— Она послала тебя к черту!
Буту укрыл лицо руками:
— Я так и знал! Э, кому я нужен?
— Фатиме.
— Что?!
— Она ждет не дождется, когда станет твоей женой.
— Ты…
— Посылай сватов, чудак-человек.
— Правда?
Буту сел, стиснул голову:
— Не знаю, как отблагодарить тебя?
— Разбуди меня, чтобы до рассвета я покинул аул, а свои благодарности оставь для сватов.
— И все?
— Пока… А теперь я пошел. Не жди меня скоро, ложись спать.
— Подожди. А сватов Дзаге не прогонит?
— Это ты спроси у него.
— А как ты думаешь?
— Сват и в шахский дворец придет.
— Но Дзаге и самому шаху откажет.
— То шах, а то Буту.
— Ты все шутишь.
— О-о-о!
Асланбек схватился за голову.
Шел Асланбек в темноте крадучись, чтобы не нарушить тишины. Не встретиться бы ему с кем-нибудь как в прошлый раз: лоб в лоб столкнулся с Джамботом. Пришлось обрадоваться ему, придумать на ходу, будто направился к нему попросить взаймы соли-лизунца. Потом Залина рассказывала со смехом. Она услышала их голоса и припустила домой, не раздеваясь, юркнула под одеяло и до утра не могла сомкнуть глаз, дрожала от страха, а ну как отец заметил ее. Так ей и надо. Сколько раз говорил, что незачем им скрывать от родителей свои отношения. От людей — другое дело, не кудахтать же на весь аул, надо сначала снести яйцо. А почему нужно прятаться от отца, матери? Странная девушка. Или она не разобралась в нем, или у нее на примете другой, а ему морочит голову. То она ждет, когда у отца будет хорошее настроение, то мать слегла в постель. Да она у них всю жизнь болеет, а на лице Джамбота никогда не увидишь улыбки. Вроде всегда чем-то недоволен, угрюмый, ни с кем не разговаривает. Буркнет и молчит, больше слушает других. Говорят, не всегда он был таким.
Асланбек ткнулся в калитку, нащупал руками плетень и пошел вдоль него, мягко ступая на носках.
…Когда он заговорил, что пора подумать о свадьбе, Залина просила подождать до осени. А зачем? За это время объявится у нее десять, двадцать женихов, и Джамбот выдаст дочь, а он останется с носом. Э, нет, он не упустит своего счастья.
Вдруг как из-под земли выросла Залина. Она стояла по ту сторону низкого плетня. Он привлек ее голову, прошептал:
— Милая.
Она приложила к его тубам пальцы, шепнула:
— Тише, отец услышит.
— Ну и пусть.
Большие сильные руки легли ей на плечи.
Залина почувствовала, что она не сможет сопротивляться ласке, отстранилась, но он успел поймать ее за руку.
— Сегодня пошлю сватов к твоему отцу, — сказал он вполголоса.
— Нет, нет! — встревоженно воскликнула Залина.
— Ну почему?
Он притянул ее к себе, пригнувшись, ткнулся горячим лбом в плечо.
— Какой ты… Нельзя так, — прошептала девушка, оттолкнула его.
— Как? — выдохнул он.
В чьем-то дворе залаяла собака.
Залина вздрогнула и убежала.
Это было настолько неожиданно, что он не успел сообразить, что же произошло. Ему стало обидно. Про себя осуждает Буту за то, что тот поручил ему устроить дела, а сам столько времени ворует счастье у самого себя.
Тут же, недолго думая, вернулся к другу и решительно потребовал от него отправиться сватом. Буту оторопел, он не знал, куда деть руки, что ответить.
— Это я не могу быть у тебя сватом, а ты ведь старше меня.
— Подожди, — наконец проговорил Буту. — Да он выгонит меня!
— Опомнись! Кто и когда не удостаивал чести сватов? Иди, иди.
Вытолкнул Асланбек все еще слабо сопротивлявшегося друга на улицу, а сам тихо приговаривал:
— Будь смелей.
За калиткой Буту опять было уперся:
— Как я начну разговор? Видано ли такое у нас в горах? Давай отложим до завтра…
— Ты что уперся, как ишак? Других на комсомольских собраниях учишь жить по-новому, а сам за старые обычаи держишься?
— Фу, ну и человек ты. Ладно, уговорил. Пожелай мне доброго пути, а делу своему успеха.
