Читать интересную книгу Битвы за Кавказ. История войн на турецко-кавказском фронте. 1828–1921 - Уильям Аллен

Между 10 и 20 июля небольшие русские отряды пошли в наступление на абхазов в Самурзакане. В селениях Ткварчели, Губп и Эшкети произошли стычки. Мятежников рассеяли, а местное население быстро усмирили. После этого Алхазов двинул три батальона, казачий полк и четыре орудия к реке Меркулке, где 22 июля абхазы были разгромлены. Русские заняли Джгхерди, стоявший у слияния дорог, которые вели к нижнему Кодору. Турецкое командование поняло, что ожидает их войска, и 1 августа вывезло их морем из Очемчири и высадило десант, захвативший затем станцию Дранди, стоявшую как раз напротив Джгхерди на другом берегу Кодора. К 10 августа Алхазов овладел всем левым берегом Кодора, и турки на правом берегу отошли к реке Келасури, протекавшей всего в 5 км южнее Сухума.

Тем временем Шелковников 10 августа вышел из Сочи и двинулся вдоль побережья, а Бабичев начал свой марш через перевал Марух. Чтобы не попасться на глаза турецким военным кораблям, которые следили за береговой дорогой, Шелковников пошел по проходившим параллельно ей горным тропам. 13 августа он достиг места, расположенного в 2,5 км от Адлера. Ему нужно было перейти через реку Мзымту, а потом – через Бзыбь. Между этими реками располагался самый трудный участок пути – Гагрское ущелье. В этом ущелье скалистый край Прибрежного хребта обрывается почти отвесно, и другого пути, кроме как по береговой дороге, проходившей по скалистым уступам, не было. Эта дорога находилась под прицелом турецкого монитора, пришедшего в Гагры после того, как турки узнали о марше Шелковникова. Заброшенный русский форт, стоявший к северу от ущелья, находился в руках нескольких сотен черкесов и абхазов. Шелковников, однако, сумел договориться о помощи с русскими морскими офицерами из Адлера. В ночь с 17 на 18 августа под проливным дождем его колонна подошла к Гаграм. Форт был взят внезапной атакой, и в тот самый момент, когда турецкий монитор подверг форт и дорогу мощному обстрелу, на горизонте появился быстроходный русский пароход «Великий князь Константин», который бросился в погоню за монитором. Помощь моряков позволила Шелковникову провести свою колонну по ущелью, на что ушло несколько часов. 20 августа она достигла реки Бзыбь, которую форсировала в 15 км от берега. 23 августа отряд Шелковинкова уже подходил к Гудауте. Здесь укрепленная позиция была занята турецким батальоном и тысячью нерегулярных бойцов при четырех орудиях. С моря их поддерживали три турецких военных корабля, однако вскоре стало ясно, что противник сопротивлялся только для того, чтобы прикрыть эвакуацию своих войск. Турки еще до прихода Шелковникова решили оставить Сухум; их, главным образом, заботила эвакуация своих регулярных войск и абхазских мятежников, которые боялись оставаться в Абхазии.

Чтобы выиграть время для погрузки войск, покидавших Сухум, турки сосредоточили свои силы на укрепленных позициях, расположенных полукругом. Пехоту в траншеях поддерживали шесть батарей по 4 орудия в каждой; с моря огонь вели три монитора и два фрегата. В ночь в 23 на 24 августа русские офицеры с парохода «Великий князь Константин»[47], воспользовавшись лунным затмением, предприняли смелую минную атаку на турецкие корабли. Минами был поврежден броненосец турок, и этого оказалось вполне достаточно, чтобы нагнать на них страху. К 27 августа Шелковников уже подходил к Сухуму. Бабичев тем временем перешел Марух. 24 августа он был уже в Цебельде, а 29 августа – в 6,5 км от Сухума. Колонна Алхазова перешла через Келасури и приближалась к сухумским траншеям с юга. Шелковников настаивал на штурме, но Алхазов предпочел выпустить противника из города без боя. В ночь с 31 августа на 1 сентября русские обнаружили, что турки уже ушли.

В тот же самый период русские войска подавили долго тлевший мятеж в Чечне и Дагестане. Турецкие операции на Кавказском побережье и известия о поражении русских под Зивином привели к резкому усилению недовольства и фанатизма на всем Восточном Кавказе, однако вооруженные восстания здесь проходили разрозненно и были плохо организованы. Тем не менее сложившаяся в горах обстановка потребовала оставить здесь 2-ю и 21-ю пехотные дивизии, а также целый ряд казачьих полков. В Тифлисе руководство русской армии оказалось так обеспокоено настроением местных жителей, что в августе лишь два полка 38-й дивизии были отправлены с Северного Кавказа на усиление армии на турецкой границе.

Глава 12

Долина Аракса и перевалы Агры-Дага. Битва при Кизил-Тепе, август-сентябрь 1877 г.

