— Невероятно, — вновь сказала Катрана, осмотрев антураж, — но все же, кем вы являетесь? Никогда не видела ничего подобного на ваше племя.
— Как я и сказал ранее, мы — потомки великой богини природы Арборы, — прохрипел их главарь, — берем свое начало от народа флорренитов, великих растительных духов, чьи тернистые лозы должны были отгонять врагов и защищать тех, кто был им дорог.
— Флоррениты? — Переспросила она, а мой котелок тотчас будто поставили на сильный огонек и я стал соображать.
— Это те самые живые растительные создания, которые входили в симбиоз с древними эльфийскими и не только племенами, дабы защититься от демонов? — Вспомнил я.
— Именно, человек. Флорренитам была дана задача защищать лояльных смертных и границы лесных владений Арборы от злых богов и их прислужников еще во время Войны Небосводов, когда боги уничтожали друг друга за право распоряжаться этим миром. После окончания войны, флоррениты решили продолжить нести службу уже без наличия прямых врагов. Под контролем дриад они оберегали природу и служили богине верой и правдой.
— Сейчас же последует какое-нибудь очень драматичное и печальное «однако», я прав? — Спросил я, когда мы подходили к некому каменному монументу, усеянному сорняками.
— Однако… — Произнес он, но тут же осекся и раздраженно глянул на меня, — да-да, человек. Надеюсь, ты также хорошо владеешь ритуалистикой, как и своим длинным языком. Так вот… Несколько лет назад я и мои сородичи попали под сильный манашторм, в результате чего мы проснулись уже… Совсем иными. Увы, наша королева — избранная Арборой солнечная эльфийка, которая приняла ее дар и обязалась охранять природу в этом регионе в виде дриады, трагически погибла именно в тот период. Мы же остались здесь, захватывая плоть чужаков и выжидая момента, когда кто-нибудь из них сможет помочь нам воскресить дриаду и вернуть все на круги своя. Королева всегда относилась к ритуалистике с уважением и утверждала, что для нее нет границ: значит, эта магия и будет тем, что вернет ее в мир живых!
Тут мои ноги почувствовали под собой твердый камень, я поднял взор и уставился на монумент: он был почти полностью разрушен, видимо от времени, но взор сразу же привлек огромный растительный кокон, будто бы возросший на куче каменных обломков. Я сделал шаг вперед, грибной кивнул мне и продолжил подойти к кокону вплотную. За листьями и тернистыми лозами я смог разглядеть чье-то лицо: это была девушка эльфийской внешности, при жизни явно считалась настоящей красавицей, только вот теперь от нее осталась лишь полусгнившая оболочка. Было в ней и немало необыкновенного: вместо кожи была протрухшая древесина, волосами служили длинные травы, а ярко-салатовые символы на лице и груди говорили о принадлежности к культу Арборы. Определенно дриада.
— Интересно вот только, а зачем вам ритуалисты? — Варнир осмотрел весь этот кошмар садовода вокруг и почесал затылок.
— Как я и сказал: ритуалы смертных могут помочь нам вернуть к жизни нашу дриаду, ведь после манашторма и изменения нашей природы нестабильной магией, мы потеряли контакт с великой Арборой. Теперь мы одни и должны найти выход.
— Но это… Ритуалистика ведь не может воскреша… — Не успел договорить вояка, ведь я живо закрыл ему рот рукой и резко увел в сторону.
— Простите, ваше шампиньонство, — поднял я голос, — мой друг просто что-то ляпнул, не подумав. А можно у вас кое-что уточнить? Я правильно понимаю, что вы оставляете в живых лишь тех, кто может воскресить вашу королеву, а тела остальных просто перерабатываете в своих носителей?
— Совершенно верно, — закивал их лидер, — или же пускаем на удобрения. Многие наши очень любят поживиться плотью, особенно те кто помоложе.
— Так вы едите человечину? Почему бы просто не питаться за счет других растений? — Вставил свои пять копеек Аллар, а лица местных тут же исказили гримасы отвращения.
— Вы что! Каннибализм это омерзительно, а мы народ высоких духовных качеств, и слышать о таком не желаю, — отсек идею грибной.
