— А плевать, — вслух произнесла старшая Сневерг-Раввен, а жестами изобразила многоступенчатую пантомиму означавшую наверняка, что-то вроде: «Две сестры гуляют у озера. Сакура в цвету. Громче пой, соловей». Я немедленно согласилась коротким и решительным кивком. И мы, дружно сопя, стремительно убрались из дома.
Сочную живую весну я всегда любила. Даже невзирая на отсутствие парня. Возможно, потому что в эти недолгие молодые недели каждый год рождалась и новая надежда. В этом году надежды не было. Уже не было.
Воздух по-прежнему, как и каждый предыдущий год, еле уловимо пах лихорадочной радостью и чужой любовью. А смолянистый аромат лопнувших вчера почек и развернувшихся крошечных листьев горчил то ли отчаянием, то ли безнадёжной теперь пустотой. Сердце, наивное и неожиданно жадное, не верило и напористо трепыхалось: а вдруг? Но я-то точно знала — напрасно. И, пожалуй, теперь это уже не имело значения.
— Знаешь, с одной стороны, я за тебя спокойна, — неожиданно заявила Мэрин. — Пока ты нужна, тебя, возможно, не тронут. А с другой… Карри, ты уверена, что не стоит принять помощь этого парня? Он выглядит внушительным, — и, запнувшись на секунду, добавила. — И надёжным.
— Всё немного не так, — надо уже сказать это вслух и не думать больше об этом. — Он в первую очередь человек Союза. И все его действия следует рассматривать именно исходя из этого.
— Ясно. — Сестра сжала губы так, что вокруг рта собрались некрасивые морщинки. И сказала неожиданное: — Мне спокойно с Робом. И я знаю, он сможет меня защитить. Наверное, — добавила шёпотом и замолчала.
Соловей действительно был. То есть были. Много. И это даже было красиво. Мы медленно шагали по вечернему, в ажурных трелях парку. Что это было в мире вокруг — обманчивое спокойствие, гармония или досадная со мной несовместимость? Равнодушно отметила, что юность, оказывается, уже прошла. Как некстати. Вот и всё, Карри. А ты за этим своим бегством совсем ничего не успела.
Вдохнула поглубже звенящий цветочной влагой воздух. Красивый. Контрастный. Там, наверху, ещё светлый. А в небе — большая звезда. Даже две. Тихо.
Во всё, что случилось, сейчас, в нежных сумерках, было почти невозможно поверить. Это всё не со мной. Не с нами. Не на самом деле.
Мне кажется, я могла бы продолжать это «Я не могу поверить» сколько угодно, находя в этих бессмысленных словах фиктивное утешение и даже спасение. Просто чтобы чем-то занять губы и голос.
Что бы я могла сказать ещё? Что я идиотка? В этом не единожды уже убедилась. И приняла сей факт не без досады. Или что так глупо попалась в очевидную ловушку? Она даже особенно изощрённой-то не была: единственное поселение около замка — мониторь себе посетителей, и ясно, что рано или поздно тебе повезёт. Грамотный охотник знает толк в ожидании. Вот и он — дождался. А когда опознал, то… С усилием опустила вниз и вывела из груди прочь разворачивающийся болезненный шарик Дрэк. Не могу поверить! Не могу! А ведь выглядел простым, как штык, и вообще, приличным человеком.
Присела на корточки, завязывая неразвязавшийся шнурок, только чтобы спрятать лицо, чтобы снова не поддаться слабости. Чтобы отдышаться. «Ты справишься, Огнец. Справишься, не сомневайся».
Но гадким было вовсе не это. А то, что я опять приоткрылась. Доверилась человеку. Позволила не просто ударить, а в самом слабом месте надавить и мучительнейше там поковыряться. Я ведь почти тебе поверила… Грэм.
Его имя, сказанное даже про себя, жгучим порезом скатилось в солнечное сплетение.
Стоп! Эмоции — недопустимы. Мне всё равно. Должно быть всё равно. Вдохнуть и выдохнуть. И действовать. Тогда не будет времени на глупые мысли. Сил не будет.
— Почему ты решила, что нас так просто оставят в покое? — Мэрин незаметно и коротко посматривала по сторонам. Кроме не очень шумной компании молодёжи, никого на аллее не было. Ребята негромко смеялись, обменивались редкими тычками и вяло перекидывали друг другу маленький мяч. Когда я успела так повзрослеть, что молодёжь мне кажется странной?
— Думаю, Рэману мы нужны живыми. На всякий случай. Как минимум. А после потрясающей демонстрации моих сказочных умений, боюсь, он опасается нас вовсе потерять. Он же не знает, что это временно. — Если у меня и получилось улыбнуться, моя мрачная сестра этого не оценила.
— Мы вернулись к началу. Ему проще нас убить, чем потенциально оставить кому-то другому.
— Не имею понятия на самом деле. Разумно. И знаешь, — я вдруг поняла, что чувствую именно это, — мне всё равно. Прямо сейчас настолько всё равно, что хочу, чтобы всё это просто закончилось как можно скорее. Пусть даже так, — отважно и качественно проглотила всхлип.
— Всё ещё пытаешься меня обмануть, — то ли пожурила, то ли пожалела меня Мэрин. — Забыть не можешь или не хочешь?
Я остановилась, чувствуя себя вдруг катастрофически одинокой. Даже с удивительно чуткой сестрой рядом. Чуткой настолько, что смогла рассмотреть во мне то, что я сама от себя замечательнейшим образом всё это время скрывала.
— Не хочу, — и беззвучный стон вырвался из груди, разомкнув мои онемевшие губы. — И не могу не забыть. — Я вдруг заметила, как холоден от воды воздух. Кончик носа немедленно замёрз, и почти посинели пальцы.
— Ты белая вся. — Мэрин беспокойно усадила меня на старую скамью у дорожки. Кто-то забыл тут свой плед. Очень кстати. Я почти не брезглива. Впрочем, плед был в маленьких медвежатах и мячиках. Скорее всего, детский. Раздумывала ещё пару секунд, а потом укрыла себя и Мэрин, подогнув краешек так, чтобы было тепло и мягко. — Господи, Карри, а знаешь, какой Роб иногда придурок? — сказала сестра неожиданно.
— Что? — спросила растерянным шёпотом. — При чём тут Роб? — А лицо Мэрин скривилось болезненной гримасой.
— Вот и я иногда думаю, при чём тут Роб… — сказала задумчиво и слишком тихо. — Я вообще не понимаю иногда, как меня угораздило не то что замуж за него выйти, вообще с ним связаться?
— Что? — повторила, отказываясь верить в то, что слышу. Роб и Мэрин были чем-то незыблемым для меня, надёжнейшим, вечным! — Не могу поверить. Всегда думала, что у вас…
— Все так думают. — Она забралась на лавку с ногами опять и прижалась к моему боку теснее. Ни за что не скажешь, что, между прочим, настоящая Сневерг. — Мы разные настолько, что иногда это и представить нельзя. Он… он, прости меня господи, как бы то ни было, я всё равно люблю этого человека! Мы так давно вместе, что общих тем для разговоров давно не осталось. Дрэк! Да я думала, с годами их становится только больше, а оказалось, мы их все давно уже об судили! Ты представляешь?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});