— Вы знаете, в чем вас обвиняют?
— В самых общих чертах, — даже почти не солгала. Ведь слышала, как та баба стражам кричала. Вот только подробностей бы хотелось.
Мужчины переглянулись. Тот, что в костюме, удивленно, защитник — растеряно. Я мысленно усмехнулась. Такими темпами в суде всех ждет то еще представление. Главное, чтобы до суда вообще дело дошло. Вздохнув, новый посетитель принялся просвещать.
— Мисс Лорена Блау, — торжественно начал он, понял, что его пафосом я не проникаюсь, после чего продолжил уже нормальным голосом, — в таких-то числах этого года вы, находясь за пределами королевства в сопровождении неустановленного мужчины, выдавали себя за аристократку, леди Лорену Тан, чем нанесли психическую травму другим лордам и леди. Следствие проверило вашу историю и убедилось, что ни лорда Тан, ни леди с таким именем не существует. Что вы можете сказать по этому поводу.
— Я находилась за границей в качестве няни у лорда Дарвена, — ответила я, как научили. — Сопровождала его в деловой поездке, находясь рядом с его сыном. Все прочие детали этого дела я не имею права сообщать никому, без письменного на то разрешения из канцелярии его величества.
Мужчина вздохнул, потом достал платок, вытер вспотевший лоб. Похоже, никому не улыбалось делать подобный запрос. Но в это время мой так называемый защитник приподнялся и что-то прошептал ему на ухо. Понятно, какой он защитник. Но на этом можно будет сыграть, чтобы затянуть дело. Попробую.
— Мисс Блау, не стоит обманывать следствие. Всему королевству известно, что в это время лорд Дарвен находился в крепости Дафас, то есть, никак не мог путешествовать с вами. Только недавно его величество простил лорда, вернув его обратно. Так что вашего спутника мы еще будем устанавливать. А вот вам нет смысла отпираться. Вас опознала женщина, которую наняли быть кормилицей. Можно предположить, что вы не просто изображали леди, вы еще и украли чьего-то ребенка. Правда, потом вы поняли, что она догадалась о вашем происхождении, и вы отправили ее обратно в надежде, что больше никогда с нею не встретитесь. Не стоит усугублять свое положение.
— Все, что я могу вам сказать, до приезда в этот город я работала няней у лорда Дарвена, — повторила, понимая, что всем на это плевать. — Вы можете осведомиться об этом как в Н-ске, так и маркиза фон Ворсета, который ни в какой крепости не находится и подтвердит все мои слова.
Еще одно известное имя заставило следователя, а я уже не сомневалась, что это был он, поморщиться.
— Мы все проверим, — сухо ответил он.
А я поняла, что надо написать маме. Пусть найдут лорда Дарвена. Кроме него мне больше никто не поможет. Да, я не хотела к нему обращаться, но иного выбора у нас не было. Потому что именно сейчас я ну очень-очень хочу жить. И, желательно, не в крепости Дафас, где женщин используют исключительно для удовлетворения определенных потребностей.
Одно меня смущало, мои письма, разумеется, читали. И как передать информацию родителям, чтобы они поняли ее верно, надо было подумать. Увы, в тот момент времени на это не было, поскольку следователь продолжил задавать вопросы, на этот раз вовсе странные. Где училась, у кого раньше работала, почему ушла. Морщился, когда я упоминала своего последнего работодателя, но про крепость больше не вспоминал. А я никак не могла понять, зачем ему все это надо. Разве что усыпляет мою бдительность.
Но иных вопросов больше не было. Ну и ладно. Отвечала я честно, пусть проверяют, если есть желание и время. Одно опасно, если пойдут к миссис Донат расспрашивать про коллегу, которая, якобы, лишила ее отличного места. Хотя, если до нее потом дошли слухи об аресте лорда, то она об это жалеть не будет. Но по мне в любом случае пройдется. Хотя, какая уже разница. Главное, пока они опросят моих прежних нанимателей, я успею придумать, как связаться с лордом.
