class="title1">
Эпизод 10. Карма
«Еще не вечер, – подбадривала Тоня. – Саш, только не кипяшуй. В любом случае, если не сегодня, то завтра все станет ясно».
Саша все воскресенье промучилась в ожидании хотя бы сообщения от Золотова, но тот молчал. Теперь боялась завтрашнего дня. Весь факультет из-за того поцелуя на льду наверняка подумал, что они встречаются, а она сама в этом сомневалась, даже если они так мило и по-семейному провели половину субботы. Она ждала, что он еще вечером напишет, хотя бы спросит, добралась ли она до дома вообще. Но прошли сутки, а новых сообщений не появилось. Звонил только спам.
«Саш, ну, судя по твоим рассказам, все у вас хорошо. С чего мы вообще взяли, что он должен писать тебе в выходной? Не желать же тебе каждый день доброго утра теперь, – размышляла Катя. – Это, наоборот, было бы тупо».
«Да, я все понимаю. Но блин… – Саша вздохнула, лежа на животе в своей комнате, и подмяла под себя подушку. – Хоть что-то написать он же должен? Мем какой-нибудь прислать, на худой конец. Это ведь странно? Или я нагнетаю?».
«Дождись завтра. Завтра он никуда не денется. И либо подойдет, либо проигнорит. И тогда в жопу его», – решила за подругу Тоня.
Саша согласилась с этим и отвлеклась, наконец, на чтение переписки на форумах и в группах здорового питания. Искала любые зацепки по «Бислим» и «Биофуд». Вычитала у кого-то в комментарии, что это суть одно и то же, просто фирма перерегистрировала бренд, и делает это уже не в первый раз. Саша стала думать, как установить эту взаимосвязь. Информации об обеих компаниях нашла немного. Они, действительно, были зарегистрированы на Кипре, но учредители, адреса и другие контактные данные не совпадали. Пришлось отложить эту затею, чтобы обдумать дальнейшие шаги. Пока скинула всех найденных Сафе. Он обещал пробить через свою базу.
Мама с ней весь день не разговаривала. Только к вечеру они столкнулись на кухне.
– Ма, ну, хватит дуться, – Саша сама звучала обиженно. – Извини, что я так резко. Просто переживаю за тебя.
Мама вытерла руки о фартук и покосилась на дочь непреклонным взглядом. В нем было больше холода, чем в морозильной камере, так ощущалось. Саша съежилась и поджала губы. Смотрела во все глаза виновато.
– Ну, они, правда, вредные. Я докажу тебе.
Мама вздохнула и опустила плечи. Отряхнула фартук, пожевала губы и ответила, наконец.
– Ладно. Слитого не вернешь. Надеюсь, ты их разоблачишь и спасешь множество дурех, как я, – она улыбнулась и раздвинула руки, приглашая обниматься.
Саша сразу кинулась к маме и крепко ее стиснула слабыми ручонками. Мама чмокнула ее в голову и позволила себя наобнимать вдоволь.
* * *
Утром Саша волочилась в университет с таким настроением, будто только похоронила любимого хомячка, которого у нее в реальности никогда не было. Ощущение казалось похожим: вроде так должно было случиться, но очень этого не хотелось и теперь не верилось, когда случилось. Но колючая мысль не давала покоя: «Золотов ее бросил. Поимел и бросил».
«Он наверняка каждую вторую, которая на него западает, домой водит и с мамой знакомит. А ты повелась. Агкх!» – гнобила себя девушка, запинаясь о неровности снежного покрытия на тротуаре.
Еще и Лена Афанасьевна писала: «Саша, вы, оказывается, встречаетесь. И ты не смогла взять у него интервью? И мне не сказала. Я от Альбины Ивановны, представляешь себе, узнала».
Саша злилась, потому что не могла дать четкий ответ, и настрочила: «Ну, он отказался. Наотрез. При чем тут, встречаемся мы или нет? Это никак не влияет».
«Ох, Саша, ничего ты в жизни не понимаешь». Саше на это нечего было ответить, и Лена Афанасьевна выслала короткое заключение: «С таким подходом журналист из тебя выйдет слабый. Надо пользоваться всем, что есть. Ладно. Номер все равно уже напечатан».
В аудитории девушка села на привычное место за первую парту. Альба должна была проверить переделанную работу. Беспокойство за оценку не помогло Саше отвлечься от Золотова. «Ты еще из-за этого гада из универа вылетишь. Молодец», – издевался внутренний голос.
Золотов пришел за две минуты до начала и сел за ее парту. Чмокнул в губы как ни в чем не бывало и уставился недоуменно.
– Что с тобой? Ты Сафе так не удивляешься.
Она обомлела, перестала двигаться и даже дышать. Никто, кроме нее, не был в шоке. То фото с их поцелуем все видели.
– Ничего, – девушка заправила волосы за оба уха и невольно стрельнула глазами в Миронову, которая втыкала в нее тысячи невидимых копий с ядом. – Просто рада тебя видеть.
Парень усмехнулся, а Саша обернулась на подруг. Те самодовольно лыбились и подмигивали одобрительно. Беспокойство прошло.
Золотов оглядел одногруппников и шепнул:
– Я надеюсь, здесь слухи быстро разлетаются. Может, сегодня хотя бы поплаваю нормально.
Саша тихо засмеялась.
– Да я могу лично в каждую аудиторию зайти и прокричать всем, что я твоя девушка.
– Давай. Можешь начать с этой, – он выпрямился и глянул с насмешкой.
Это ее смутило и заставило прижаться к парте трусливо. Убийственный взгляд Мироновой все еще пугал. Да и другие девчонки смотрели как-то странно. Не с завистью, а с… непониманием. Даже парни не одобряли их союз и перешептывались.
– Расслабься, – Золотов нырнул в рыжие волосы носом вместо чмока и потрепал их рукой.
Альба вошла в кабинет ровно в этот момент. Ее взгляд был гораздо опаснее Вариного. Такое количество яда Саша впитать просто не могла. В ней столько крови не было.
Женщина прошла за стол сексапильной походкой, сильно виляя задом, и швырнула стопку работ на стол. Саша опять испытала острый испанский стыд за преподавателя, но еще больше боялась того, что его вызвало. Беспощадная женская ревность, такая иррациональная и нескрываемая, могла погубить всю ее жизнь.
Альбина Ивановна вернула Саше переделанную работу с еще большими пометками. Девушка не удивилась, но и не ждала этого. Потому что думала, что расписала в этот раз все идеально, там особо не к чему было придираться. По крайней мере, по старым Альбиным меркам. Золотов тоже схватил тройку, но не переживал. Даже не просмотрел комментарии, зато вгляделся в преподавателя. Она ему нарочито улыбнулась и прошла дальше.
– Я разберусь, – шепнул он Саше.
– Да что ты сделаешь? Только хуже, может быть, – ответила девушка удрученно. Обиделась на несправедливость судьбы, вспомнив его слова про фатализм. Досада пробила душу насквозь.
– Я разберусь, – отбросив свою работу на край стола, парень откинулся на стуле и загрыз колпачок ручки.
Семинар прошел в