К концу июля Лорис-Меликову с помощью кавалерийской разведки удалось выяснить расположение основных турецких позиций; он знал также и о том, что в Ягнах, на Авлиар-Тапе и Сиври-Тапе укреплений нет и там стоят весьма слабые нерегулярные войска. Русский командующий вздохнул с облегчением, узнав, что Мухтар не собирается отвоевывать Ардаган, однако его по-прежнему тревожила перспектива турецкого наступления из Баязета на Ереван. Он опасался также, что Мухтар сможет вклиниться между главными силами русской армии и войсками Тергукасова, стоявшими в Игдыре. Поэтому Лорис-Меликов расположил в Куючуке, где Маврик-Чай впадает в Арпа-Чай, мощное соединение кавалерии, а 30 июля приказал колонне под командованием Цитовича двинуться по берегу Арпа-Чая и дойти до руин средневековой армянской столицы Ани, находившихся северо-восточнее селения Аладжа. 4 августа русская штаб-квартира получила известие о том, что Измаил Хакки перешел Агры-Дат и вторгся на русскую территорию, после чего колонне Цитовича было приказано соединиться с войсками Тергукасова. Позже подкрепления, направленные к нему, пришли в Игдырь через Ани, а сам Лорис-Меликов получил дополнительные войска из Ардагана и бассейна Риони. Таким образом, Мухтар с помощью вторжения Измаил Хакки в долину Аракса добился своей цели – уменьшить число войск, которые Лорис-Меликов мог бы использовать для наступления на главном направлении.
К концу июля подкрепления, присланные из Эрзерума, позволили довести число турецких войск, сконцентрированных в районе Диядина и Баязета, до 36 батальонов (около 20 тыс. человек), 6 батарей (по 6 орудий в каждой), 2 тыс. сювари и черкесов и 4 тыс. курдов. Чтобы остановить наступление Измаила Хакки и прикрыть границу между горой Арарат и местом, где Арпа-Чай впадает в Араке, Тергукасов имел армию, численность которой возросла до 8 тыс. пехотинцев, 4 тыс. кавалеристов и 48 орудий.
В долину Аракса ведут несколько горных перевалов, и ставка в Тифлисе надеялась, что Тергукасову удастся их прикрыть. Развитие событий в этих местах было весьма показательным, ибо оно продемонстрировало, что оборона горной линии с многочисленными перевалами – дело еще более сложное, чем защита речной линии с несколькими переправами. Талантливый генерал Тергукасов, имевший превосходные войска, не сумел помешать бездарному Измаилу с численно превосходящей, но плохо обученной армией перейти через мощный хребет Агры-Дага.
Дело усложнялось еще особым характером местности, которую пришлось оборонять Тергукасову. Полоса земли между Агры-Датом и Араксом длиной почти 100 км, если считать от турецкой границы до окрестностей Кулпа (Тузлука), имеет ширину всего 30 км, 15–20 км из которых заняты крутыми склонами Агры-Дага. Долина, по которой течет Араке, имеет здесь ширину от 13 до 20 км. Эта долина располагается на высоте более 900 м над уровнем моря, а сам Агры-Даг поднимается до 2100–3500 м (его вершина Большой Арарат имеет высоту 5100 м), а его северные склоны очень круты. В Араке впадают многочисленные речки, которые в долине соединяются и образуют обширные заболоченные поймы. В этих местах армянские крестьяне выращивали рис, поэтому долину пересекала целая сеть ирригационных каналов. После войны 1828–1829 гг. в район Игдыря мигрировало большое число армян, превратив его в центр области, производившей рис, с многочисленными процветающими селами вокруг. Русское правительство из политических соображений считало необходимым обеспечить мирному населению Игдыря полную защиту: Дорис-Меликова и Тергукасова, армян по происхождению, безопасность своих соотечественников беспокоила больше всего.
Тергукасов сделал Игдырь своей передовой базой, хотя этот административный центр, соединенный с Ереваном (находится в 65 км к северо-востоку от него) плохой дорогой, был очень неудобен. Кроме того, к северу и востоку от него местность была сильно заболоченной и нездоровой.
От Аракса в Баязет и Диядин через Агры-Даг проходило несколько дорог. Если смотреть с востока на запад, то они располагались следующим образом:
а) тропа для мулов, шедшая из Игдыря через Харбахасарское ущелье (3355 м) в Баязет, огибая западный склон Арарата;
б) обычная дорога из Игдыря через Аргаси и Орков к Ченгельскому перевалу (2074 м), где русские в 1854 г. одержали победу над турками, и оттуда – к Арзапу и Баязету;
в) дорога, шедшая из Игдыря через Халфали, Аликочак, селение Зор и Зорский перевал (2500 м) в долину Балик-Чая («Рыбной реки») и Мусун. По ней можно было проехать на колесном транспорте;
г) тропа, проходившая по восточному отрогу Оюклу-Дага («Пустых гор»), расположенному в 20 км от Игдыря, через Гюрюнсарайский перевал (2208 м) в Мусун: по этому перевалу в начале того года прошел Теркугасов во время своего отступления из долины Алашкерт;
д) тропа из Гёллюкчю на Игдырь-Калпской дороге, которая вела к Алсанлийскому перевалу (2257 м) и Мусуну;
е) тропа из Гёллюкчю через перевал Аббас-гёл (2440 м) к озеру Балик и Сурп-Оханнесу.
