концу ноября моя манопроводимость уже близко-близко вплотную подкатила к архимагическим значениям. Это было важно не только в преддверии неминуемой войны, но ещё и потому, что в памяти у меня висела метка с обещанием. Но один я всё-таки опасался не потянуть. Не хухры-мухры, орган вырастить надо.
Я отправился на розыски Горыныча, который, впрочем, нашёлся совсем недалеко — со своими любимыми волчками.
— Змей, как закончишь — в лаборатории тебя жду.
— Что случилось? — насторожился он.
— Помощь нужна. Помнишь, я рассказывал, одному нашему управляющему местные бандюганы глаз высадили?
— Восстановить хочешь?
— Да поздно там восстанавливать, сразу не получилось, время ушло. Теперь, по сути, не столько целительство, сколько конструирование требуется. Поэтому и опасаюсь я один браться.
— Не вопрос, через четверть часа подойду.
Я вызвал Андрея, который слегка нервничал и раза четыре спросил:
— А не лучше ли, ваша светлость, с одним глазом я буду? Ну его, второй-то?..
— Не ссы, Андрюха! — подбодрил его вихрем ворвавшийся Горыныч, и Андрей понял, что операции не избежать.
И зря он переживал! Глаз получился вполне нормальный. Единственный косяк…
Второй глаз мы Андрею временно наглухо закрыли, чтоб не видел ничего и меньше боялся. А когда дошли до радужки, я сообразил, что напрочь забыл, какого цвета у управляющего оставшийся глаз. Андрей понял, что дело застопорилось, и напрягся:
— Ваш светлость, не так что-то?
— А какого цвета глаза у тебя, а, Андрюха?
— Дак… Обыкновенные самые. Карие.
— Ну, нормально! — обрадовался Горыныч. — Это проще простого.
Нда.
Только родной глаз у Андрея был светло-светло-карий, как чай ромашковый. А мы смастерили какой? Почти как дёготь!
Андрей смотрел на себя в зеркало так и эдак и явно нравился себе.
— Ложись обратно на стол, — махнул рукой Горыныч, — переделывать будем. Ну, что это? Один светлый, другой тёмный, два весёлых глаза!
— Не-не-не! — замахал руками Андрюха. — Это ж наоборот, какое мне подспорье! Специально слух пущу, что мне глаз не простой поставили, а волшебный, чтоб враньё и лажу всякую за версту чуять. А то мужичонки тут больно хитрожопые, так и норовят то обвесить, то обмерять…
БОЛЬНО
Ярена
Мир превратился в боль. Исчезли образы, звуки, остались только ощущения. Боль, накатывающая волнами размером с гору. Было слово для этого… Не осталось…
Эта боль двигалась на неё огромным раскалённым валом. Захлёстывала, не оставляя сил даже кричать. Она забыла своё имя и не понимала, что это за место, не слышала движущихся вокруг, ругающихся, плачущих…
Стоящая над Яреной женщина переживала страшную досаду. Как можно наслаждаться местью, не имея возможности вдоволь покуражиться над поверженным врагом?
— Принесите ошейник поменьше. Этак она сдохнет раньше времени.
— Может быть, не стоит… — начал один из помощников и осёкся под свирепым взглядом. — Слушаюсь, госпожа.
Широкий ошейник был разомкнут и бережно помещён в переносное хранилище, а из второго, подобного, извлечён новый, в два раза тоньше.
— Застегните, — велел голос.
Металлическая лента, обжигающая, словно арктический холод, обхватила её шею. Но за несколько секунд, пока кто-то возился рядом, меняя один вид боли на другой, русская магичка успела сделать единственное для себя возможное: собрала крохи окружающей её магии и поставила микроблок на энергетических потоках, ведущих к мозгу. На почти животных рефлексах. Всем остальным можно пренебречь.
Магостатика бьёт очень сильно, это так. Больно до судорог. Но даже десяток гранат не способны фатально повредить энергетическую структуру архимага. Это можно сравнить с обычным взрывом. Дом разнесёт, а пирамиду — вряд ли. Повредит — возможно. Но чтобы уничтожить монументальное сооружение, сколько таких взрывов надо?
Хуже было, что помощи не было слишком долго. Ни помощи, ни возможности исцелиться. Мёртвая энергия, спущенная с цепи, урчала и вгрызалась в её тело. Магичке казалось, что её поедают медленно, со смаком. Внутренний запас прочности пока ещё противостоял разрушению, но периферия… Сейчас всё было буквально. Периферия — кожные покровы. Внешние оболочки разрушались, превращаясь в тёмную, почти чёрную корку. Наверное, похоже на равномерно сгоревшую в духовке курицу.
Мысли кружились в гулком и пустом пространстве, словно в обширном пустом сосуде, натыкаясь на стенки смятенного сознания. Она заставила их замереть.
Нужно остановиться. Осознать.
Такое было уже. Однажды было. Ужас обнимающей смерти. Но я смогла. Я… Я?.. Положительно было какое-то имя, начинающееся на я. Янина?.. Нет, не так. Ядвига?.. Опять нет. Или… Память услужливо подкинула реплику, произнесённую тягучим, ленивым говорком: «А что ты хотела? В избе на мертвецкой тяге катаешься? Катаешься! Нога костяная? Есть такая! Характер скверный? Ещё бы! Поговаривают, что кто тебе не глянется — всех поедом ешь. Яга и есть!»
Она лежала, совершенно неподвижная и внешне, и во внутреннем плане, долго обдумывая эту мысль. Видимо, это имя было настоящим. Яга. Что ж, пусть так.
ЛЕТУЧИЕ… ЖАБЫ
Мерлин наблюдал за финальными испытаниями. Неплохо. Весьма неплохо.
Его здорово встряхнула последняя магическая война. Время господства магии прошло. Наступает другая эра. Теперь будут рулить танковые клинья и ковровые бомбометания. Вся просвещённая Европа понимает это, и альвы — впереди всех. А те, кто не согласен… что ж, они здорово пожалеют о своём выборе.
Распустить слух, что Мерлин одряхлел, ослабел и ушёл на покой, оказалось весьма удачной идеей. Первые сто лет шпионы бегали проверять. Потом все привыкли. Его забыли.
Старый архимаг довольно засмеялся.
— А зря, — сказал он сам себе. — Зря-я-я… Вспомните ещё дядьку Мерлина. Неоднократно.
В коридоре послышался нарастающий гул, и в пещеру, заменяющую Мерлину рабочий ангар, вошла целая делегация. Впереди шагал мужчина с хищным и холодным лицом. Один из тех, кто на самом деле участвовал в управлении Альбионом из-за спины королевы Елизаветы.
Статус архимага позволял максимально сократить необходимые расшаркивания, после чего Мерлин смог наконец приступить к презентации:
— Итак, лорд Арвуд, я страшно рад, что вы наконец-то смогли уделить время моему проекту!
— Прошу вас, приступим, у меня не так много времени.
— Конечно, конечно, начнём. Обратите ваше внимание на стойку слева. Здесь представлена эволюция наших моделей. Долгие годы исследований привели меня к созданию конструкта, для которого магия оказалась вовсе неважна. Конструкта, способного держаться в воздухе и преодолевать огромные расстояния, неся значительный груз. Да, пока они не столь подвижны, как хотелось бы. Зато их можно создать много, не оглядываясь на ограниченный и штучный магический ресурс. И управлять ими может любой обученный воздухоплаватель — совсем не обязательно маг, а