Мне в руки перекочевывает небольшая серебряная шкатулка.
— Ее Величеству будет очень приятно. Благодарю. Отдохни со своими людьми с дороги, я прикажу разгрузить зерно.
— Спасибо, Ваше Величество.
Я чувствую дуновение свежего ветра, а следом по моему телу прокатывается волна странной приятной дрожи. Той самой, что хорошо помню, потому что испытывала ее рядом с всего лишь одним человеком.
— Ваше Величество, - его голос вмиг лишает меня сил.
Оборачиваюсь. Вредный драконяка стоит всего в нескольких шагах от меня. Как дурочка протягиваю руку и медленно иду к нему, касаюсь жесткой грубой кожи его куртки - настоящая, не иллюзия.
— Ты вернулся, - сама не знаю, спрашиваю или утверждаю.
— Прости, что задержался. Кажется, у нас новые проблемы.
— Я тоже заметила, - улыбаюсь ему.
А потом он просто сгребает меня в охапку и обнимает так сильно, что мне почти нечем дышать. Но насколько же это классно, круто и невероятно. Как же я, оказывается, соскучилась по нему. Нет, я скучала, очень сильно скучала. Но сейчас, в его руках, понимаю, что все будет хорошо. Потому что ко мне вернулся мой мужчина. И плевать на все эти новомодные прогрессивные тенденции, что женщина должна быть независимой и стервозной. Независимой от чего? От чувств? От глубокой искренней привязанности? Правда? А может на фиг такие отношения, где любимый человек – так себе, что он есть, что его нет. Вроде предмета мебели, с которым удобно, но и без него жизнь нисколько не изменится.
В любом случае, от нашего средневековья до этих тенденций еще сотни лет, а от моих собственных чувств и желаний – так и все тысячи. А потому рядом со своим мужем я хочу чувствовать себя маленькой и любимой. Хочу задыхаться в его объятиях.
— Я боялся опоздать, - говорит немного хрипловатым голосом.
— Я никуда не собиралась, - отвечаю шуткой.
Его объятия немного ослабевают.
— Смотрю, Ваше Величество преуспела в обустройстве беженцев. А я-то надеялся, что стану вашем героем, когда вернусь и брошу все силы на помощь.
Несильно бью его кулаками в грудь.
— Не смейся. У меня почти ничего не получилось. И мне действительно нужна твоя помощь.
— Би, - его лицо становится серьезным, но в глазах замечаю шутливые искры, - никогда не мешай мужчине восхищаться своей женщиной.
— Э-э-э, - выдаю глубокомысленное и не очень осознанное.
— Если это «почти ничего», то что в твоем понимании «все»?
— Я же серьезно...
Закончить я не успеваю, потому что Анвиль наглым вероломным образом закрывает мне рот поцелуем. На глазах у всего двора. Да как так можно?!
Прижимаюсь к нему всем телом и отвечаю на поцелуй. И это будто глоток крепкого вина, потому что голова тут же идет кругом.
Никогда в жизни не целовалась на людях, хотя сама ничего не имею против целующихся парочек. Просто лично у меня никогда не возникало такой потребности. А, вернее, не было рядом человека, с которым напрочь отключилась бы голова. Сейчас же она реально на какое-то время отключилась. Это почти полет, почти невесомость, когда абсолютно не чувствуешь собственное тело, но при этом вся как будто туго натянутая струна. А что самое главное — хочется куда большего. Хочется еще большего напряжения, большего натяжения, чтобы до самого предела, до самой наивысшей точки, после которой терпеть уже нельзя.
Мое тело как будто живет собственной жизнью, как будто знает, каково это, отдаться любимому мужчине, полностью открыться и довериться ему.
Наш поцелуй прерывается. Смотрим друг на друга так, словно готовы испепелить взглядами. И дракон бы наверняка смог это сделать, потому что в глубине его зрачков разгорается огонь, созерцание которого настолько сильно затягивает, что почти натурально чувствую, как под ногами исчезает земля, и я начинаю медленно, но верно падать туда, к самому жару.
И это не то, что не страшно.
Это невероятно желанно.
