече лямку спортивного рюкзака, думаю, как поступить дальше.
Потяну время, может Лиза куда-то отошла.
Пробежка явно застала его врасплох.
Запыхался парень, хотя вон какой большой и сильный.
Согнулся в три погибели и, уперев руки в колени, тяжело дышит.
Тоже мне охранник!
— Чего это у тебя дыхалка слабая, Смирнов? Совсем тренировки забросил, — не упускаю я возможности пожурить папиного работника.
Если помирюсь с папой, надо будет сказать, чтобы он на свою охрану больше внимание обращал.
Бегун вскинул взгляд.
Я распахнула шире глаза, передразнивая оппонента в молчаливом диалоге.
Пока герой восстанавливает дыхание, делаю на пятачке круг — Лизы нигде нет.
Что происходит?
Озадаченно гляжу на охранника.
— Где Лиза?
Но он, осел упрямый, не слышит и свое бормочет:
— Мирон Романович, велел вас к бабушке отвезти.
Выпрямляется молодец. Отошел от пробежки.
— Ли-за. Где? — спрашиваю по слогам.
— Она уехала с Мироном Романовичем.
— Врете вы все! Она не могла с папой уехать. Лиза на нашей стороне, — уверенно выпаливаю я.
Охранник смотрит на меня истуканом.
Врет или правду говорит?
— Аврора Мироновна, вы можете позвонить вашему отцу и убедиться в этом, — Смирнов ведет себя спокойно, будто и в самом деле говорит правду. Тут к нему на подмогу является еще один охранник. В его полку прибыло, а в моем убыло.
Скрестив руки и выставив ногу вперед, строго смиряю взглядом горе-работничков.
— Слово даешь, что Лиза с папой уехала?
— Вот вам слово офицера запаса, — расправив плечи, Смирнов торопливо застегивает пуговицу на пиджаке, — что Елизавета Павловна Елистратова уехала вместе с Мироном Романовичем.
Скептически поджав губы, отбиваю ритм носком кроссовка.
Хм.
Щас я им так и поверила.
Увожу взгляд вверх, а потом как рвану с места, сбросив рюкзак на землю.
И давай петлять среди множества припаркованных машин. Туда-сюда, влево-вправо.
Ржу, не могу над этими глупыми дядьками.
Я маленькая, шустрая долго-долго гоняла этих великанов среди ярких автомобилей, словно мышей по лабиринту.
У нескольких тачек даже сигнализация сработала. Владельцы прибежали, а они все меня никак поймать не могут!
Ха-ха!
Только когда охранники сговорились, им удалось меня догнать.
— Рюкзак не забудьте, олухи! — передохнув от смеха, напомнила я.
И снова громко заливаюсь.
В общем, по дороге до бабушки дяденькам пришлось включать громче музыку, чтобы меня угомонить.
И надо же, как-то догадались, что я терпеть не могу классическое «нытье».
Ох, только не классику!
Мысленно молю я.
Плиз!
Смирнов ухмыльнулся и оставил «пиликалку».
— Вся в отца, — послышалось мне тихое его причитание, когда меня «доставили» к бабушке.
В этот момент я уже выпрыгнула из машины и в сопровождении второго охранника должна была проследовать до самых дверей квартиры.
Как вдруг, сделав пару шагов по тротуару, я развернула и показала Смирнову язык.
Тому оставалось только покачать головой и отвезти взгляд.
Охранник, е-мое!
Увидев папиного работника, бабушка насторожилась.
Он вежливо поздоровался с ней и объяснил, что, поскольку Лиза уехала с папой, то они (охранники) привезли меня домой после тренировки.
Бабуля сухо поблагодарила и закрыла за телохранителем дверь.
— Бабуль, что происходит? Почему ты его не отругала? — удивленно распахнув глаза и разведя руками, спрашиваю я.
Стою посреди прихожей, а бабушка будто и не спешит со мной поговорить.
Развернулась в сторону кухни и туда, видимо, хотела идти.
Но в последний момент передумала.
Застыла ко мне вполоборота, и ответила вопросом на вопрос:
— За что мне его ругать?
— Как за что? Папа увез Лизу. Ее надо спасать! Надо позвонить в полицию! — предлагаю я.
Блекло-серые глаза бабушки поглядели на меня и никак не отреагировали.
— Аврора, раздевайся и иди пить чай, — настоятельно рекомендует мне она.
