голове слетел, а волосы растрепались. И Элрики поражённый заметил, что это скорее девушка, просто её очень старил наряд и хмурое неподвижное лицо, но на деле она была не сильно старше его самого.
Пока рыдающую женщину оттаскивали от его заплаканной груди, Элрики частично восстановил свой небольшой резерв, и вновь приступая к исцелению, он вылечил небольшие раны оставшихся людей, под конец убрав и свой фингал. К тому моменту, как он закончил уже окончательно стемнело и люди разбили привал.
Паренька с женственным лицом звали Аги, хотя полное его имя было – Агифэль и он приходился одному из купцов старшим сыном, однако Аги одевался весьма по-простому, и вёл себя так же, потому весь караван считал его одним из служек, не более. Так же посчитали и бандиты, что первым делом связали и забросили на коней всех купцов каравана, следом они забрали все драгоценности, лошадей, оружие и ускакали прочь так же быстро, как и появились.
Аги рассказал Элрики всё вкратце, и без особых эмоций, что самого Элрики сильно удивило, ведь этот красивый юноша потерял отца…
— Ты так спокоен.
— Да, — Агифэль кивнул. — Я бы не сказал, что мы с папаней так уж сильно ладили, он всё стремился сделать из меня торгаша, ведь я старший сын и бла-бла-бла… а я стремился всегда жить свободно и без вранья! Я так ему и заявил однажды, и мы немного подрались… в итоге сошлись на том, что я вроде служки буду отрабатывать свой хлеб и одежду, а наследником дома и лавок станет мой младший брат. Так и рассудили, но знаешь… — Агифэль посмотрел Элрики прямо в глаза, и в свете тусклого костра его красивое лицо перестало казать женственным, отображая собой чистую злость. — Я вмиг превратился в раба, и это в собственном доме! Все стали смотреть на меня как на пустое место, указывать что мне делать, нагружать работой по дому сверх меры, и стоило мне возмутиться, как родная мать указывала мне за порог, мол не хочешь жить как купец, то живи как обычная чернь и знай своё место… ох, когда отца увозили я даже радость ощутил если честно.
Элрики на такое лишь покачал головой. Ему было решительно всё это непонять, его же воспитывали в сиротском доме, и семьи у него никогда никакой и не было. Когда ему стукнуло двенадцать, в сиротский дом заявился наставник Дорна, и его артефакт показал, что у Элрики есть дар. И вот он стал учеником. Горбатился. Учился. Снова горбатился сверх меры всю свою жизнь. И в итоге зажил один, с мечтой стать магом более высокой ступени и зажить ещё лучше, а теперь он весь в долгах, и кристалл маны украли… это было самое обидное! Ведь стоило ему закончить с плачущей женщиной, как оказалось, что это та самая повозка, в которой он ехал, и тут же валялся его скудные мешочек с вещами. Его старые вещички растрёпанные валялись на дне повозки, но не было там дорогих инструментов из специальной стали и зачарованных камушков, да и… шкатулка с кристаллом пропала.
И теперь Элрики сидел у костра, среди людей, оказавшихся в такой же скверной ситуации. Хлебал гороховую похлёбку из плошки, и слушал рассказы Аги, о том, как красавец презирает своего папашу, и как славно, что тот скорее всего уже помер.
— Откуда же взялись ЭТИ СУЧЬИ УБЛЮДКИ?! — воскликнул Элрики, задрав голову в ночное небо.
— Эт вы не кричите так, господин Элрики, а то тварь какую накличете! — К их костерку подошёл тот самый раненый мужчина по имени Гишон, а подошёл он не просто так, в руке он нёс два глиняных стакана с горячим содержимым, один из которых вручил Аги, а второй Элрики, а затем отчалил к другим костеркам, на прощанье добавив: — Есть отсюда недалеко заброшенный форт, наверное там бандюги и таятся! Хотя откуда мне знать, я человек-то простой…
Элрики с красавчиком переглянулись. Молча пожали плечами и отпили по глотку отвару.
— Думаешь, получится мне свои вещи вернуть? — спросил Элрики, не уточняя и не рассказывая о каких именно вещах идёт речь.
— А у тебя тоже драгоценности спёрли?
— Угу.
— Ну… мне кажется гиблая на то надежда. Просто забудь про них и живи дальше!
Элрики тяжко вздохнул и отпил ещё один глоток горячего отвара. Однако забыть не получилось.
Глава 12 — Заброшенный форт
Небольшой двухэтажный дом на окраине города Ридса. Он деревянный. Он давно покосился и выцвел на солнце, не познав ни краски, ни лака. Окна его потускнели и покрылись пылью. А крыльцо окончательно прогнило, и теперь, когда поднимаешься по нему, то ступеньку по середине приходится пропускать, потому что стоит лишь наступить на неё, как она разом проваливается вниз, утаскивая человека, что решился наступить на неё, в своё затхлое плесневелое нутро.
Но если вы всё же решитесь и подниметесь по скрипучему крыльцу, не забыв перемахнуть коварную ступеньку, если откройте дверцу и войдёте внутрь дома, а ведь эта дверь никогда не бывает заперта, то вас первым делом встретит узкий коридор, и приятный запах горячей выпечки. Коридор заканчивается лестницей, что ведёт на второй этаж, по бокам два прохода, из которых льётся свет. Один ведёт в небольшую спальню. Другой на кухню.
Элрики повернул туда, где находится кухня, и стоило ему войти, как два хмурых взгляда уставились на него изо стала.
— Дай угадаю, ты снова тренировался! — выпалил Аги, с треском отставив стакан, из которого тут же горячими каплями разлетелся отвар, опалив тонкие пальцы Агифеля. Он всплеснул рукой и мрачно выругался.
— Чашки мои бить не надо, — Гишон недовольно посмотрел на бедокура, тот сразу из разгневанного и мрачного сделался смущённым.
— Прости, — он стыдливо улыбнулся, но затем вновь посмотрел недовольно на Элрики, что уже успел пройти к столу и усесться на один из четырёх стульев, он тут же протянул руку к чашке с печеньем, но цели не достиг, моментально схлопотав шлепок от Гишона.
— Это хорошее печенье, Агифель старался, раздобывая свежие ингредиенты и корпя над ними пол дня, поэтому будь благодарен и налей хотя бы для приличия отвара в стакан, а потом уже принимайся за угощение.
Элрики посмотрел на Гишона, на Аги. Отвёл в сторону руку и тихо извинился:
— Простите, что вам приходится заботиться обо мне, кормить… —