— Все в порядке, ребята?
Оба стражника вздрогнули и обернулись. Сегодня ночью Синнету было тревожно. Как только мастер смыкал веки, то видел дуло экзалторского ружья, смотрящее ему в лицо. Он не был уверен, что они правильно поступали с этим парнем, Ланном. Конечно, диких зверей нужно сажать на цепь, но разве разумно делать это с человеком? Синнет был одним из тех, кто поддержал решение Совета, непосредственно касающееся Ланна, и он чувствовал себя виноватым. Проворочавшись около часа в постели, мастер вышел прогуляться.
Женщина в маске стиснула руку в кулак, впиваясь ногтями в ладонь. Трое — это уже проблема. Синнету просто обязательно было появиться здесь и сейчас.
— Одному не спится в холодной постели, мастер? — пошутил экзалтор.
Синнет с трудом выдавил из себя улыбку. Весть о его неразделенной любви быстро разнеслась среди членов Гильдии, но только экзалторы осмеливались отпускать остроты по этому поводу.
— А вот я бы с удовольствием подремал несколько часов, — прибавил экзалтор. — Не хотите сменить меня на посту?
— Нет, — довольно резко сказал Синнет. Второй стражник глянул на мастера, пряча в усах улыбку, и компания двух картежников внезапно стала Синнету неприятна. — Доброй ночи, — бросил он и поспешил удалиться.
Она с нежностью наблюдала за ним, скручивая между пальцев веревку из паучьей слюны. Синнет завернул за угол и прошел мимо того места, где женщина в маске почти сливалась со стеной. Оказавшись позади мастера, ведьма накинула ему на шею веревку на манер гарроты, перекрестила руки и развела их в стороны. В фарфоровом запястье что-то щелкнуло, тонкая нить врезалась мастеру в шею. Ведьма могла одним движением сломать жертве шейные позвонки, но вместо этого предпочла медленно разводить руки, сдавливая вены и сонную артерию. Синнет вскинул руки к шее, стараясь нащупать удавку, его тело напряглось. Из-за недостатка кислорода в определенных центрах головного мозга мастер почувствовал сильное сексуальное возбуждение. Это продолжалось несколько минут, а потом наступила асфиксия. Синнет рухнул на землю, лишившись чувств.
С экзалтором ведьма не стала так церемониться. Пока его напарник собирал карты, она медленными, скользящими движениями пересекла двор. Экзалтор, напевая себе под нос, мочился на восточную стену Замка. Набросив ему на шею шнур из паутины, ведьма сделала резкий рывок назад. Хрустнули позвонки, экзалтор покачнулся и упал ничком прямо в лужу своей теплой мочи.
К последнему стражнику она вышла, не таясь. Для начала она залепила ему рот, а после спеленала мужчину паутиной, будто младенца. Полминуты ушло на то, чтобы разобраться с механизмом ворот, а затем решетка бесшумно поднялась и впустила женщину в длинной накидке. Лицо вошедшей скрывал глубокий капюшон.
— Все чисто, — сказала ей ведьма, снимая маску. — Пой, Сканла.
Глава 12
Когда Ланн открыл глаза, за окном была глубокая ночь. Летиция придвинула стул к его постели и спала, уронив голову на руки. Он помнил, что получил согласие Шайны, а затем сделал несколько шагов и рухнул на землю лицом вниз. Ланн машинально ощупал ссадину на челе — при падении он ударился головой о ступеньку.
Как Летиция оказалась в его комнате? Может, прокралась сюда в облике волчицы? Нет, разве что мардагайл пришлось тащить в зубах узелок с одеждой. Тиша была в полном ведьмовском облачении: платье, бриджах и сапогах. Алый плащ висел на спинке стула.
Но ведь ей строго-настрого запретили покидать Башню Луны — это будничным тоном сообщил ему Анцель перед поединком. Ланн погладил девушку по волосам, и от его прикосновения она проснулась.
— Тебе нельзя вставать, — забеспокоилась она, сонно моргая.
— Я и не пытался, — успокоил ее Ланн. Потом дернул ее за руку. — Иди сюда.
Спустя мгновение Летиция оказалась в его объятьях. Она осторожно сомкнула руки у него за спиной, стараясь не причинить ему боли. Шайна-Ламех сказала, что завтра его раны полностью исцелят. Пока что Ланну сделали перевязку и наложили шину на сломанное запястье.
— Зачем? — Отстранившись, Летиция взглянула ему в глаза. — Потому что я тебе доверяю?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Ланн улыбнулся. Кивнул.