— Ваше Величество, - шепчет мне в губы Анвиль, - не кажется ли вам, что сегодняшнюю ночь нам следует провести вместе. И ни в коем случае не в решении государственных вопросов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Наверное, - бормочу и краснею от стыда после такого провокационно откровенного заявления мужа о своих законных правах. - Если Ваше Величество желает…
— Мое величество желает, - он немного щурится и прижимает меня к себе максимально платно.
Даже если бы я была целомудренной девой ничего не знающей о том, что происходит межд мужчиной и женщиной в постели, я бы все равно догадалась, что он… очень решительно настроен.
Но, если быть до конца честной самой с собой, мне очень хочется, чтобы Анвиль. Взял меня на руки и отнес в нашу спальню прямо сейчас. Но так и быть, потерпеть еще немного я согласна. Хотя меня до сих пор гложет неуверенность в себе, боюсь, что мое лицо может его отвернуть. Понятное дело, что глупость страшная. Если бы отворачивало, то не целовал бы меня вот так, будто душа навылет. Наверное. Я все время пытаюсь понять, насколько Анвиль со мной искренен. И ведь не могу припомнить ни единого раза, когда бы заподозрила его в том, что мне он говорит нечто совсем иное, нежели думает.
А ведь пальцы немного подрагивают. Уж меня точно можно прочесть, даже не особенно напрягаясь.
Все, надо успокоиться, надо отвлечься.
К тому же немного менее сильно, чем оказаться с драконякой в одной постели, мне хочется рассказать ему обо всем, что тут натворила и заварила.
Мы вместе проходим по наиболее важным локациям, где заняты делами беженцы. Сейчас уже часть сегодняшних забот подходит к завершению, но результаты их труда все равно хорошо видны.
К вечеру, спустя все проблемы и нервотрепку‚ можно сказать с полной уверенностью - все было не напрасно, что-то, но у нас получается. И самое главное - у нас точно нет нехватки рыбы. Вовремя организованная коптильня позволила не допустить порчи первого улова, а следующую его часть мы уже сложили в ледник.
— Ты решила всех их оставить? - спрашивает Анвиль.
— Пока не станет ясно, что за беда там случилась. А что случилось?
По лицу дракона пролегает тень озабоченности, но он быстро прогоняет ее.
— Обещаю завтра предоставить вам полный отчет о своей поездке, Ваше Величество. Сегодня… предлагаю немного расслабиться. Не хочу омрачать нашу встречу дурными разговорами.
— Ты меня пугаешь.
Мне действительно не по себе, возможно, на фоне тех дурацких снов и вообще общей усталости. Возможно, где-то в глубине души надеялась, что все будет хорошо, что стоит Анвилю вернуться, как проблемы исчезнут. Ну ладно, пусть не все исчезнут. Или хотя бы останутся только те, что уже есть.
— У нас новые проблемы?
— Сегодня у нас нет никаких проблем, - пожимает плечами вредный драконяка.
Глава тридцать первая: Изабелла
Глава тридцать первая: Изабелла
В комнате, где я обычно принимаю ванну, жарко и даже душновато, густо пахнет свежими травами и какими-то заморскими настойками, что служанки буквально по каплям капают в огромный чан с горячей водой.
Обычно я просто обливаюсь, стоя в этом чане, но сегодня позволяю нам небольшой праздник. Удивительно, всего лишь обычная ванна, а как начинаешь ценить подобные житейские радости, когда их лишаешься. И все же мне грех жаловаться. Если бы приказала – слуги бы натопили и приготовили для нас всю купальню. Но отлично понимаю, что за день все сильно устали. Гонять людей только ради собственного удовольствия считаю делом категорически неверным. Ничего, перебьемся одной ванной.
На мне длинная простая рубашка, почти до самых пят. Волосы распущены и немного сбившимися прядями лежат на плечах. А еще от меня наверняка не очень хорошо пахнет. Да и от Анвиля пахло, скажем честно, лошадиным потом. Только прибывание в этом мире несколько снизило мою брезгливость и чувствительность ко всякого рода вещам, которые в моем родном мире категорически не приветствуются. Нет, я стараюсь ни в коем случае не ходить грязной, как свинья, и ни за что не стану прятать запах собственного пота за тоннами духов, как это одно время было принято в моем родном мире. Да и сейчас иногда тоже имеет место быть. Но теперь я не морщу нос от запаха обычного навоза или иных иногда весьма специфических и ощутимых ароматов реального мира.