когда так любопытно. Высунувшись из-за двери, я удивленно охнул. Двое незнакомых магов висели под потолком, безвольно опустив руки и смешно растопырив ноги.
Оксана все еще крутила в руках крошечную косточку, похожую на двузубую вилку, а Мровкуб недовольно морщил брови.
– Ты могла их растворить, – сурово проговорил он.
– Поделом, – бросила бывшая защитница. – К магам жалости не питаю.
– Это незаконно, – начал голем, но хранитель его перебил.
– Чего рассусоливаете? Ждёте, когда сюда примчится весь магистрат? Бежим!
Я согласно кивнул. Двух магов, витающих под потолком, уже слишком много. Прошмыгнув мимо ругающейся парочки, я забежал в свою комнату и подхватил шар с подоконника. На улице собиралась толпа зевак. Они что-то шумно обсуждали и тыкали пальцами в гостиницу.
– Ну вот, допрыгались, – проворчал Оливье.
– Корабль! – вскрикнул голем.
По синей глади моря скользила чёрная шхуна. Еще никогда так не радовался этой мрачной махине. Накинув на шею шарф, подаренный архивариусом, я выскочил обратно в коридор.
– Корабль приплыл!
Оксана с недобрым прищуром рассматривала Мровкуба, но после моих слов гордо встряхнула головой и удалилась в свою комнату.
– Совершенно беспринципная особа, – расстроился архивариус, поглаживая черную бородку, и добавил, бросив печальный взгляд на висящих под потолком магов. – Идёмте, юноша. Магистрат скоро пришлёт сюда целую армию адептов. Эти господа были всего лишь разведчиками низкого ранга, но они меня видели, а значит, от гомункула Волкова придется избавиться.
– Вы считаете, что он раскрыт? – не удержался голем.
Мы уже начали спускаться по лестнице, и Мровкуб хотел ответить, но вернулась Оксана, и он гордо промолчал.
– После чар оглушения воспоминания будут нечеткими, поэтому…
– Да помолчи ты, умник! Сейчас не до этого, – оборвал Евлампия хранитель.
– Не надо использовать этот повелительный тон! – взорвался голем.
Я вздохнул. Когда уже они слезут с моей шеи? Это невыносимо.
Мы не стали выходить через главный зал, а свернули к черному ходу.
– Лишние глаза нам ни к чему, – пояснила Оксана. – Зачарованных магов итак скоро обнаружат.
Обойдя старые пустые бочки, она приставила палец к губам и проскользнула в приоткрытую дверь. В грязном проулке, кроме дрыхнущего на мешках гоблина к счастью никого не оказалось, и мы незамеченными вышли на набережную. Миновали толпу зевак, обсуждавших за кем пожаловал магистрат, и направились к пристани.
Шхуна уже пришвартовалась. Чича спустился по мостку и что-то усердно втолковывал портовому смотрителю.
– Как не знаете? – кричал боцман. – Это корабль мастера Оливье! Совсем мозги морским ветром выдуло? Так я могу вправить.
За нашими спинами взвыла толпа, и я невольно оглянулся. У входа в гостиницу один за другим из воздуха материализовались семеро магов. Высокий с седой бородой поднял руку, щелкнул пальцами и прижал вздыбившуюся шляпу к голове. Вокруг него сверкнуло алое сияние и пропало. А потом он, а вслед за ним остальные шестеро чародеев повернулись в нашу сторону.
– Каракатицу мне под кровать, – пробормотал хранитель.
Голем снова забубнил про заклятья, но его перекрыл властный крик архивариуса:
– Бегите! Я их задержу!
Дважды повторять не пришлось, я и так уже мчался к шхуне, нервно оглядываясь через плечо. Даже бывшая защитница без споров бросилась за мной.
Увидев нас, Чича оттолкнул упрямого смотрителя, и, тревожно взглянув на гостиницу, запрыгнул обратно на корабль.