Единственное, что было хорошего, мои родные смогли выяснить про нашу бывшую кормилицу. Пусть немного, только имя, примерный возраст и чем сейчас занимается, но даже этого будет достаточно, чтобы потом можно было проследить, куда она уехала. А в том, что женщина покинет город, я не сомневалась. Сейчас она была главным свидетелем властей, поэтому ее бегство автоматически снимет с меня обвинения. А она явно хочет отомстить за то, что потеряла денежное место.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
И тут я поняла, что нужно писать родным. Всего несколько слов, и власти заинтересуются заодно и личностью этой женщины. Ну и тем, почему она выдвинула против меня такие обвинения.
Когда допрашивавший меня следователь ушел, а так называемый защитник еще собирал свои бумаги, я быстро написала несколько строк домашним.
— У меня большая просьба. Не могли бы вы передать это письмо моим родителям?
— Да, конечно, — он забрал сложенный особым образом лист и убрал в папку с материалами по моему делу. — Лорена, скажите честно, вы не лгали сейчас?
— Я отвечала настолько откровенно, насколько вправе рассказывать о своем пребывании за пределами страны, — ответила, тяжело вздохнув. — Я уже не раз говорила, что подписала бумаги, согласно которым не имею права рассказывать ни о чем, что не касается сына лорда Дарвена, без разрешения его величества.
— Хорошо, — мой защитник тоже тяжело вздохнул, — я направлю запрос в королевскую канцелярию. Но милая Лорена, было бы намного проще, если бы вы утверждали, что эта женщина просто перепутала вас с кем-то другим. В таком случае шансов на ваше освобождение было бы куда больше. Но вы сразу стали в чем-то оправдываться, причем так странно. Поверье, я на самом деле хочу помочь вам. Но люди, о которых вы говорите, занимают слишком высокое положение, чтобы так просто прийти к ним и начать задавать вопросы.
— Но можно прийти и сказать, что нашлась женщина, которая чуть не погубила маленького Винченцо Дарвена. Думаю, это заставит лорда отреагировать куда быстрее, нежели информация о проблемах у прежней няни.
— То есть, чуть не погубила? — судя по тому, как заблестели глаза у защитника, я поняла, вот мой шанс.
— Хорошо, я расскажу, — после короткого размышления решилась я. — Все-таки это не относится ни к каким секретным делам лорда. Ну, разве что к личным, которые он привык решать сам.
И я кратко пересказала, как кормилица поступала с сыном лорда, и как я распорядилась выгнать ее.
Арест Лорены стал для всех взрослых членов семьи шоком. Тройняшкам сказали, что сестре пришлось срочно уехать, а самые младшие и не заметили перемен. При детях старались делать вид, что ничего не происходит, но вечерами, уложив тройняшек спать, или отправив их в гости к друзьям, обсуждали, что можно сделать.
— Да написать этому лорду, с которым она уезжала, — настаивали братья. — Пусть он ее вытаскивает. Его же идея была.
— Да? — хмурилась мать. — А что, если это он сам и подстроил. Лишнего свидетеля решил убрать, а дальше никто не докажет, что это он что — то там придумал.
— Мы же не знаем, в чем конкретно обвиняют нашу дочь, — качал головой отец. — То, что сказали при задержании, может оказаться совсем иным на деле. А никому ничего не говорят. Все, что удалось узнать — дело связано с какой-то секретностью. Хорошо бы нас на само заседание пустили.
— Родню должны пустить, — предположил Саймон.
— Хотя бы на часть слушаний, — добавил Карл.
— Пусть только попробуют не пустить меня, — мать решительно кивнула какой-то своей мысли. — Пусть только попробуют. Сразу узнают, что с миссис Блау надо быть осторожными. Я им тогда устрою.
— Не кипятись, дорогая, — попытался успокоить ее муж. — Лучше побереги силы, они нам еще пригодятся.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— А я все равно написал лорду, — когда родителей не было рядом, сообщил младший брат на ухо старшему. — Хуже не будет. Ну что он может сделать? Не приехать на заседание? Так никто его особо и не ждет. Сделает вид, что не получил письмо, и все.
— А тому, второму, маркизу? — напомнил Карл.
— Да, надо еще и ему. Забыл. Но ничего, завтра после уроков напишу. Родители собрались на очередную встречу с защитником. Будет время спокойно все обдумать и отправить.