Даже не заплакала. Лишь немного пощипало в носу. Видимо, выплакала все в дороге. И хорошо. Не хотелось бы объяснять папе и братьям, почему у меня опухшие глаза и красный нос.
— А твой лорд? — мама была неумолима. Если есть хоть что — то, что она еще может узнать, она это узнает. — Или он так спокойно отпустил тебя?
— Звал замуж, — призналась я. — Но я не понимаю его мотивы. С одной стороны, он ко мне хорошо относился. С ним интересно. Опять же, мне не было неловко, когда приходилось находиться рядом с людьми его круга, ну кроме того, что я не леди. В остальном сказалось и ваше воспитание, и полученное образование, и то, что я сама постоянно интересовалась чем-то новым. Мне удалось увидеть много чего интересного. Пусть и не все, что хотелось бы, но работа есть работа. Он предлагал уехать в другую страну, чтобы никто не знал, из какой семьи я происхожу на самом деле. Но мам, он так ни разу и не сказал, что чувствует ко мне.
— И что же он говорил? — поинтересовалась мама, — надеюсь, не предлагал отправиться с ним в постель?
— Нет, этого точно не было, — я кратко пересказала все, что мне довелось услышать.
— Лорена Блау, — мама отложила в сторону вязание, — ты дура.
Я удивленно посмотрела на маму. Никогда никто из нас не слышал от нее подобного. Да, она ругалась, она могла назвать своих детей поросятами, хулиганами, безобразниками. Но чтобы вот так… Это было сродни грому среди ясного неба. За свои двадцать с небольшим я еще ни разу не слышала, как она оценивала чьи-то умственные способности.
— Мама. — я не знала, что сказать.
— Не мамкай, — рявкнула она. — Ты слишком много думала. И о благе его семьи, и о нас всех, и потому решила поставить крест на своем счастье.
— А что я должна была делать? — поинтересовалась в ответ, — радостно пропеть, что я согласная на все?
Почему бы и нет, — пожала она плечами.
— Да потому, — я вздохнула, немного помолчала, собираясь с мыслями, затем продолжила.
— Он говорит мне все, кроме одного — зачем я ему понадобилась. Допустим, сейчас ему интересно, он влюблен, готов на неожиданный шаг. Его ребенок еще маленький. И, пользуясь моей привязанностью к ним обоим, мне прямым текстом делают предложение. Допустим, я принимаю его, прохожу все формальности, становлюсь леди Дарвен, после чего мы уезжаем. Ну, с вами я могла бы поддерживать переписку, но пригласить вас в дом уже не получилось бы. Значит, мне приходится расставаться со всеми вами. Не видеть, как растут младшие. Не обнимать тебя больше. Не болтаться с братьями по улицам. Но это одна сторона. А что будет, когда диковинка надоест лорду? Пинком под зад ее из дома не выставить, какая-никакая, а она леди, да еще и жена. Остается терпеть, проклинать тот день, когда в голову пришла столь бредовая идея, и изменять со всеми подряд, на кого упадет глаз. Винченцо, когда вырастет, может не простить, что ему пришлось покинуть родную страну. Вряд ли его примут в обществе, потому что его мачеха аристократка не по рождению. Автоматически он получает отказы от большинства потенциальных невест. А если у меня будет ребенок от лорда, то расти ему придется изгоем. В общем, тоже в итоге ничего хорошего. Я остаюсь в одиночестве с новым статусом. Лучше уж переждать какое-то время, потом выйти замуж за хорошего парня, родить своего ребенка, и спокойно жить среди своего окружения. Периодически сплетничать с соседками, шутить с соседями, когда они якобы предлагают сбежать, или что-то подобное. Ходить с детьми в парк, а по выходным всей семьей выбираться куда-нибудь. В общем, жить спокойно, не беспокоясь, что занимаю не свое место.
Я замолчала. Доводы казались мне если не очень стройными, то логичными. Все это я не один и не два раза прокрутила в голове, прежде чем кому-то озвучить. И вот теперь высказала. Пусть немного сумбурно, но мама понимала меня, даже когда это была еще большая путаница мыслей.
— А ты смогла бы полюбить этого хорошего парня? — неожиданно поинтересовалась мама.
