Закончив рассказ, я еще раз крепко прижала к себе малыша, поцеловала его, после чего передала на руки новой няне и поспешила покинуть номер. Ни к чему задерживаться дольше, чем требуется. Мне и без того плохо.
Портье передал мне сумку, и я поспешила на станцию дилижансов. Пришла вовремя. До посадки оставалось всего несколько минут. Я проверила билет, купила себе очередную книгу, в которую буду старательно смотреть всю дорогу, даже переворачивать странички и прошла к указанной в билете платформе. Стоит ли говорить, что окружающий мир я различала с большим трудом. Показалось, что промелькнуло знакомое лицо, но откуда тут могут быть мои знакомые. Просто показалось, тем более, что мир расплывался из-за невыплаканных слез.
Дилижанс отправлялся почти пустым. Немногочисленные пассажиры предпочли занять свободные места на крыше, чтобы не страдать от жары внутри. Я же опустилась на свое место. Едва колеса застучали по брусчатке мостовой, я заплакала.
Глава 14
Новый дом семьи я нашла не сразу. Он располагался в спокойном квартале, где жили люди среднего класса. Судя по тому, что я увидела, подходя к нему, наша семья благополучно вписалась в местное общество. Мама и еще одна женщина прогуливались по улице с колясками, а дети постарше крутились вокруг. Увидев меня, братишки и сестра тут же забыли о своих приятелях и бросились навстречу.
— Лорена вернулась! Лорена!
Я присела на корточки и обняла неугомонную троицу. На следующий год их отправлять в школу. Оставалось надеяться, что нам хватит денег сразу на троих. Все-таки расходы приличные, несмотря на наше новое положение.
— Лорена, — мама оказалась рядом ненамного позже детей. — Ты нашла нас.
— Это было не так сложно, — я показала письмо от маркиза фон Ворсета, в котором был указан адрес.
Она улыбнулась и обняла меня. Только оказавшись в крепких маминых объятиях, я поняла, что все закончилось. Что я дома, пусть этот самый дом и переехал немного. Ну, или не немного.
Простившись с соседкой, и ее детьми, матушка повела меня домой. Младшие скакали вокруг меня, радуясь тому, что все мы снова в сборе. А вот мама молчала. Но по ее лицу я догадывалась, что серьезный разговор ждет впереди. Пока же она позволяла младшим порадоваться возвращению старшей сестры. Благо все подарки от меня давно прибыли в посылке вместе с моими вещами. А я пока искренне радовалась возвращению домой, неугомонным младшим, отвечала на их вопросы и не думала о том, что скоро придется снова вспоминать лордов Дарвен.
Братья уже были дома. Новая школа нравилась им куда больше. С другой стороны, и отношение к ним было иным. Здесь никто не знал, что не так давно наша семья могла в любой момент переехать с чердака под мост. А учились мальчишки всегда с удовольствием. Понимали, чтобы чего-то достичь, надо обладать не только и не столько средствами, сколько знаниями. Иначе сколько денег ни вложи, толку не будет.
— Лорена, — просияли братья, оторвавшись от учебников.
Мама строго посмотрела на них, но это был тот взгляд, который показывал, что она не в восторге, но не будет запрещать им отвлечься. Так что вскоре я оказалась стиснута двумя крепкими парнями. Правда, меня быстро отпустили, до того, как кости начали трещать. Я присела в кресло, и тут же рядом устроились младшие.
— Лорена, спасибо за подарки, они такие классные. Книги очень интересные, мы обязательно все прочитаем. Кукла как я мечтала. Такие сабли, мы теперь учимся сражаться,
— я даже не старалась прислушиваться. Дай им волю, и тройняшки заболтают всех. А что будет, когда самые младшие заговорят, я даже не пыталась представить.
— Быстро мыть руки и бегом накрывать на стол, — скомандовала мама, оборвав их болтовню. Другой команды не требовалось. Если мама говорит, что надо делать, надо не ждать повторного распоряжения.
Старшие к тому времени вернулись за книги, предварительно заверив, что скоро закончат делать задания и полностью в моем распоряжении.
