титул марахини. Это означало, что она не просто княгиня, а жена махараджи. При встрече с ней надо было быть красивой и ухоженной даже онлайн.
Анжели торопилась. Бабушка терпеть не могла, когда её заставляют ждать.
Короткий халатик, точно такой же алый, как и нижнее бельё, оказался на вешалке в ванной. Анджели быстро накинула его, кое-как запахнула на груди, и пригладив рукой спутанные после сна волосы, нажала кнопку ответа.
Марахини появилась на экране. Любой посторонний человек, увидевший эту женщину впервые, решил бы, что это – мама Анджели, настолько молодо и подтянуто она выглядела. В отличие от растрепанной после сна внучки, бабушка в традиционном утреннем сари выглядела безукоризненно, как с обложки журнала.
– Анджели, что это за вид? Ты до сих пор в постели? Солнце давно поднялось! – с привычного упрека начала разговор бабушка. Говорила она на безупречном английском, как и полагается в аристократических семьях.
Молодая княжна взглянула на часы. В Москве было около девяти утра.
– Милая бабушка, не забывай, что я прилетела ночью, и у нас разница во времени, – тактично произнесла внучка. Ей очень хотелось зевнуть, но это было бы грубейшим нарушением принятого в семье этикета.
Анджели думала, что бабушку будет интересовать номер, в который она заселилась. Она уже готова была показать по видео роскошные апартаменты, предоставленные ей господином Бессмертным, но княгиня неожиданно произнесла:
– Девочка моя, скажи пожалуйста, почему после твоего отъезда из шкатулки нашего домашнего святилища исчезли два флакона. Те самые, – марахини надавила на последнее словосочетание.
Девушка почувствовала, как дыхание перехватило, а в груди появилось неприятное ощущение, словно бы стояла она сейчас на самом краю обрыва, норовя свалиться в пропасть. Конечно, она знала цель вопроса бабушки, но постаралась даже вида не подать. Княжна выпрямила спину и спросила с мягкой улыбкой:
– Ты о чем? Что-то пропало?
– Да. Мне кажется, это связано с твоим отлетом в Москву, – сурово и жестко произнесла марахини. – Анджели, зачем ты взяла реликвию из святилища?
– Я ничего не брала, – княжна капризно надула красивые губки, как будто бы нелепое подозрение её оскорбило. – Может быть, эти твои флаконы давным-давно утеряны, а ты только сейчас спохватилась?
– Нет, дорогая, – с нажимом произнесла бабушка и обвела рукой вокруг себя. – С того самого дня, как твой дед ввел меня в этот дом, я проверяю, чтобы Живая и Мёртвая Вода были на месте. Сегодня с утра, после твоего отлёта в Россию, шкатулка оказалась пуста. А теперь ответь мне, зачем ты её открыла?
– Бабушка, с чего ты взяла, что это – я? – тем же тоном оскорбленной невинности произнесла внучка.
– Потому что твой прапрадед привез эти флаконы из России. Они не одно поколение хранились в святилище нашей семьи и исчезли в тот момент, когда ты улетела на север, в Москву.
Анджели чуть смутилась. Она думала, что про содержимое старой шкатулки давно никто не вспоминает. Оказывается, придирчивая бабушка каждое утро проверяла, на месте ли флаконы. Это было очень неприятно, и грозило вылиться в серьезный конфликт.
– Что в них особенного, в этих маленьких бутылочках? Почему ты так переживаешь? Обычные стекляшки! – Анджели ещё пыталась сохранить лицо, но понимала, что макияжа на ней нет, и бабушка может заметить, как заполыхали румянцем щеки.
– Это очень, очень редкие снадобья. Благодаря капле Живой Воды многие из нашего рода живут дольше и обладают отменным здоровьем. Я не знаю, зачем нужна Мертвая Вода, но, говорят, она отгоняет злых духов, и может победить ракшасов и демонов.
Княжна вздохнула. Не смотря на то, что на дворе двадцать первый век, бабушка была суеверной. Образование в их семье было превыше всего, но марахини каждую неделю ездила к астрологам и гадалкам, а так же поклонялась древним богам, в существование которых верила.
– Ради кого ты украла из дома Живую и Мёртвую Воду? – тоном прокурора на суде спросила бабушка.
Царевна молчала.
– Я знаю! – воскликнула с гневом марахини. – Ради этого русского, который за тобой ухлёстывает. Как я сразу не догадалась? Ты говорила, что он – глава фармацевтической фабрики? Этот северный варвар вскружил тебе голову? – бабушка распалялась больше и больше. – Думаешь, он ради тебя присылал букеты цветов из Москвы? Он хотел обманом заполучить нашу бесценную реликвию!
– Бабушка, при чем тут…
– Не перебивай! – гневно осекла её княгиня. – Он пользуется твоей доверчивостью. Надеюсь, ты не отдала ему наши флаконы?
– Я его даже не видела. Я ночью прилетела, – Анджели уже не знала, куда деться от суровых, безжалостных слов.
– Я приказываю тебе срочно лететь домой. Собирай чемоданы и поезжай в аэропорт! – бабушка уже почти кричала. – Вспомни, кто – ты, а кто – он. Ты – княжна одного из самых древних родов, а он… обычный бизнесмен, каких пруд пруди.
– Бабушка… В данный момент этот русский – мой работодатель. Он платит за то, чтобы я выступала здесь, в Москве в эту ночь, – девушка чувствовала, как от несправедливой обиды закипают слезы в глазах.
– Домой! Нечего делать с этим московским ничтожеством. Пляши дома, перед индийцами! Ума для твоих танцев много не надо.
– Бабушка, русский за мой концерт платит хорошие деньги. Благодаря ему я месяц смогу оплачивать все ваши счета! – со злыми, закипающими в глазах слезами ответила Анджели.
Княгиня на экране чуть не задохнулась от возмущения:
– Как ты смеешь?! Мерзавка! Ты попрекаешь меня… то есть нас, твою семью, что мы сидим на твоей шее?!
Княжна не выдержала. Слезы несправедливой обиды не могли больше удерживаться на ресницах и покатились по щекам.
– Не смей нас так унижать! – с жестким нажимом произнесла марахини. – Выступишь, так и быть. Но чтобы завтра была уже дома. Не забудь вернуть флаконы в целости и сохранности.
Анджели молчала, глотая слезы. Она уже договорилась с русским бизнесменом, что привезет ему Живую и Мертвую Воду. Воровать из семейного тайника реликвию – плохо, но княжна уже измучилась от постоянного безденежья.
Дочери махараджи не сильно везло в мире индийского шоу-бизнеса, где была слишком жёсткая конкуренция. Певица страстно мечтала записать новый альбом и снять пару клипов, но все деньги, которые она зарабатывала бесконечной чередой концертов, уходили на содержание разваливающегося дворца, слуг, оплату учебы младшего брата в престижном колледже. Да и наряды бабушки, которая никогда не показывалась в свете в одном и том же, тоже стоили немало.
– Не слышу ответ, царевна Анджели!
Княжна опустила заплаканные глаза и тихо произнесла:
– Да.
Она не смела возражать старшей женщине в семье.
– Покажи мне флаконы. Я хочу знать, что реликвии у тебя, что ты не