С недовольством надув щеки и шумно выпустив из них воздух, провожаю ее взглядом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Снимаю ветровку, обувь. Ставлю на полку рюкзак.
Вырулив из ванной комнаты, направляюсь в зал, где бабушка накрыла на стол.
Она сегодня много чего приготовила вкусного. Испекла мое любимое печенье.
Вот только Лиза не пришла. Не смогла прийти, потому что ее увез папа.
Так хотела похвастаться бабуле успехами на тренировке, но папа, как всегда, все испортил!
Он ведь знал, что Лиза должна меня сопровождать на кикбоксинг каждый раз. Сам же хотел этого… Зачем тогда увез?
Я хмуро гипнотизирую перед собой большую чашку чая.
— Аврора, ешь! — строго приказывает бабушка.
Я поднимаю на нее глаза и, пропустив приказ мимо ушей, спрашиваю:
— Почему папа на тебя рассердился? Ты же ведь мне так не рассказала, — подозрительно прищурившись, напомнила я.
— Много будешь знать, скоро состаришься, — поправляя тарелки на столе, заметила мама моего папы.
Так она обычно говорила, когда не хотела отвечать на чьи-нибудь вопросы.
— А ты позвонила Лизе?
— Ты сама сказала — иди, пей чай, — наивно хлопая ресницами, подсказала я.
Бабуля нервничает.
Мне не показалось.
Не смотрит мне в глаза. Переставляет предметы с места на место. Вот сейчас ей чашки покоя не дают. Садиться за стол не спешит. Так стол и караулит.
— Что происходит?
Мои слова, будто мимо бабушки пролетели. Обогнули ее голову и врезались в стену.
— Бабуль… — нараспев зову я маму папы и, наконец-то, поймав ее задумчивый взгляд, машу ей рукой. — Ау! Я здесь.
Слабо улыбаюсь.
— Скажи, честно, что случилось? — гляжу на бабулю и аккуратно верчу в руках чашку, полную чая.
— Хотела его женить. Думала, одумается, — мельком взглянув на меня, стала рассказывать бабушка.
Настроение у нее, камнем катилось с горы.
— Ты хотела, чтобы папа женился на Лизе? Так он и женится. Куда он денется? — вопросительно пожимаю плечами, не совсем понимая бабушкино недовольство.
— Я кое-что учудила, — переминаясь с ноги на ногу и резко махнув полотенцем в руках, призналась она.
— И папа узнал?
Она снова смотрит на меня. Бабушкины глаза такие грустные.
— А ты сильнее накосячила, чем я, когда покрасила папин мотоцикл? Ну, помнишь? Два года назад… Или не очень?
Бабуля вздохнула и, медленно опустившись на сиденье стула, с печалькой выдала:
— Сильнее…
Громко присвистываю. За что тут же я схлопотала от бабушки упрек.
— Ну что ты в самом деле!
— Да я просто в шоке, — оправдываюсь я, обхватив лицо руками.
Бабушка опять вздохнула и, зачем-то поднявшись, зашагала вокруг стола.
— Я думала, если Лиза Мирону несильно понравится, то так хотя бы женится для приличия. Чтоб мою душу успокоить… Когда мать одной ногой в могиле стоит, можно и забыть о своих дурацких принципах.
— Бабуль, тебе плохо? Вызвать врача? — обеспокоенно порываюсь я, вскочив на ноги и выдвинув стул.
— Сядь! — взмахнув полотенцем, словно платком, велит она мне. И немного времени спустя начинает твердо и хмуро выговаривать: — А он видишь, побежал перед ней отчитываться. Значит, понравилась.
Бабушка строго посмотрела вбок, словно там кто-то стоял, и засопела, вдохнув-выдохнув через нос.
— Только, кажется мне, все равно он на ней не женится, — поставив одну руку на пояс, объявила она.
— Почему это? Ты же говорила, что она идеальный кандидат! — сдвигаю брови. — И мне она понравилась…
Хочется уже, чтобы папу и вправду кто-нибудь угомонил. А Лиза просто идеально вписывается в нашу жизнь.
Спокойная.
Вежливая.
Аккуратная.
Работает себе и работает.
Готова внимание мне уделять, сколько я попрошу. И, в конце концов, она мне очень нравится.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Что еще надо?
Услышав мои слова, моя старушка мелко перебирает ногами и устраивается на стуле боком, поставив руку на его спинку.