американец кокошник в буфет положил. У банкиров сейфы крутые. Вряд ли вскроешь.
У Коти поникли плечи. Дело совершенно безнадежное.
– Сева о пропаже заявить хочет, еле уговорил его отказаться от этой идеи. Про Славика он уже в курсе и теперь хочет вернуть реликвию с удвоенной силой, – сказал появившийся в дверях Игнат.
– Зачем ты его отговорил? Полиция могла обыск провести у Обуховского, – встрепенулась Котя.
– С какой стати? Потому что мы так думаем? Полиция начнет все с самого начала: вызовет на допрос сначала родственников, потом соседей. Нас то есть.
– А мы расскажем про Голубович, Обуховского и Алымова. Может, они из Брюса что-нибудь выудят. Ведь трупы Светки и Эльвиры у них уже есть.
– Тогда почему мы раньше ничего не рассказали? Да и Сева… Почему не написал заявление сразу? Наверняка мы все что-то скрываем, а раз скрываем, значит, есть причина. Возможно, мы из одной шайки и охотимся за реликвией. Нас скопом задержат, а кокошник в это время тю-тю.
– Факап, – грустно подвел итог Ларик.
В тишине стало слышно тиканье смешных старинных часов, из дверцы которых каждый час вылетала кукушка. Ларик говорил, что часы – еще от бабки с дедом. Они на Кировском заводе работали. Прожили вместе почти шестьдесят лет. Это ж как надо любить человека, чтобы так долго быть вместе? А может, дело не в любви? А в чем? В терпении? В привычке? А может, любовь в том и состоит, чтобы дожить до привычки? Когда просто не можешь представить свою жизнь без этого человека?
– Ты чего, Коть? – заглянул ей в лицо Ларик.
Она вздрогнула и посмотрела загадочно. Почему-то на Игната.
«Понятно, что тут назревает», – подумал Ларик.
– Надо попробовать залезть в дом Обуховского, – твердо заявила она.
– Ага. И вся семья встретит нас с кокошником на рушнике, – кивнул Игнат.
– А если им придется выехать из дома на несколько часов? Например, из-за… какой-нибудь аварии. Не потащит же Алымов с собой кокошник. Сигнализацию ты отключить сможешь, а сейф…
– Ну-ну, продолжай, – с деланой заинтересованностью взмахнул рукой Игнат. – Очень увлекательно рассказываешь.
– А сейф попробуем вскрыть, – упрямо закончила Котя.
– Позволь узнать, мы – это кто? Мы с тобой? Или Ларик тоже будет участвовать?
– По-твоему, лучше ничего не делать? – вступился за нее Ларик. – А вдруг повезет и все получится?
Игнат сверкнул на него очами.
– То есть ты готов родного брата послать в чужой дом с целью ограбления, зная, что дело безнадежное? Хорош родственничек!
– Ну пусть безнадежное, и придется уйти несолоно хлебавши, с глубоким кринжем в раненой душе, – мотнул головой Ларик. – Хозяева кам бэк и поймут, что в доме кто-то был. Обуховский и Алымов сразу догадаются из-за чего. Они занервничают и решат вывезти кокошник.
– Куда?
– Перепрятать, чтобы потом можно было его забрать и без помех довезти до аэропорта.
– Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно, – парировал Игнат. – Эти мужики не идиоты. Они подумают, что за домом наверняка наблюдают и именно этого ждут: чтобы они засуетились и засветили кокошник. Скорей всего, они заявят в полицию о попытке ограбления и потребуют, чтобы дом охраняли.
Часы на стене крякнули, кукушка высунулась из гнезда и грустно прокуковала одиннадцать раз.
– Так, ребята, – твердо заявил Игнат, когда усталая птица убралась восвояси. – Отставить ваши планы, они годятся лишь для дешевых американских фильмов. Предлагаю всем заняться чем-то более продуктивным, а у меня… дела. Буду не скоро.
И, прихватив что-то из шкафа, он вышел из комнаты.
Почему-то в Котину голову не пришла мысль, что Игнат поехал к Иде, хотя это было бы вполне естественно. Она взглянула на Ларика и поняла, что его голову эта мысль тоже не посетила.
– Он что, собирается… – начала она и не договорила.
Ларик мрачно почесал шевелюру и кивнул.
– Собирается. Просто нас не хочет вмешивать. Он же обещал Севе. Даже отговорил в полицию идти.
– Сева сам не торопился. Кокошник не найдут, а из нас всю душу вымотают. Игнат – это шанс.
– Да какой шанс, Котя? Если его там застукают, сразу запрут надолго. Рили, – огорченно сказал Ларик.
– Не застукают, если мы с тобой его подстрахуем. Если что, предупредим.
– Он нас убьет.
– Пусть убьет, но потом.
– Мы же не знаем, когда он туда пойдет.
– Ты сам подсказал идею об аварии. Увидим, когда жильцы начнут эвакуироваться.
– Тогда надо сейчас выдвигаться.
– Жалко, что у нас машины нет. На такси туда ехать нельзя. Водитель потом может нас вспомнить.
– Машина есть у Севы. Он зимой не ездит, ставит у подъезда.
– Ты имеешь в виду тот большой сугроб? Так его же весь день чистить! Да и вряд ли Сева согласится нас везти куда-то на ночь глядя.
– А мы скажем Севе, что едем по срочному поручению Игната. Думаю, не откажет. Выйдем чуть раньше и до дома банкира пройдем пешком. Там найдем укрытие.
Котя помолчала, раздумывая, не является ли их план еще большим идиотизмом, чем решение Игната поехать в дом Обуховского, а потом решительно вздернула подбородок.
– Звони Севе. Пусть начинает сгребать снег.
Сева среагировал на просьбу Ларика довольно вяло. Раскапывать промороженную насквозь машину, тащиться к черту на куличики сквозь метель как раз в то время, когда добрые люди с упоением смотрят новогодние представления под остатки оливье – это вам не до метро на попутке подскочить! Такое почти на подвиг тянет! Сева начал было отбрыкиваться под разными предлогами, один благовидней другого, но обладавший исключительными манипулятивными способностями Ларик так с ним поработал, что он согласился. Правда, уточнил:
– Обратно тоже мне везти?
– Не понадобится, – ответил Ларик, даже не догадываясь, насколько был проницателен.
В восемь вечера пышущий жаром, то и дело отирающий со лба трудовой пот Сева усадил их в свою «шестерку» и велел пристегнуться, а то мало ли что.
Водить Сева умел едва-едва, поэтому до района элитных особняков добрались лишь через два с половиной часа.
Котя, которую уже начинало потряхивать от страха, и Ларик, который – она подозревала, что тоже от страха, – всю дорогу флексил, то есть жег на публике, вылезли за квартал от дома Обуховского и огляделись.
Ряды домов, заборов и ярко освещенная улица – вот что они увидели.
– Рофл, – произнес Ларик.
– Переведи наконец, а то разговариваю как с марсианином.
– «Рофл» – значит «очень смешная ситуация». Стоим как лохи.
– Ничего, Родина нас не забудет, – бодро провозгласила Котя и двинулась по дороге, высматривая место, где можно спрятаться.
Следовало найти что-то пригодное для ожидания в течение нескольких часов. К тому же из засады