же время не могла объяснить его силу и возникавшее в его присутствии мягкое чувство. Что такого было в их поцелуе? Была ли это сила его происхождения? Она знала, что нет. Оно имело значение только для Бала любви. Ее надежда вновь обрести память была мертва и не подлежала воскрешению. Воспоминания сулили боль, которая не должна была повториться.
Но и покинуть этот город Смерть не могла.
Сегодня на улице стояла настоящая жара. На июльском небе не было ни облачка, и редкие прохожие безуспешно пытались спрятаться от солнца в тени деревьев.
– Парит… парит… – повторяли люди в приемном отделении госпиталя, а старики с измученными лицами обмахивались журналами. Некоторые пациенты уверяли Матвея, что их не спасали даже кондиционеры.
– Вечером будет гроза. Ужасная гроза, – сообщила ему женщина, восстанавливающаяся после инфаркта и перелома руки. – Можете мне поверить. В прошлом году было то же самое. Я едва смогла встать с кровати, чтобы прополоть.
– Позавчера вы тоже пытались полоть? – поинтересовался Матвей. Стремление некоторых людей жертвовать собой ради ухода за растениями и любви к домашним животным не переставало его удивлять. – Ваше счастье, что вы вернулись в город на выходные.
– А кто будет полоть за меня, доктор? – парировала старушка, и другая женщина, которую едва спасли после подъема на дерево к капризному коту, тихо хихикнула. – Я в свое время испекла два пирога для соседки, чтобы она поделилась со мной саженцами! Вы бы видели, как цветут мои пионы. Огромные, белые, пышные – а пахнут, как… Сразу видно, вы не садовод, – заключила она, не заметив на его лице восхищения.
– Нет, – покачал головой Матвей. – А вам стоит отдохнуть, если хотите как можно быстрее вернуться к вашим любимцам. И отныне всеми садовыми работами будет руководить ваш кардиолог.
– Если все же надумаете, – не успокаивалась пациентка, – не сажайте рядом с пионами розы, они этого не любят. Герань, флоксы, дельфиниум – другое дело. Я запишу, чтобы вы запомнили. Ох, ваша мама будет в восторге – ее сын, такой прекрасный врач, еще и разбирается в цветах!
– И сможет произвести впечатление на девушку, – добавила ее соседка, заметив отсутствие кольца на его безымянном пальце. – В мое время это было прямо-таки сексуально.
Уголок рта Матвея дернулся вверх. Ту, кто занимал его мысли уже долгое время, вряд ли впечатлили бы такие вещи. С момента ее исчезновения прошло несколько недель, и он мог лишь надеяться, что она нашла те ответы, которые искала.
– Я попрошу медсестру принести вам еще воды, – сказал он женщинам перед уходом.
Он до сих пор не понимал, как в нем могли одновременно уживаться чувства к этой девушке и намерение одолеть то, воплощением чего она являлась. Когда он выходил из операционной или реанимировал пациентов прямо в палате, то часто думал об этом противоречии. Возможно, все дело было в полном отсутствии торжества над собственной победой, которое она демонстрировала при их встречах. Смерть оказалась врагом, который всегда был готов сдаться, признавая умения и знания противника. Люди, как она когда-то сказала ему, всегда все делают сами. По крайней мере, сами работают в саду в жаркие дни и лазают на деревья, чтобы покормить капризных котов.
Он проведал остальных пациентов и спустился в приемный покой к медсестре, когда она получила звонок из «Скорой».
– Падение с высоты. Перелом ноги, возможно внутреннее кровотечение. Матвей…
– Я возьму, – сразу сказал он.
Спустя несколько минут, разобравшись с документами, в противошоковой он и еще несколько врачей осматривали тощего молодого парня в заляпанной кровью потной рубашке. Еще в машине он вырвал капельницу, так что теперь его запястья пришлось привязать к кровати. Неподвижность он с лихвой компенсировал активной мимикой, в панике крича:
– Он уже идет за мной! Пустите, сволочи! Сперва по башке дали, теперь все отобрать захотели? В больничке удобнее будет, точно, хрен выберешься, уже привязали!
– Кто за вами идет? – спросил Матвей, прерывая последовавший поток ругательств и щупая его живот. Парень истерически расхохотался и запрокинул голову.
– А хрен его знает. Во дворе навалял и все деньги вытащил. Вся куртка в крови, а была новая. А вам все мало, да?
Матвей нахмурился:
– С чего вы взяли, что вас преследуют?
– Так все очень просто. Ключи от квартиры остались у меня. Он за ними вернется. А лица никто не видел, представляете? – сказал он Матвею. – Это может быть кто угодно! Вон хоть мужик, которого я просил пса утихомирить, он постоянно в нашем дворе гуляет. Ручищи огромные, по башке так мне дал, что неделю потом болело. Добить легко сможет. Я в другой район переехал, а он там меня нашел. Только без пса уже. Пристрелили, наверное. А сегодня, представляете, в дверь мне позвонил! Я не смотрел в глазок, но знаю, что это был он.
Он внимательно оглядел собравшихся врачей и, не увидев на лицах подобающего ужаса, дернулся всем телом. Матвей надавил ему на здоровое бедро.
– Пустите! Я не хочу умирать, я ничего не сделал, – завопил парень ему в лицо. Тот склонился над ним, не обращая внимания на судорожно дергающиеся плечи.
– Вы ничего не сделали, – подтвердил он. – Мы все это знаем. Вы принимаете какие-то лекарства?
– Лекарства? Да ни хрена они не делают. Башка раскалывается день и ночь.
– А обращались в больницу после нападения?
– Да, конечно! Моя медицина меня бережет, сами знаете. Но что мне сказали? «У нас все заняты, техники нет, езжай в другой филиал». А ехать с пересадками черт знает сколько, ждать очереди тоже. Так и хожу.
Матвей сжал губы, незаметно махнув рукой у себя за спиной, прося медсестру готовить шприц со снотворным.
– Я понимаю, чего вы боитесь, – мягко продолжал он, удерживая на себе мутный взгляд. – То, что случилось, ужасно. Но вы останетесь здесь.
Пациент опешил от такого заявления, что дало время сделать укол ему в руку. Матвей тяжело вздохнул, отстранившись от его обмякшего тела. Подобная история стала бы сильнейшим потрясением и для здорового человека.
– Рентген, плановое МРТ, УЗИ брюшной полости, анализ крови, – продиктовал он. – У него в голове от удара наверняка образовалась гематома, отсюда и навязчивые мысли о преследовании и тревожность. И пожалуйста, потом позовите к нему психолога.
Позже, передав мужчину на попечение коллег из реанимационного отделения, он ассистировал в плановой операции и наконец отправился домой. С завтрашнего дня у него начинался отпуск, на котором настояли в отделе кадров. Матвей выбрал даты не задумываясь, не имея никаких планов, и теперь собирался заняться сбором информации для новой статьи.
На небе начали сгущаться тучи, а