— А-а, ну да, простите.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
У всей моей команды были крайне разные эмоции насчет услышанного. Не стану лгать, у меня тоже. Решив не медлить, я сослался на то, что нам нужно взять необходимые реагенты для ритуалистики и попросил отпустить нас обратно в лагерь. Разумеется, отпустили только с охраной из пары живых сорняков.
— И учтите, хоть мы и отпускаем вас, но вы на нашей территории, — сказал мне напоследок грибной, — здесь и вода, и земля, и воздух принадлежат нам. Не пытайтесь сбежать, ведь мы все равно найдем вас. А за попытку подло обмануть нас мы отправляем путников к нашим молодым отросткам, которые затем пожирают их тела изнутри на протяжении недель и…
— Все поняли, ваше мухоморство, — парировал я и вместе со своими друзьями поспешил покинуть пещеру.
— Что бы не молола эта поганка-переросток, она таки не шутит насчет удобрений, по глазам видно, — сказал по пути Варнир, — что делать-то будем?
— Решим по прибытии в лагерь. Главное не взболтни лишнего, как ты чуть не сделал внутри пещеры, — предостерег его я и приставил к своим устам указательный палец, дабы наш дуболом точно меня понял.
В двух словах, Варнир был прав: ритуалистика не могла воскрешать мертвых. Даже некромантия в девяти из десяти случаев была в этой практике бессильна. Можно было без проблем поднять тело, но вот вернуть душу из духовного мира в мир физический… С этим начинались очень серьезные проблемы. Если человек умер только что, то его можно было оживить сильной магией при правильном раскладе и владении нужными магическими вещичками, а вот если душа покинула тело уже давно, то тут без шансов. Ну, если только помощь богов или жнецов душ запросить, но такой возможности у нас (как и у почти всех смертных) не было. Вкратце, теперь мы имели племя кровожадных растительных тварей и фактически невыполнимую задачу, без которой эти самые твари готовы были разорвать нас в клочья за минуты. Да уж, дела. Когда мы вернулись в лагерь, то увидели, что все палатки уже были оплетены длинными лианами (клянусь, когда выберусь из этого болота, от вида лиан меня начнет тошнить) и кусками человеческой плоти. Это ужасное скопление из мяса и растений оплетало весь наш лагерь, будто надежная веревка. Владельцем всей этой вакханалии оказался некий темноволосый паренек по имени Денн: его голова торчала прямо над входом в мою палатку, будто бы отделенная от остального тела длинным ростком.
— Ну как переговоры? — Сразу спросил он, как только мы подошли, — надеюсь, не сильно на вас давил. Вы не боитесь, он совсем не злобный, просто прикидывается таким, дабы чужаков устрашить. С нами он сама доброта.
— Странно слышать это от того, кого растянули словно канат по всей поляне, — с нотками отвращения в голосе проговорила Катрана; видимо это было слишком даже для нее.
— А, да мне не трудно! Главное племени помочь, мы тут все так считаем! Все ведь живем в одной коммуне, один за всех и все за одного! Только поможете нам с дриадой, и там уж все нормализуется.
— Да-да, поможем, братан, не тушуйся, — похлопал я его по растительной массе, на месте которой должно было быть плечо, — а теперь закрой-ка уши, если есть чем. Ритуалистам надо хорошенько посовещаться насчет того, как мы будем для вас колдовать; данные засекречены, если что.
В общем, собрались мы на поляне и принялись шептаться так, чтобы никто из окружающих нас не слышал.
— Вы же все понимаете, что воскресить дриаду я не смогу? — Первым начал Аллар, — и не надо на меня так смотреть! Я ритуалист, а не божество жизни.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Да-да, не волнуйся, у меня уже есть план, — сказал я и предложил всем членам команды пригнуться, — короче, по факту воскрешать их дриаду нам не обязательно. Нужно лишь сделать так, чтобы они поверили в наш успех и отпустили нас! А там уж как будет.
— И что ты предлагаешь?
— Фамильяра.
— Фамильяра? — Спросили мои соратники хором.
— Да-да, у вас с ушами проблемы что ли? — Возмутился я, — если будем тут орать, нас все сообщество этих папоротников услышит.