Мровкуб, судя по удивленному шепоту Евлампия, соткал особенно мудреное заклятье. С растопыренных пальцев соскочило пылающее жемчужное ожерелье, ударилось в мостовую и рассыпалось белыми искрами. Жемчужины затрещали, как ломающийся лёд и заскакали по уличным булыжникам. Касаясь друг друга, они тонко звенели, а если задевали чародея, то он раздувался, натужно выпучив глаза. Из плеч выдавалась ещё пара рук. Вырастали две дополнительные ноги. За спиной набухал горб, а из него проклёвывалась еще одна волшебная голова. Маг раздваивался, и потрясённо таращился на двойника. Пятился, снова натыкался на белую искру и раздвоение повторялось. Проскочив между чародеями, жемчужины врезались в зевак. Тонкий звон перемежался с испуганными воплями, и толпа перед гостиницей начала расти, как на дрожжах. Не помещаясь на набережной, копии запрудили грязный проулок и высыпали на пристань.
Мы заскочили на трап, а архивариус догонял, щедро разбрасывая новые искры. Маги перемешались с зеваками, но даже в толкотне, спотыкаясь и падая, всё равно пытались колдовать. Двойников подбрасывало в воздух, кидало на стены гостиницы, уносило в тёмные облака, но жемчужины ехидно звеня, создавали всё больше копий. Одни взбирались на других, падали, ползли на четвереньках, барахтались под ногами и мешали. Упираясь в стены гостиницы, вися на ставнях и друг друге, двойники подались с набережной и окончательно затопив пристань, волной качнулись к кораблям. Толпа напирала и давила, пока копии дико крича и размахивая руками, не посыпались с причала в воду.
Не успевая отвязать швартовые канаты, Чича рубанул их топориком и сунул в рот свисток. Трап хрустнул, но мы затянули Мровкуба на палубу до того, как деревянный настил отлетел, ударившись о борт. Корабль отскочил от берега, будто в паруса одновременно задула сотня великанов.
Заваленная двойниками пристань быстро удалялась.
– Ничего подобного не видел, – сообщил Евлампий.
Архивариус улыбнулся, поглаживая черную бородку.
– Для волшебника главное – фантазия. Иначе, как говорил маг-отшельник: «Чародею одна дорога в гильдию, где зубрят до изжоги одни и те же одинаковые заклинания».
– Они устроят погоню, – бесцеремонно перебила его разглагольствования Оксана.
– Без сомнения, – согласился Мровкуб. – Поэтому, разгоните шхуну и побыстрее доставьте нас к переходу в другой мир. Я немного устал, а у вас вижу, сил хоть отбавляй.
– Потому что я не растрачиваю их на цирковые представления, – надув губы, ответила бывшая защитница.
– Он прав! – заметил Чича, всматриваясь в далекий берег. – Я тоже хочу скорее убраться из Блэк Бука.
Над берегом вспыхнуло багровое сияние, и в небо поднялся кровавый знак: череп с торчащим в глазнице колдовским жезлом.
– Маги призывают охотников за головами. За нас назначена огромная награда!
– Я предупреждала, – напомнила Оксана.
– Вот и займитесь делом, госпожа, – оборвал её боцман.
Бывшая защитница гордо вздернула подбородок и отошла к грот-мачте. Покопалась в бездонной сумке и, достав салатовое яйцо с фиолетовыми пятнами, направила на воздушный кристалл. Корабль тряхнуло так, что я не удержался на ногах. Остальные посыпались на палубу рядом со мной.
– Будьте осторожнее, – усмехнувшись, запоздало посоветовала Оксана, не глядя на нас.
Судя по мелькавшим над головой облакам, шхуна летела, как выпущенная из самострела стрела. Даже чайки удивленно кричали, проносясь мимо мачт.
– Вы раздобыли артефакт? – спросил боцман, переворачиваясь на бок и сверля меня глазами.
– Да,– отмахнулся голем. – Только он охраняется огневиком.
– Все у вас не слава источнику, – приуныл Чича.
– Сообразил, наконец, – проворчал Оливье. – С ними замка не