— Не лезь в это.
— Что произошло вчера? — Я выстрелила в ответ.
Он удивил меня своим ответом.
— Плохой день.
Я сделала шаг вперед, потянувшись к нему.
— Мэддокс…
В момент нового гнева его грудь завибрировала от нового угрожающего рычания. Его челюсть сжалась, и я удивилась, как она не треснула под давлением.
— Я позвонил отцу, чтобы сообщить ему о моих последних оценках.
О, нет. Нет, мне не нравилось, куда это шло.
— Он бросил трубку, потому что был слишком занят. Когда он пришел домой, я набрался смелости и сказал ему. Знаешь, что он, блядь, сказал?
Я покачала головой. Мне жаль.
Его губы скривились в рычании, когда он подражал голосу отца.
— Кого ты подкупил за эти оценки, Мэддокс?
Горячая, противная ярость пробежала по моему телу. За Мэддокса. Он продолжил, выплевывая слова так, будто они сжигали его изнутри.
— Он не верит в меня. Дорогой отец, наверное, думает, что я протрахал своих учителей, чтобы сдать экзамены. Итак, ты видишь? Лила, это не имеет значения. Если я поступлю в Гарвард самостоятельно или сдам семестр. Ничего из этого, блядь, не имеет значения!
Мое сердцебиение колотилось в груди.
— Да, имеет.
— Нет, — прошипел он.
Я подошла к тому месту, где он стоял, и обхватила его щеки.
— Посмотри на меня! Это имеет значение, Мэддокс.
Он попытался дернуться от меня, но я не отпустила.
— Меня не волнует, что говорит твой отец, но ты надрал задницу ради этого. Я видела это своими глазами. Ты должен гордиться собой. И если ты не можешь в это поверить, то позволь мне сказать тебе. Я так горжусь тобой. Понятно?
Губы его сжались в прямую линию, взгляд стал отстраненным.
— Лила…
— Я горжусь тобой, — прошептала я, проводя большим пальцем по его сжатой челюсти, мышцы расслабились под моим прикосновением.
Его глаза сузились.
— Бляядь, — пробормотал он себе под нос.
Я рассмеялась, надеясь, что это передастся Мэддоксу.
— Ну, Пудель. Это один из способов выразить это.
Его глаза распахнулись, ясные, как небо, и он схватил меня за руку, потянув к двери.
— Куда мы идем? — Я спросила.
Когда он заговорил, в его голосе снова прозвучала настойчивость.
— Завтракать. Пойдем.
Ну блин…
— Эм, можно я сначала почищу зубы?
Через пятнадцать минут мы сидели за столом с его родителями. Это была моя первая встреча с ними, и его отец едва взглянул на меня, прежде чем вернуться к своему планшету. Его мать послала мне неуверенную улыбку, избегая смотреть в глаза. Она доедала свой тост, пока между нами царила неловкая тишина.
— Мы не знали, что у тебя есть кто- то, Мэддокс.
Голос отца был низким и неприветливым. В нем чувствовалась суровая холодность. Мистер Колтер неодобрительно взглянул на меня, и я нахмурилась. Неужели он…?
Черт возьми, он думал, что я была девушкой Мэддокса по траху или вчерашней победой.
И он, вероятно, думал, что Мэддокс привел меня к столу только для того, чтобы вызвать шум. Что ж, это объясняло одну вещь. Мэддокс унаследовал свои мудацкие манеры от своего отца.
Я прочистила горло.
— Мои извинения, мы раньше не встречались. Я подруга Мэддокса.
— Подруга? — Его отец пренебрежительно махнул мне рукой.
— Брэд, — тихо предупредила его жена. Напряжение в воздухе было ощутимым, настолько густым, что кто-то мог задохнуться. У меня пересохло в горле, и я несколько раз пыталась сглотнуть.
— Как тебя зовут? — Миссис Колтер казалась более… доступной. Отсутствие суждения в ее глазах немного расслабило меня.
— Лила. Лила Гарсия.
Она одарила меня полуулыбкой.
— Можешь звать меня Саванной. Как вы с моим сыном познакомились?
Я откусила свой тост. Я и раньше была голодной, хотя сейчас уже нет. Мой желудок скрутило узлом, и я знала, что не смогу съесть больше, чем несколько укусов.
— Мы с Мэддоксом познакомились в Беркширской академии.
Отец вскинул голову и пронзил меня взглядом.
— Беркшир, ты сказала? Я не узнаю твою фамилию. Кто твои родители?
