утро, ваше величество, — присела я в реверансе. Чувствую себя немного неловко. — Мама, — повторила я действие, — какое чудесное утро. Как вы провели вчерашний день?
— Очень хорошо. Мы с твоей матерью обсуждали, как новые веяния в моде влияют на молодёжь. То, что раньше считалось вульгарным, сейчас кажется… пикантным.
— Согласна.
Я чувствую, что меня критикуют, но знаете что? Я многим пожертвовала, поэтому сама буду решать, как мне одеваться.
— Тристан, — нежно улыбнулась я жениху, когда он галантно выдвинул для меня стул, — я бы хотела сегодня прогуляться с вами. Скажем, в нашем зимнем саду.
Даже не обращая внимания на окружающих, я чувствую волны негатива. Не хочу смотреть, но пятно чёрной ткани и блестящих волос на фоне белых стен трудно не заметить. Его обычно идеальное лицо подпорчено лёгкой щетиной. Хотя я не думаю, что такая мелочь может испортить его образ. Он смотрит на меня и даже не пытается притвориться, что не подслушивает.
— Ты уверена? Отцы стараются держать нас на расстоянии после того случая.
Я рассмеялась, но в смехе были едва заметные истерические нотки.
— О да, я помню лицо моего папы, когда… — я набираю в лёгкие воздух, — когда он увидел нас в одной постели.
— А мой отец был доволен. Потом получил от него пару лестных эпитетов, — слегка понизив голос, парирует Тристан.
Я снова невольно бросаю взгляд на Каспиана. Трудно что-то разобрать по его лицу, но то, с какой силой он давит на вилку, наводит меня на мысль, что в голове он прокручивает чьё-то убийство.
— Как вы вчера добрались до покоев? Без происшествий?
Каспиан громко покашливает. Он не мог привлечь всеобщее внимание более очевидным способом. А значит, он всё прекрасно помнит. Кажется, алкоголя было недостаточно, чтобы стереть все события минувшего вечера.
— Спасибо за заботу, Тристан. Я спокойно добралась до своей кровати.
Очевидно, что Каспиан помнит произошедшее между нами и ему ни капельки не стыдно. Но я намерена забыть, стереть из памяти каждую мучительную минуту в плену его рук.
— Я очень рад. А я по пути встретил леди Моргану, она искала тебя.
— Это её проблемы, — буркнул принц, но потом одёрнул себя и продолжил: — мы вчера с ней повздорили, и я покинул праздник. Наверное, хотела помириться. Я бродил по замку. Леди Амелия, ваш замок завораживает. Такой утончённый, интригующий, а эти скрытые альковы, будто хранят какие-то тайны.
— О, спасибо, ваше высочество, — отозвалась мать, промакивая уголки губ салфетками. — Вы правы, в крыле, где живёт наша дочь, ещё сохранилась планировка старых архитекторов. Фрея пожелала оставить её. Любительница старины.
— Мама, — я бросила на неё предостерегающий взгляд. В ответ она улыбнулась своей обычной улыбкой.
Матушка, как и все остальные, не понимала, что каждым комплиментом нашему дворцу Каспиан передавал мне небольшие послания. Оставалось надеяться, что ему хватит благоразумия не сболтнуть лишнего.
— Сынок, ты выглядишь бледным, тебе нехорошо? — Ариадна с подозрением посмотрела на старшего сына.
Ну да, он действительно был немного бледен. Но с такой чёрной шевелюрой все будут выглядеть бледными. Хотя круги под глазами действительно о чём-то говорили.
— Я подозреваю, что Его Высочество вчера позволил себе лишнего с вином из Устилады. Оно очень крепкое, — мои слова были неуместны, но я не могла их не сказать. Вчера он покушался на мою честь, и я не оставлю это без ответа.
— Отвратительное пойло, — Ариадна брезгливо передёрнула плечами. — И зачем только Клавдий его привёз? Только дикарям такое и пить.
— Согласна с вами, Ваше Величество. Но правила этикета нужно соблюдать. Да, Тристан? Вино, которым ты меня угощал, было прекрасно, — сказать «пила бы и пила» я не осмелилась. Кому нужна невестка-алкоголичка?
— Я же говорил, — улыбнулся Тристан и взял меня за руку. — Встретимся сегодня в саду в шесть.
— Я буду ждать с нетерпением.
Тристан едва уловимо коснулся губами моих пальцев. И кажется, я услышала скрип зубов со стороны старшего принца.
В который раз разница между братьями была очевидна. Старший был полон тьмы, напористости и порока, а Тристан был добрым и заботливым, с некоторой долей невинности. Но именно Каспиан был полон эмоций и огня, и, возможно, именно это заставляло мой внутренний огонь разгораться, порождая внутри целый спектр чувств, пусть и не всегда положительных.
Тристан решал проблемы с холодной головой, он сначала всё обдумывал, взвешивал, а потом действовал. Он вёл себя как истинный правитель. Хотелось бы и мне научиться такой стойкости и мудрости.
* * *
После завтрака я решила посетить храм Богини. Я шла по заснеженным дорожкам, укутавшись в тёплый плащ с капюшоном. За мной следовали охранники, которые преодолевали снежные заносы с большей грацией, чем я.
Проходя мимо оружейного двора, я почувствовала сильное желание снова потренироваться с мечом. Я указала головой в сторону расчищенного дворика и спросила у охранников:
— Может быть, зайдём туда?
Однако один из гвардейцев ответил мне грубовато:
— Не положено, — Он продолжил протаптывать нам дорожку.
Я не стала его уговаривать. Хотя этот отказ и задел меня, я была готова к такому ответу. Заходя в храм, я приказала гвардейцам оставаться неподалёку от входа. Вряд ли кто-то решит напасть на меня на святой земле.
Жреца долго искать не пришлось. Он наводил порядок, собирая недогоревшие свечи в большую плетёную корзину. С момента нашей последней встречи он не изменился. Значит, после того случая Даат не пользовался магией, которая отнимала у него жизнь. Какой бы молодой ни была душа, какой в ней толк, если тело отдано в дар времени?
Я присела в реверансе и не знала, как себя с ним вести. В прошлый раз всё было так сумбурно.
— Моя принцесса, — жрец встал с колен, оставил корзину у подножия статуи и, поклонившись, подошёл ко мне, — вы пришли помолиться матери Каме?
— Я пришла к вам.
Морщинистое лицо мужчины мало что выражало, к тому же его белая борода скрывала внушительную часть. Серебристо-белая ряса добавляла ему возраста и неестественной бледности.
— Чем же я могу вам помочь?
— Вы ведь принимали участие в том, чтобы отправить меня в другой мир. А значит, вы видели, что за кулон дали мне родители.
Я с трудом расстегнула кожаные ремешки на плаще и достала свой кулон из-под платья. Обычно он сияет, словно внутри переливается огонь, но сейчас украшение больше напоминает обычную побрякушку.
— Вы знаете, что это за вещь?
— Украшение подарила вам ваша мать. Я так полагаю, это был дар памяти. Если она не могла принять участие в вашей жизни, то хотя бы отправила с вами свою