прицеле «глока», и от ее действий зависело сейчас, как закончится эта история…
– Папа! – воскликнула дочь Куверта.
Этот отчаянный крик отвлек Тарью: она оторвала взгляд левого глаза от Филипа Куверта и со странным удивлением посмотрела на его дочь. Руне показалось, что Тарья словно задумалась о том, что собирается совершить: на ее лице на мгновение отразилось искреннее сожаление.
– Пожалуйста, не убивай моего папу! – снова воскликнула дочь Куверта, с мольбой в голосе обращаясь к Тарье.
Только сейчас Руна обратила внимание, что дочь Куверта, как и Тарья, была одета в рваные джинсы и кофту с капюшоном – правда, наверняка от дорогих брендов. Если бы жизнь сложилась по-другому, эти девочки вполне могли бы оказаться подругами…
Тарья сбросила секундное наваждение: она вновь переменилась в лице, с ненавистью взглянув на дочь Куверта и ее мать. Тина Куверт, казалось, полностью потеряла дар речи: она замерла на пороге дома и, растерянно моргая, с открытым от ужаса ртом наблюдала за тем, как стремительно разворачивались события, к которым она была не готова.
– Твой отец умрет, как умерли мои родители! – прошипела Тарья, а затем перевела исполненный ярости взгляд на Филипа Куверта.
Мужчина по-прежнему стоял на коленях и тихо стонал от боли, безвольно свесив руки вдоль туловища. По его щекам, испещренным ожогами, струйками лилась кровь из вылупленных глаз, напоминавших два красных шара.
– Зачем ты это делаешь? – просипел он, невидящим взором глядя на Тарью.
– Потому что я чувствую импульс внутри, – процедила в ответ Тарья. – Он говорит мне, что все люди лживы и лицемерны, а потому достойны смерти! Они ненавидят криптоморфов, потому что мы другие. Из-за вас у меня испорчено детство! Мои родители оберегали меня от ненависти людей. Но что получилось в итоге? Их сбил на машине пьяный ублюдок!
Последние слова Тарья уже не говорила, а выкрикивала, и от этих громких, наполненных ненавистью возгласов у Руны пульсировало в голове. Но она даже представить себе не могла, какая чудовищная боль разрывала сейчас изнутри черепную коробку Филипа Куверта. Он повалился на пол под испепеляющим взором Тарьи Нурми и, дико взвыв, забился в конвульсиях. К воплям Куверта присоединились отчаянные крики его жены и дочери.
Руна поняла: надо действовать сейчас же – или будет поздно.
«Какой глаз?» – вдруг вспомнила она свой же вопрос при первой встрече с Эриком Рейнаром в тире. Казалось, с тех пор прошла целая вечность… Рейнар не сразу ее понял, и тогда Руна пояснила: «Выбирай: в какой глаз криптоморфа мне выстрелить?»
«Давай в левый», – ответил Рейнар, посмотрев на мишень в виде жуткого монстра.
Таким же монстром стала сейчас Тарья Нурми.
Руна прицелилась в левый глаз девчонки, сделала короткий вдох – на мимолетное мгновение все крики вокруг стихли – и с плавным выдохом нажала на спусковой крючок.
Яркая вспышка. Грохот выстрела. И все наконец-то прекратилось: Тарья замертво повалилась на пол, Филип Куверт перестал корчиться в предсмертных судорогах, а вопли его жены и дочери резко оборвались.
Руна опустила руку с пистолетом, все еще дрожавшую после выстрела. Она смотрела на лежавшее в нескольких метрах от нее тело худенькой девчонки с простреленным глазом, испытывая странные эмоции – невероятную, сбивающую с толку смесь из ужаса, облегчения и сомнений.
Ужас – от того, что она только что совершила: убила безоружную девчонку, лишь на несколько лет младше ее самой. Облегчение – потому что она знала, что в конечном итоге спасла жизнь Филипу Куверту. Но при этом она не могла отделаться от сомнений: а что, если Тарья Нурми была права? Что, если Куверт в тот злополучный день действительно был пьян и поэтому сбил родителей Тарьи?
Ответ на этот вопрос, похоже, она никогда не узнает…
– Руна! – голос Рейнара прервал поток ее мыслей.
Она обернулась. На пороге дома стоял напарник с нацеленным пистолетом, готовый открыть огонь при малейшей угрозе. Руна вдруг поняла, что была настолько поглощена драматическими событиями в доме Кувертов, что даже не услышала, как во двор заехала машина Рейнара.
Но зато теперь, когда прошел первый шок, она отметила, с какой быстротой и профессионализмом Рейнар оценил обстановку: он оглядел труп Тарьи на полу и скользнул острым взглядом по едва живому Филипу Куверту, возле которого уже суетились его жена и дочь. А затем подошел к напарнице, убрав пистолет в кобуру.
– С тобой все в порядке? – тихо спросил Рейнар.
Теплота в его голосе удивила Руну: в этот момент она меньше всего ожидала, что ее сволочной напарник проявит хоть малейшее сочувствие.
– Наверное, – так же тихо ответила она, опустив голову.
Глава 35
Машины скорой помощи, полиции и Департамента Противодействия выстроились вдоль узкой дороги, ведущей к загородному дому Кувертов. Проблесковые огни освещали сгустившиеся вечерние сумерки, отбрасывая синие и красные всполохи света на стены особняка, темные кусты и деревья. По двору дома, огороженному черно-желтыми лентами, неспешно (торопиться уже было некуда) ходили криминалисты из Департамента, делая фотоснимки. Полицейские с уставшим видом стояли в оцеплении по периметру усадьбы.
Эрик расположился возле распахнутых ворот, наблюдая за тем, как санитары грузят носилки с Филипом Кувертом в фургон скорой помощи. Бинты покрывали голову и глаза мужчины, а к вене на его руке тянулась тонкая прозрачная трубка от капельницы, которую аккуратно придерживал один из санитаров. Жена и дочь Куверта перестали рыдать и теперь о чем-то тихо разговаривали с врачом, то и дело с беспокойством поглядывая за тем, как Филипа Куверта заносят внутрь фургона.
Руна вышла из дома (она оставалась там, пока криминалисты фотографировали тело Тарьи Турми) и, сложив руки крест на крест на груди, встала рядом с Эриком. Ее глаза, потемневшие в сумерках, безотрывно следили за тем, что происходит возле ворот особняка: врач и санитары скрылись внутри фургона скорой помощи, закрыв за собой задние двери, а жена и дочь Куверта, кивнув на прощание Эрику и Руне, сели во внедорожник «Ауди», припаркованный во дворе. Зарычав двигателем, первой за ворота выехала машина скорой помощи, а за ней – автомобиль с женой и дочерью Куверта.
– Благодаря тебе Куверт остался жив. – Эрик посмотрел на Руну и, сам того не ожидая от себя, улыбнулся краешком губ. Но погруженная в мысли напарница этого не заметила. – Врач сказал, что у Куверта серьезно пострадали глаза и, вероятно, головной мозг, но у него есть шанс на частичное восстановление.
Руна опустила голову и едва слышно проговорила:
– Зато я не оставила никакого шанса Тарье.
– Если бы ты медлила с выстрелом, она бы убила Куверта. Ты все сделала правильно.
Повинуясь странному импульсу, Эрик легонько коснулся рукой ладони напарницы – и тут же убрал руку, когда Руна подняла на него удивленный взгляд.
– Что, не ожидала слов поддержки? – ухмыльнулся Эрик, постаравшись сохранить свой привычный невозмутимый вид. – Наверняка думала,