— Не своему, а нашему. Иди, я уже помолился.
Асланбек стоял у калитки, прислушиваясь к удаляющимся шагам друга.
Оставшись один, он вспомнил о матери, сразу же подумал с тревогой, что ему прежде следовало посоветоваться с ней, с Хамби, наконец, с теми, кто принадлежал к роду Каруоевых. Ах, какая досада. Пожалуй, Буту уже выложил Джамботу, чего ради пришел. Как теперь он объяснит матери свой поступок? Как посмотрит в глаза Хамби?
Вскоре в темноте послышались быстрые шаги, и перед ним вырос Буту. Асланбек схватил его за руку:
— Договорился? Согласен?
— Он меня прогнал, мальчишкой обозвал. Опозорился я с тобой.
— Ах так!
Делом одной минуты было для него вернуться к калитке. На стук вышел отец Залины, в доме не было другого мужчины.
— О, Джамбот!
— Иду, иду. Что-то не узнаю, кого привел бог?
— Асланбек я.
Шаги за калиткой стихли. Что это значит? Должен же хозяин впустить гостя… Лязгнула задвижка.
— Входи.
— Прости, что так поздно.
— В доме горит свет — значит, гостя ждут в нем..
— Да будет доброй твоя ночь, Джамбот.
— Пусть исполнятся для тебя желания того, кто любит..
— Спасибо.
Решимость не покидала Асланбека, наоборот, он готов был остановить Джамбота и прямо тут, во дворе, сказать, с чем пришел. Пока они войдут в дом, а там начнутся разговоры о погоде, последних новостях, потом подадут угощение и уже после третьего тоста он получит право говорить.
Но Джамбот уже остановился перед раскрытой дверью:
— Хозяева, бог послал вам гостя!
Мужчины вошли в дом.
Хозяйка внесла керосиновую лампу, молча, легким поклоном приветствовала гостя и, когда он ответил ей, так же бесшумно вышла.
Мужчины уселись за столом друг против друга.
— Давно не видел Хамби. Жив-здоров он?
Голос у Джамбота приглушенный.
— Крепкий, как дуб, — рассеянно ответил Асланбек.
Ему не терпелось начать разговор, но не было повода.
— Дай бог ему многих лет жизни. Хороший он человек.
Джамбот убрал руки со стола, стиснул пальцы.
— Как твоя отара?
— Прибавляется.
Наступило тягостное молчание.
— У трудолюбивого суп с наваром.
Гость подался вперед, он искал взгляд хозяина.
— По делу я у тебя, — четко выговаривая слова, сказал он.
Кивнул хозяин, мол, понимаю, что не развлечения ради ты здесь в поздний час.
— Жениться на Залине хочу! — выпалил Асланбек.
Джамбот резко откинулся назад, нервно засмеялся. Тут же оборвал смех, привстал…
— Я уже сказал твоему свату.
Снова опустился он на скамью, позвал:
— Где там невеста?
За дверью долго шептались, наконец, появилась Залина. «Что он задумал?» — Асланбек с тревогой смотрел на Джамбота.
— Вот ее ты избрал себе в жены?
Девушка, опустив глаза, молча стояла перед ними.
— Да!
Асланбек встал.
— Если она станет твоей женой, — поперхнулся Джамбот, откашлялся в кулак, — кто станет смотреть за больной матерью?
Сперва юноша опешил, не поверил своим ушам, а потом понял уловку, улыбнулся. Вскипел Джамбот, но от резких слов воздержался, теперь уже твердо произнес:
— Народ осудит тебя, если она оставит мать!
— Мое решение твердое!
Отец повернулся к дочери:
— А ты что скажешь?
В голосе Джамбота нескрываемая угроза. Однако Залина не дрогнула, но и не говорила ничего, ждала, что будет дальше.
— Вот видишь, не желает она. А я не могу пойти против ее воли, — Джамбот заерзал на стуле.
— Теперь другие времена, слава богу. Она сама знает, как ей быть.
Пораженный молчанием Залины, Асланбек протянул было к ней руку, но устыдился. Снова улыбка появилась на его лице. Может, от того девушка посмелела: она перевела взгляд на отца, и тому стало не по себе, встал, снова сел.
— Ты хочешь, чтобы его сваты пришли в мой дом? — с наигранной лаской в голосе спросил отец.
Она кивнула головой.
— Уходи!.. Ах ты…