Он думал, что я одна из них… богатая и коррумпированная. В конце концов, в Академии Беркшир их было полно.
Я сделала медленный глоток воды, пытаясь успокоить пересохшее горло.
— Я живу с бабушкой и дедушкой.
Я высоко вздернула подбородок и ответила на его взгляд своим. Я не стыдилась того, кем я была.
— Адвокаты?
Это был чертов допрос?
Я покачала головой, недовольно поджимая губы.
— Нет, у них продуктовый магазин.
— Это мило, — вмешалась миссис Колтер прежде, чем ее муж успел произнести еще одно ненавистное слово. Он смотрел на меня так, как будто я была вредителем. Глядя на Брэда, я заметила сходство. Мэддокс был точной копией своего отца. Те же волосы, те же глаза, то же сердитое выражение на лицах.
— Так ты уже поступила в колледж? — Саванна попыталась преодолеть напряжение, переводя взгляд с Мэддокса на меня и обратно.
Я кивнула, пережевывая только что откушенный кусок, прежде чем ответить.
— Да, в Принстон, но я надеюсь в Гарвард.
Отец Мэддокса фыркнул.
— Гарвард? Попасть в него непросто.
Мои плечи расправились, и я натянуто улыбнулась ему, пытаясь выглядеть вежливой. Если Брэд и видел раздражение на моем лице, он игнорировал его.
— О, я знаю, но я работаю над этим уже много лет, — сказала я ему. Он не напугал меня ни своим осуждающим взглядом, ни своей холодной улыбкой.
Наконец Мэддокс заговорил.
— Лила — одна из пяти лучших учениц Беркшира.
В его голосе была нотка гордости, и мои щеки вспыхнули. Я быстро откусила еще один тост, прежде чем проглотить его с чаем, который стоял передо мной.
Брэд цокнул, выглядя лишь слегка впечатленным. Он смотрел на меня с любопытством, как будто наконец увидел меня в другом свете. Он резко кивнул мне, прежде чем его взгляд сфокусировался на Мэддоксе.
— Что ж, приятно это слышать. Может быть, ты сможешь научить моего своенравного сына быть ответственным.
Я не прикасалась к Мэддоксу, но чувствовала его так, как будто он был моим собственным — его мускулы напряглись, его тело напряглось, как лук — он был готов броситься прочь или вцепиться отцу в горло. В его глазах был огонь, а в жилах лед. Моя рука скользнула к нему, и я положила руку ему на бедро, удерживая его, хотя я не могла сравниться с его силой. Его мускулы напряглись под моим прикосновением, и его рука легла на мою. Его дыхание вырвалось прерывистым порывом.
Я держу тебя.
Я окинула Брэда холодным взглядом. Это было поле битвы. Мы с Мэддоксом на одной стороне, его родители — на другой. Наши слова не наносили физических ран, но, черт возьми, наши взгляды и сказанные слова были острее любого ножа.
Я бы пошел на войну за Мэддокса.
И это была война.
— Мэддокс очень много работает, — начала я, переводя взгляд с отца на мать. — Он сдал этот семестр с высокими оценками.
Брэд выглядел недоверчиво.
— О, правда?
Я сдержалась и улыбнулась им.
— Да. Вы должны гордиться им, так как он сделал все сам.
Саванна оживилась. Она явно пыталась растопить лед, но эта ситуация была уже слишком холодной.
— Приятно слышать! Мэддокс, почему ты нам не сказал?
Он напрягся, его вилка звякнула о тарелку.
— Я говорил.
Ее улыбка растворилась.
— О.
В тот момент я поняла одну вещь. Саванна не игнорировала существование Мэддокса, хотя внешне это выглядело так. Но теперь, когда я действительно посмотрела на нее, я поняла, что она боится своего сына. Мэддокс запугивал ее, и, зная его, он стал менее доступным для своих родителей.
Может быть, я была неправа. Саванна пыталась, но было слишком мало… слишком поздно.
— Мы закончили, — объявил Мэддокс. Он встал, грубо отодвинул стул и потащил меня за собой.
— Мэддокс, — крикнул Брэд вслед своему сыну угрожающим и таким… холодным голосом. — Прояви уважение.
Мэддокс не слушал. Мы уже уходили. Он не остановился даже после того, как мы прошли через ворота его дома. Мы шли в течение часа, бок о бок. Между нами было негласное взаимопонимание, пока мы шли молча, пока не достигли Беркшира.