Обстоятельства потребовали прервать военные действия на главном фронте Закавказья в самые лучшие месяцы летней кампании. Русское командование сомневалось, стоит ли начинать наступление с целью ликвидации турецкой угрозы Черноморскому побережью. Кроме того, оно ожидало освобождения войск, воевавших на побережье и в Дагестане, а также прибытия подкреплений из России. Турецкий командующий, прекрасно понимавший, что инициатива теперь в его руках, не питал никаких иллюзий по поводу способности своих войск разгромить основные силы русской армии в ходе наступательной операции. При этом он знал, что прибытие подкреплений в армию противника, ожидавшееся осенью, изменит баланс сил в пользу русских. Ахмет Мухтару не оставалось ничего иного, как заняться разработкой оборонительной стратегии. Она имела два аспекта: занятие и создание мощных оборонительных позиций, с помощью которых можно было бы отразить предполагаемое наступление Дорис-Меликова, и создание угрозы для относительно слабых сил Тергукасова в долине Аракса, в результате которой, быть может, русские отправят подкрепления, предназначавшиеся их армии под Карсом, на Ереванский фронт.

Для создания оборонительной позиции Ахмет Мухтар выбрал Аладжинский массив, входивший в состав горного комплекса, ограниченного с юга долиной Аракса, с севера – долиной Каре-Чая и с востока – долиной Арпа-Чая. Аладжинский массив поднимается на высоту 2440 м, спускаясь утесами к высокогорной равнине, которая расположена на высоте 1500–1800 м и лежит между Карсом и Александрополем. Седловина Аладжи, шириной около 8 км, проходит по водоразделу двух рек: Маврик-Чая (современной Куры), текущего на северо-восток, где он впадает в Арпа-Чай, и Маджарчин-Чая, текущего на запад, к реке Карс. Глубокие ущелья этих двух рек представляют собой естественную защиту для войск, стоящих на западном фланге главного массива. Над ущельем Маврик-Чая нависает отрог Чифт-Тепеси («Двойной горы»), который является частью горного хребта Нахарчи-Даг. Его крутые склоны спускаются на юго-восток в долину Арпа-Чая в районе селения Аладжа, в 4 км от реки. На южном фланге Аладжинского массива проходит Теймахликское ущелье, которое спускается к Арпа-Чаю. Весь массив Аладжи представляет собой очень мощную природную крепость, нависающую над равниной, расположенной между Александрополем и Карсом. Склон Арпа-Чайского ущелья образует гласис (передний скат бруствера), который усиливают две изолированных горы, представляющие собой природные бастионы: Кизил-Tana («Красная гора») и Юч-Тапа («Три горы»).

Отрог Чифт-Тепеси, расположенный на левом фланге Аладжинской позиции, находится в 20 км от крепости Карс (ближайший к ней форт – Хафиз-Табия), с которой он в 1877 г. был соединен труднопроходимой тропой. Она шла из Хачивели (юго-западнее Субатана, стоявшего на дороге Александрополь – Карс) вверх по ущелью Маврик-Чая через Яйлу[48] Налбанд, а далее огибала с юга одиночную гору Сиври-Тапа («Крутая гора»). Сиври-Тапа со своим близнецом-горой Авлиар была частью передовых укреплений, располагавшихся на левом фланге оборонительной позиции. Сюда входило и селение Визинкей, расположенное на полпути от Чифт-Тепеси к Хафиз-Табия на высоте 2 тыс. м. Однако, чтобы обеспечить защиту Визинкея и коммуникаций с Карсом, необходимо было также удерживать две других обособленных горы, расположенные севернее: Бюйюк («Большие») и Кючюк («Малые») – Ягны.

Таким образом, главным недостатком Аладжинской позиции являлась ее большая протяженность; она была слишком растянутой, чтобы Ахмет Мухтар с имевшимися у него силами смог ее отстоять. Расстояние от Инах-Тепеси до Визинкея – 15 миль, и для обороны такого длинного фронта у турецкого командующего имелся всего один армейский корпус, состоявший из 40 батальонов и дополненный слабой составной дивизией из гарнизона Карса – всего 30 тыс. пехотинцев при 60 орудиях. Проблемы Ахмет Мухтара еще более увеличились и стали практически неразрешимыми, когда он понял, что ему необходимо занять и укрепить передовые бастионы: Большие и Малые Ягны, расположенные западнее дороги Субатан – Визинкей, а также Кизил-Тапу и Юч-Тапу к востоку от нее. В целом он должен был оборонять фронт длиной почти в 50 км. Кроме того, имелись и другие проблемы. На этом фронте не существовало боковых коммуникаций, которые проходили бы через Инах-Тепеси и Чифт-Тепеси, а глубокое ущелье Маврик-Чая сильно затрудняло связь между войсками, стоявшими на Аладжинской позиции, и подразделениями, расположенными в районе Авлиар – Визинкей. По существу, ущелье разделило позицию Ахмет Мухтара на два сектора обороны, практически не связанные между собой. В Аладжинских горах почти не было источников воды, а подвозить продовольствие и припасы из Карса оказывалось очень трудным. В полдень на высоте 2400 м войска страдали от невыносимой жары, а ночью дрожали от холода. У турок не хватало шинелей и одеял, а на голых склонах Аладжинских гор почти не было деревьев и даже кустарников для заготовки дров.