— Подумай сначала, прежде чем давать утвердительный ответ.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я и не собиралась, — паузу я брать не стала. Уж если начался такой откровенный разговор, то буду говорить, как есть. — Во всяком случае, сейчас я вообще не вижу никого рядом с собой. Ни лорда, ни кого-то из своего круга. Собственно, я и не знакома ни с кем. Но только потому, что до этого только работала, не утруждая себя личной жизнью. Сейчас, раз вы с папой не хотите, чтобы я спешила куда-то устраиваться, я могу попробовать для начала просто присмотреться. А что будет потом — одни боги ведают.
Мама внимательно слушала меня, то кивая, то чему-то хмурясь. Когда я в очередной раз замолчала, она задумалась о чем-то. Только спицы мелькали в ее руках, выдавая, как сильно она о чем-то задумалась. Так было всегда, чем важнее было решение, которое предстояло принять, тем быстрее мама вязала, даже если рисунок был сложным. Наконец, придя к какому-то решению, она подняла голову от рукоделия и внимательно посмотрела на меня. Потом отложила в сторону спицы, передвинула свое кресло так, чтобы оно стояло четко напротив меня.
— Лорена, думаю, мне надо кое-что рассказать тебе. Обещай, что выслушаешь меня внимательно, а потом уже примешь окончательное решение о своей судьбе.
— Хорошо, — кивнула я. Раз мама так заговорила, значит, готовится сказать что — то действительно важное.
Вот только сказать она ничего не успела. На улице раздался шум, а потом в садик перед нашим домом ввалились стражники.
— Вот она, — услышала я знакомый голос, а потом увидела бывшую кормилицу Винченцо. — Вот эта девка изображала леди.
— Арестовать! — скомандовал мужчина в шитой золотом форме.
Я ничего не успела сказать, как двое мужчин схватили меня под руки и потащили со двора.
— Стойте, — услышала я мамин голос, — подождите! Она не виновата.
Но никто не стал ее слушать. Меня просто затолкали в черный экипаж без окон и куда — то повезли.
Глава 15
Некромант погасил свечи и покинул лабораторию. На этот раз информация оказалась полезной. С духами одна проблема, не всегда они дают нужную информацию. Или просто не владеют ею, и тогда приходится выяснять, кто еще мог знать то, что нужно ему. Но в этот раз удача благоволила ему. Оставалось дело за малым — получить нужные документы. А это было возможно только одним способом — получив разрешение короля.
Мотнув головой, Кристоф Дарвен заставил себя не думать об этом. Хотя бы до утра. Сейчас его ждет чуть более важное дело. Он быстро переоделся в своих покоях и поспешил в комнату сына. После того, как Лорена оставила их, Винченцо словно подменили. Из радостного и общительного, малыш стал капризным и беспокойным. Новую няню он не то, чтобы не принял, скорее, мирился с необходимостью ее присутствия, часто устраивая истерики. А есть соглашался только когда его кормил отец. Да укладывался спать тоже только в его присутствии. А все то, чему научился с Лореной, словно позабыл.
Миссис Уиллидж постоянно повторяла, что ребенок должен уметь, но все было без толку. Малыш словно чувствовал и понимал происходящее и по-своему бастовал против той реальности, которая ему не нравилась.
— Ваша милость, это невозможно, — не успел он войти в комнату, как услышал возмущенный голос женщины. — Я вырастила восемь детей, и ваш сын мой девятый воспитанник, но я ума не приложу, что мне с ним делать.
— Не переживать, миссис Уиллидж, — отрезал мужчина, подходя к кроватке малыша. — Привет, бандит. Опять няню изводишь?
В ответ Винченцо широко улыбнулся и что — то прогулил. Няня покачала головой. В ее присутствии ребенок если и производил какие-то звуки, то только крик.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Лорд ловко вытащил малыша, покрутил в воздухе, в ответ на что тот рассмеялся, потом прижал к себе.
— Ты тоже скучаешь без Лорены? Вижу, что скучаешь. Ничего, папа почти нашел то, что сделает нашу сбежавшую няню твоей мамой. И теперь ей не помогут никакие отговорки. Это было не просто, а некоторые духи отказывались говорить, но я узнал почти все, что нужно. Осталось за малым. Завтра мы поедем в столицу, чтобы получит нужные бумаги, а потом делать предложение этой несносной девчонке.