Из всех этих троп самой короткой и удобной оказалась та, что вела к Ченгельскому перевалу, и Тергукасов занялся именно ею. Он расположил основную часть своих войск эшелоном вдоль дороги Игдырь – Ченгел: пять батальонов с двумя казачьими полками и четырьмя батареями прикрывали сам перевал, четыре батальона с шестью орудиями – у Оркова и один батальон с двумя орудиями – у Игдыря. Зорский перевал охраняли шесть сотен казаков с четырьмя эскадронами драгун; еще четыре сотни стояли в резерве в Халфали. В Кулпе разместились три батальона и 14 сотен казаков без орудий.
Тергукасов полагал, что основные силы Измаила стоят в Баязете, но он ошибался. Измаил, вполне логично, сделал своей главной базой Диядин, и большая часть его людей располагалась в хорошо увлажняемой высокогорной долине Балик-Чая, неподалеку от которой в Мусуне пересекались многие дороги. Курды, жившие в этом районе, сообщили Измаилу, что Зорский перевал вполне проходим для войск, и на рассвете 4 августа 4 тыс. курдов при поддержке 6 батальонов пехоты и 6 орудий атаковали казаков, охранявших Зор, и двинулись в Аликочак, расположенный в 6,5 км к северу от перевала. Здесь заняли позицию турецкие пехотинцы и артиллеристы, а курды прошли еще 10 км вперед и спустились в долину, в селение Халфали всего лишь в 8 км от Игдыря. В этом месте их атаковали драгуны Переяславского полка, усиленные конной батареей, после чего они отступили к Аликочаку, где и закрепились. А тем временем еще один отряд курдов в составе 1,5 тыс. человек появился на перевале Гюрюнсарай и не встретил там никакого сопротивления. Курды спустились с Оюклу-Дага, но позже вернулись на перевал. Дальше Измаил не пошел, и, кроме нескольких прорывов турецких передовых отрядов на русскую территорию, ничего больше не произошло. Однако хватило и этого, чтобы армянское население в панике бросилось бежать на другой берег Аракса. Тергукасов подумал, что противник обошел с фланга его главные силы в Ченгеле, и поспешно вернулся в Игдырь. Одновременно он послал гонца в штаб-квартиру просить подкреплений. Во второй раз турки, совершив смелую диверсию без особых потерь, вызвали серьезную тревогу у русских и заставили их перераспределить свои войска, ослабив армию, воевавшую на главном фронте.
Измаил не решился бросить все свои войска через Агры-Даг; он оставил на дороге, шедшей от Зорского перевала в Халфали, лишь одно подразделение (усиленное четырьмя батальонами и одной батареей). Турки нашли несколько удачных оборонительных позиций на террасах, расположенных между Зором и Аликочаком. Их патрули вели наблюдение за Халфали, а на Гюрюнсарайском перевале остался небольшой отряд. Войскам Тергукасова, сосредоточенным в районе Игдыря – Халфали – Аргаси, пришлось организовывать оборону в крайне неблагоприятных условиях – в самый разгар лета на равнинах Аракса, где свирепствовала лихорадка. Турки же расположились на прекрасных высокогорных пастбищах Агры-Дата, где они не испытывали недостатка в чистой воде. Никогда еще так убедительно не была доказана важность тактического использования местного климата и рельефа для нанесения врагу наибольшего ущерба.
Русская штаб-квартира предполагала, что турки пойдут в наступление через Гюрюнсарайский перевал на Кулп и долину Арпа-Чая и попытаются вклиниться между войсками Тергукасова в долине Аракса и отрядом Лорис-Меликова в Карсе, поэтому Тергукасов получил приказ не только защитить Ереван, но и обеспечить оборону Кулпа и подходов к Арпа-Чаю. Впрочем, Измаилу Хакки были присущи все недостатки курдских вождей – да еще лень в придачу; он проявил себя как плохой организатор и нерешительный командир. Он имел возможность разрушить все планы Лорис-Меликова на осеннюю кампанию, что могло бы полностью изменить ход войны, но он предпочел никуда не двигаться и вместе с двумя третями своей армии спокойно просидел в Мусуне. Как и все вожди горцев, он не любил начинать активные действия в конце года. Впрочем, в его оправдание следует сказать, что он отлично понимал, что если переведет свои войска через Агры-Даг и начнет сражение с русскими, то на диких, пустынных склонах этого хребта его ждут неимоверные трудности со снабжением.