его улыбка становится, когда декан касается плеч посла, потому что рэна Грегоша как будто ударяет молния. Его лицо на долю секунды искажается от боли, и мне становится его ужасно жаль. Наверное, это и есть его сканирование эмоций увлечения. Но тут и без этого понятно, что послу доставляет удовольствие издеваться над бедным деканом.
Тем временем их процессия подходит к нашему столу, а рэн Ванджелис и его помощник неожиданно оказываются рядом и занимают место за спиной принца, ну и моей, соответственно.
Посол замечает это, улыбается еще шире и с легким поклоном произносит с ярко-выраженным южно-островным акцентом:
— Ваши высочества король Эридан и принц Архернар! Великая честь видеть вас!
— Взаимно, мой друг Элстран, — отзывается король холодно.
Принц встает с места, чтобы протянуть руку гостю.
— Взаимно, рэн Элстран, — повторяет он таким же тоном. — Где желаете присесть?
Посол что-то отвечает, но я уже не слушаю разговор. Теперь охранники находятся совсем близко, и я ощущаю огромную волну ярости, которая клубится в их мыслях. В противовес этому позади ощущается теплое спокойствие, которое волнами окутывает меня, отгоняя мрак.
Неужели ту уродливую пасть возможно скрыть? Она бы как-то очерчивалась под покрывалом, хотя ткань плотная и не жесткими складками покрывает головы…
— Как поживает королева Дагмар? — интересуется король, и я выныриваю из мыслей, словно мою голову вытащили из таза с водой. Впрочем, опустив взгляд вниз, я замечаю, что принц скрестил наши пальцы. Ужасно захотелось отдернуть руку, но на нас пристально смотрят, и в первую очередь — декан. Отчего-то щеки покрывает стыдливый румянец.
— Великолепно, ваше Высочество! — как-то отрешенно отвечает посол, привлекая мое внимание. Рэн Элстран очень странно поглядывает на меня. Его серые глаза так и впиваются в душу, с садистским удовольствием кромсают ее на мелкие кусочки. Дышать больше не хочется. Только подчинится…
Резкая волна тепла толчком ударяет в голову и в сердце. Похоже, рэн Ванджелис отвлекся на что-то и забыл, что нас тут вообще-то надо от воздействия злого посла защищать. По-детски захотелось развернуться и пригрозить ему пальцем, но я, разумеется, ничего подобного не сделала.
— А это ваша невеста, принц Архернар? — как бы между прочим спрашивает посол. — Девушка так красива! Ей очень подойдет корона.
— Я подумываю о том, чтобы сделать эту юную особу своей женой, — с лукавой улыбкой отвечает принц. Ах ты мерзавец! Зато Мик сжал вилку так сильно, что она погнулась.
— Ваш трон слишком давно без королевы… — тяжело вздыхает посол. — Впрочем, дай Провидение, скоро все изменится. Приятного вечера вам! И разрешите откланяться.
Посол легко кланяется и уходит. Декан провожает его. Тьфу, почему я его так называю? Очевидно же, что во дворце он некто больше, чем декан одного из факультетов.
В любом случае, теперь можно вздохнуть полной грудью. А нет, на мне ж дурацкий корсет!
— Мне нужно отдохнуть, — цежу, поворачиваясь к принцу.
— Давай я тебя провожу? — сразу же отзывается Мик. Ну опять началось.
Но Нари в этот раз отказывается проводить меня:
— Прости, моя радость, государственные дела. Ты иди, а я должен быть с братом.
— Может, на воздух хоть выйдем поговорим? — вздергиваю голову, чтобы посмотреть в упрямые золотые глаза, в которых прячутся смешинки. Значит, он тут с такими заявлениями за мой счет развлекается?!
— Извини, никак, — пожимает плечами Нари.
— Пошли, Кай, — зовет Мик и подает мне руку: он уже встал.
Напоследок оборачиваюсь к все такому же скалоподобному и невозмутимому рэну Ванджелису.
— Спасибо за защиту, — искренне благодарю. Он только кивает.
— Рад служить.
— …будущей королеве, — одними губами произносит Нари, полностью беззвучно, но я готова поклясться, что он сказал именно это.
Мик выводит меня в коридор. Я интуитивно нахожу балкон и бегу к свежему воздуху со всех ног. Распахиваю тонкие дверцы и с жадностью вдыхаю ночную прохладу, насколько позволяют стиснутые корсетом ребра. Яркие звезды меланхолично мерцают на черном небе.
Мы просто стоим, глядя на небо и в чудесный сад, расположенный внизу. Розовые кусты, оригинально подстриженные деревья, клумбы с цветущими цветами, мраморные дорожки и даже фонтан — придворные, наверное, привыкли к такой роскоши, а мне нравится любоваться красотой. Это отвлекает от несовершенств этого мира.
— Все слишком запуталось… — произношу с грустью и поворачиваюсь к Мику: он стоит, скрестив руки на груди, и тоже с отстраненным видом рассматривает сад.
— Я хотел извиниться за свое поведение, — твердо говорит он, посмотрев мне в глаза. — Я был не прав и слишком груб. Прости. Эта новость про маму повергла в шок, а еще неспособность куда-то сдвинуться, пока эти… люди вершат свои политические разборки меня просто бесит.
— Хорошо. Я тоже виновата, что не сказала тебе раньше, — признаю очевидное. Наверное, его реакция была и впрямь чрезмерная, но и я поступила неверно. Столько тянула…
— Она точно в порядке? — с надеждой спрашивает Мик.
— Точно, — с чувством отвечаю. — Сайми, моя соседка по комнате, в ней души не чает. Она фея, а ты сам знаешь, как они относятся в живым существам. Твоя мама спит на кровати, ворчит постоянно. Но не жалуется всерьез.
— Это очень на нее похоже, — Мик улыбается искренне и немного грустно. В его зеленых глазах (а как же мне нравится, когда они у него зеленые и без всполохов пламени!) — непонятные мне эмоции. Но у нас не того уровня отношения, чтобы я лезла к нему с расспросами.
— Что будем делать с Пинки? — кривлюсь. Я этого несчастного даже по имени называть не хочу. Не заслужил он такой чести.
— Я думаю, что его никто не послушает. А даже если и так… то какая разница? — Мик пожимает плечами.
— Тебе не кажется, что принц имеет на меня виды? — Никогда бы не подумала, что буду обсуждать такой щекотливый вопрос с Миком, но он единственный, с кем я могу поговорить сейчас. Тем более, как любезно напомнил Пинки, мы по-прежнему жених и невеста.
— Я бы не воспринимал его всерьез. Эй, ты что, жалеешь, что поехала в Академию и исполнила свою мечту? — Мик вдруг меняет тон на более… задорный, что ли. Я и не заметила, как он оказался совсем рядом. Мик приподнимает мой подбородок, чтобы заглянуть в глаза. Его горячая ладонь резко контрастируют с прохладой улицы, а этот простой жест вызывает во мне странные эмоции.
— Я не думала, что моя мечта может быть такой многогранной, — честно отвечаю и отстраняю лицо. Мик тут же отступает на пару шагов. — Если честно, я устала. Как считаешь, нас выпустят из дворца?
— Сомневаюсь. Но утром начинаются занятия. Не думаю, что наши рэны деканы будут