— Мам, — подошла я к ней, — где моя комната?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Второй этаж, тут же отозвалась она, — самая последняя по левой стороне коридора. Там окна выходят на парк, мы решили, что тебе понравится. Твои вещи уже там. Если что — то не понравится, скажи. Мы поправим.
Я кивнула и пошла наверх. Хотелось умыться и прилечь. Дорога домой далась нелегко. Большую часть ее я плакала. В основном тайком, чтобы не привлекать внимание со стороны других пассажиров. С большим трудом мне удалось успокоиться перед последней станцией. Там же умылась и перекусила, чтобы показаться перед мамой вполне бодрой и довольной жизнью. Все, что не удалось замаскировать или убрать, можно списать на усталость от дороги.
И только потом сообразила, что у меня появилась своя комната. Да, еще совсем недавно у меня в распоряжении была не то, что маленькая комнатка, у меня были свои покои с гардеробной и ванной. А когда я устраивалась на работу, няне всегда предоставляли отдельную комнату. Но в своем доме у меня никогда не было отдельного помещения. Обычно мы ютились в небольшой квартирке из двух комнатушек и кухоньки, где с трудом можно было развернуться. В одной комнате жили родители с самыми младшими, во второй оставшиеся дети. Так что максимум, на что я могла рассчитывать — кровать, на которой можно с трудом повернуться, сундук для вещей под ней и тумбочка в изголовье. В этой комнате мы спали, делали задания, кушали, играли.
Сейчас же у каждого была своя комната. Пусть небольшая, но своя. Даже у тройняшек, хотя в силу возраста они предпочитали находиться вместе. Да самые младшие все еще оставались в родительской спальне. На каждой двери было какое-то изображение. Пока я шла по коридору, успела краем глаза это отметить, но и только. Сейчас же подошла, открыла дверь, и увидела, что мою дверь украшает сова. Немного растрепанная, повернувшая голову набок. Символ мудрости, который, увы, пока еще этой самой мудрости не набрался.
Закрыв дверь изнутри, присела на кровать и огляделась, на этот раз оценивая старания домашних. Я всегда любила теплые солнечные цвета. И они учли это, когда подбирали обои и мебель. Стены были нежно-бежевые, теплые, на окнах веселые желтые шторы, покрывало на кровати в тон. Мебель медового цвета. Спокойствие вносил темный ковер на полу и подушки на кровати. Возможно, для кого-то слишком ярко, а я сидела и улыбалась. Когда-то я мечтала, что у меня будет такая светлая комната, в которой каждый день солнышко, даже когда за окнами тучи и льет дождь. Сейчас это самое солнышко пыталось разогнать тучи в моей душе.
Решительно поднялась и поспешила вниз.
Мама уже накрывала на стол. Скоро придет отец, все вместе пообедаем, потом он уйдет на работу до самого вечера. А я буду рассказывать о своих приключениях, умалчивая лишь о том, как плохо мне сейчас. И только после того, как все разойдутся спать, мы с мамой будем сидеть на кухне, я буду плакать, признаваться во всем, а она гладить меня по голове, как в те времена, когда была маленькой девочкой с маленькими детскими огорчениями. Увы, сейчас мои проблемы совсем не детские. Разбитое сердце не вылечить материнскими поцелуями. За один день так точно. Но дома помогают даже стены. Раньше с этим были проблемы, потому что не было своих стен. Посмотрим, что дадут пусть и новые, но свои.
Я не успела спуститься, а все смотрели на лестницу с легким напряжением. И я улыбнулась. И улыбка даже получилась искренней. Потому что они ждали, что я скажу про комнату. Потому что каждый сам решал, что именно хочет, а меня во время ремонта не было. И моей семе оставалось только ждать возвращения, гадая, получилось ли у них, или все придется переделывать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Комната чудесная, — искренне произнесла я. — Вы учли все, что мне хотелось бы.
— Ну, кое-что все равно придется докупить, — мама привычно нахмурилась, но потом все равно улыбнулась. Остальные сияли, словно начищенные чайники на солнце.
— Так это мелочи, — махнула я рукой. — Можем завтра сходить и купить. Все равно пока я не планирую искать новое место. Хочу немного отдохнуть. Да и дома я буду нужнее, чем неизвестным людям.