Когда первая партия начала стрелять, а вторая кинулась в воду, Василий Иванович Ефремов без всякого приказа «из одной храбрости и усердия… пустился за ними на своем добром коне», который, хотя и с большим трудом, прорвался через болото к реке, переплыл ее, но при выходе на берег по самое брюхо увяз в трясине. Войсковой старшина оставил животное, а сам устремился за казаками. Атака голых героев, вооруженных одними дротиками, во главе с перепачканным грязью полковым начальником была страшной. Французы бежали.
Казаки вытянули из болота лошадь Ефремова. Опыт старшины убедил генерал-майора Денисова, что ему не переправить свою конницу через Алле даже на очищенный от французов берег — неизбежно увязнет в непролазной топи болота. В это время к реке подошел А. И. Горчаков со своим корпусом и приступил к наведению понтонного моста. А. К. Денисов обратился к нему с просьбой разрешить ему сначала переправить казаков, а уже потом регулярные войска. На это князь благосклонно согласился.
По наведенному мосту Андриан Карпович перешел реку и, взяв несколько влево, чтобы выйти на Гутштадтскую дорогу, увидел голых казаков В. И. Ефремова, конвоирующих своих пленников. Дальше двинулись вместе. В авангарде казаки войскового старшины Ефремова, за ними по узкой тропе два других полка генерал-майора Денисова. Справа гремела артиллерия. Это князь Петр Иванович Багратион вступил в бой.
Вышли на довольно обширную поляну, на краю которой живописно разместилась небольшая деревушка, а за нею поднималась стена леса. Остановились. В. И. Ефремов донес, что впереди обнаружен неприятель в больших силах пехоты и кавалерии. А. К. Денисов приказал войсковому старшине возвращаться и наблюдать за французами, а сам с полками С. С. Сулина и О. В. Иловайского последовал за ними. По пути встретил атаманцев П. А. Строганова, сопровождавших отбитый у противника обоз. Граф готов был оказать генерал-майору помощь, но, отягощенный громадными трофеями и сотнями пленных, не смог этого сделать.
Пройдя через лес, Денисов увидел того неприятеля, о котором только что донес Ефремов. На расстоянии пушечного выстрела от деревни с красивым названием Розенгартен (Розовый Сад) и в самой деревне стояли отряды французской пехоты: в первом было примерно до полутора тысяч или более штыков, во втором — значительно меньше. А между ними — две колонны конницы общим числом до тысячи сабель. Андриан Карпович решил атаковать их по очереди всеми тремя полками.
Французы явно заранее готовились к отражению атаки.
Сразу за лесом, из которого вышли казаки, начинался кустарник, скрывавший широкий и довольно глубокий ров, весьма опасный в случае форсирования его конницей с ходу. Денисов решил проверить, возможно ли без риска преодолеть это препятствие рысью, бросив через него нескольких офицеров и казаков на лучших лошадях.
Оказалось, что возможно, хотя и не без труда. Полки Денисова преодолели ров и тут же развернулись в лаву. В то же время и французская кавалерия, желая предупредить их атаку, значительно продвинулась вперед, чем только облегчила казакам решение поставленной задачи — нанести поражение численно более сильному противнику.
Казаки пустились в атаку на ближайшую к ним колонну, охватили ее лавой, однако остановились, не ударили, как следовало бы храбрым воинам. Генерал-майор Денисов, видя нерешительность подчиненных, крикнул: «Ребята-молодцы, в дротики!»
После сражений в Италии и Швейцарии это был первый бой Денисова. За минувшие семь лет выросло новое поколение донцов, многие из них плохо или вовсе не знали своего командира. Увидев его впереди с обнаженной саблей, они храбро врезались в неприятельскую колонну, пятую часть ее упокоили на веки, а остальных обратили в беспорядочное бегство. Казаки будто состязались между собой в стремлении перебить как можно больше врагов.
Все это время вторая колонна стояла на месте. Денисов, приметив, что и «оная струсила», обогнал казаков, преследовавших неприятеля, и большую часть их увлек на оцепеневших французов, которые даже не попытались оказать сопротивление.
Казаки бросились преследовать французов, смешались с ними и рубили их налево и направо. Храбрый войсковой старшина Василий Иванович Ефремов, находясь впереди и подавая пример подчиненным, разил неприятеля без пощады.
К счастью, французская кавалерия отступала между двумя отрядами своей пехоты, стоявшими примерно на равном удалении от убегающих и преследующих. Поэтому потери казаков оказались значительно меньше, чем могли быть. И все-таки многие получили огнестрельные ранения, в том числе отважный полковой командир Степан Семенович Сулин. Через несколько недель он умер.
Генерал-майор Денисов устал настолько, что вынужден был сойти с лошади и лечь на землю. Преследование возглавил войсковой старшина Ефремов. Он продолжал гнаться за неприятелем, пока не истребил обе колонны. Спаслось не более 20 человек. Пленных было немного: генерал, тут же умерший от ран, полковник, два майора и 80 рядовых. Совсем неплохой результат для отряда, имевшего в своем составе максимум 900 казаков.
Денисов обращался к атаману и командующим регулярными корпусами с просьбой прислать подкрепления, чтобы разгромить французскую пехоту, стоявшую в районе деревни Розенгартен, но тщетно, никто не отозвался. Свидетелем всего происходившего был «полковник аглицкой службы Вильсон», изъявивший желание посмотреть на казаков в деле. Донцы понравились сэру Роберту Томасу.
Отряд Денисова, серьезно ослабленный выделением казаков для конвоирования пленных и присмотра за ранеными, не мог вступить в единоборство с французской пехотой, численно превосходившей его почти в три раза. К тому же с ней соединились другие войска, отступившие от Гутштадта. Преимущество неприятеля стало несоизмеримым.
Наступил вечер. А. К. Денисов снялся с места и двинулся к Полеркену, где М. И. Платов с егерями Б. Ф. Кноринга, павлоградскими гусарами Е. И. Чаплица и двумя полками Н. В. Иловайского в течение всего дня 24 мая «наблюдал» за окрестностями Алленштейна, опасаясь пропустить войска Даву к Гутштадту. Однако маршал так и не попытался прорваться на соединение с корпусом Нея. Правда, ближе к ночи французы напали на казаков, но были отбиты. А вот возможность похоронить многотысячную неприятельскую пехоту возле Розового Сада была упущена.
Денисов нашел Платова в небольшом домике в Полеркене. Горела свеча. Атаман, склонившись над столом, что-то писал. Генерал-майор поздоровался, кратко рассказал о событиях минувшего дня. В ответ на рапорт командира отряда Матвей Иванович не проронил ни единого слова. Андриан Карпович как человек воспитанный, уважающий начальника (впрочем, он всегда играл эту роль неубедительно), отошел в сторону, взял стул и в молчании просидел у стены более получаса. А атаман все работал, не обращая внимания на присутствующего.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});