— Я убью его, Тиша. Я все сделаю как надо.
— У тебя кровавый пот, — смущенно сказала она. — На лбу. На шее под волосами. Под мышками.
— Это из-за 'черного порошка'. — Отвечая на немой вопрос в ее глазах, Ланн продолжил: — Это наркотик, притупляющий ощущения. Я его принял. В противном случае у меня не было шансов. Смешно, правда? — Он горько улыбнулся. — Черт возьми, я не мог и представить, что в мире существует такая боль. Я готов встать на сторону Вираго. Эти ружья должны быть уничтожены.
— Ланн, мне нужно тебе кое-что сказать.
— Да?
— Совет и так собирался отправить тебя за Кайном. Сделать тебя героем, спасителем Гильдии. Или, если хочешь… — Летиция на секунду умолкла, — добровольной жертвой.
Ланн рассмеялся, и смеялся так долго, что у него заболел живот. Все было спланировано с самого начала. Таким нехитрым образом его хотели подготовить к поединку с Кайном, но ведь у предателя не было ружья — только маска. Вираго оставили ему две трети экзалторского снаряжения. Маска защитит Кайна от белого огня, но не от стали.
— То, что ты сделал…
Летиция не договорила. Ланн не мог выйти сухим из воды — он открыто угрожал председателю Совета, а Анцель уже не казался Летиции добродушным стариком.
— Они не убьют меня, — заверил ее Ланн. — Я им нужен, разве ты не поняла? Может, высекут на потеху остальным. А потом я отправлюсь на поиски Кайна, хочу я этого или нет. И все будут считать, что я смирился, что я повинуюсь, хотя на самом деле причина будет крыться в другом.
— Во мне? — Ее голос дрогнул. — Не надо.
— Тиша, — Ланн успокаивающе похлопал ее по руке, — Кайн действует не один, и не исключено, что одна из Вираго поддерживает связь с сестрой-предательницей. Как и зачем — я не знаю, но хочу узнать. У меня есть догадки, но я пока ничем не могу их подтвердить. В одном ты права — в Гильдии теперь небезопасно. Я им нужен, — повторил он, — а еще им нужна ты.
— Я?
— Они не зря связали нас вечным контрактом. Так не бывает. Им нужно, чтобы… — Ланн замялся. Ему внезапно захотелось провалиться сквозь землю. Не так должны звучать признания. — Чтобы я любил тебя. И это чувство было обоюдным.
— Значит, — медленно вскипела Летиция, — ты утверждаешь, что я могла отдать сердце тому, на кого укажут Вираго? Чье имя напишут на пергаменте рядом с моим?
— Нет, — мотнул головой Ланн. — Когда мы вернулись в Гильдию вместе, мастера и Вираго уже знали, что мы… питаем друг к другу симпатию.
— Но мои сны…
— Ты — ведьма, а Кайн охотится на ведьм, так как я могу быть уверен, что он не придет за тобой? Более того, — Ланн выдержал паузу, обдумывая следующие слова, — если Анцель не солгал, и Кайн действительно яро интересовался моей персоной, твое похищение — самый верный способ заставить меня прийти к нему. Слушай, — он заговорил быстрее, — я привел тебя в Гильдию и подставил под удар. Но я расстрою планы Кайна и приду к нему сам.
— Так или иначе, он добьется своего, — мрачно заключила Летиция.
— Да. Но он не ждет меня. Пока еще не ждет, разве что кто-то с головокружительной скоростью передает ему информацию касательно происходящего здесь. И ты, Тиша… Ты будешь в безопасности. Пусть знают, что меня не нужно подстегивать. Я пойду сам. — Он мягко отстранил девушку рукой. — А теперь иди. Иди, пока ведьмы не решили проверить, спишь ли ты в своей кровати. Не беспокойся за меня. Я справлюсь. Я справлюсь со всем, что свалится мне на голову, ведь я…
Ланн умолк. Я не король и не герой, думал он, так почему же я пытаюсь доказать Тише обратное? Или на меня все еще действует 'черный порошок'? Ему хотелось, чтобы она в него верила. Отчаянно хотелось.
Летиция вздохнула.
— Обещай, что завтра не уедешь, — сказала она. — И я уйду.
— Завтра? Нет. Я болен, разве ты не видишь? — Ланн слабо улыбнулся. — И будь осторожна. Я прошу тебя. Запирайся на засов или замок, что там у вас на дверях. Волчица не должна выйти. На каком ярусе твои комнаты?