Тут он почувствовал некоторые угрызения совести: он вовсе не собирался доставлять ее в Санта Фе к ее жениху. Он собирался оставить ее для себя. По сути, он обманывал ее. Он вздохнул: надо было ей сказать, что он не отпустит се.
Но… если бы она узнала об этом — тут его глаза непроизвольно взглянули на ее прекрасную грудь — она бы, конечно, не сдалась сразу и начала сопротивляться ему всеми своими силами. А ее силы были немалыми: это он понял, увидев ее жизнестойкость за время путешествия по пустыне.
Кармен в это время, встречая случайно его взгляд, думала о том, какие честные у него глаза. Она смягчилась: в конце концов, он собирается помочь ей. Может быть, он довезет ее до ближайшего испанского поселения. Он знает, что ей надо попасть в Санта Фе. И он спас ее. Кармен улыбнулась.
Увидев ее чарующую улыбку, Пума еще больше зажегся огнем страсти. По выражению ее лица и глаз он понял, как наивна и неопытна она. По-видимому, она и не подозревает о его планах. Он невольно усмехнулся.
При этой усмешке его зубы блеснули яркой белизной на фоне темного загара. Человек, который так прекрасен лицом, не может быть опасен, подумала Кармен. И до сих пор он только доказывал ей свою доброту и благородство: ведь это он спас ее от Головы.
Она поежилась при воспоминании. Потом огляделась и заметила людей. Индейцев. Снова индейцы. Хорошо иметь защитника в такой обстановке. Но жить в таком вот жилище — это так отличается от того, к чему она привыкла! И все-таки, не стоит отворачиваться от человека, который единственный пришел к ней на помощь.
«Правило номер 327: Хорошая жена всегда исполнена благодарности к своему мужу: она добра на словах и на деле».
К мужу? — Как глупо здесь думать о правиле номер 327! Она не жена этому индейцу! И Кармен повернулась к нему спиной, разгневанно блестя глазами.
— Ну что ж, — сказала она так кротко, как только могла. — Я принимаю ваше гостеприимство. Скажите своей матери, я очень благодарна за… вигвам.
Он все еще стоял и смотрел на нее. Кармен неуверенно улыбнулась. Ей только сейчас пришло в голову, что Пума может надеяться, что она построит жилище и для него. Нет, без сомнения, ночевать он будет в другом вигваме. А поскольку поблизости живет его мать, он не позволит себе ничего предосудительного, разве не так?
Пума с полуулыбкой на губах повернулся и пошел на небольшой холм, к недостроенному вигваму. Кармен поплелась вслед за ним.
Он остановился перед кольями, нахмурясь. Надо было где-то раздобыть шкуры: буйволиную — для покрытия и оленью — для входной откидной двери.
— Подождите меня здесь, я посмотрю лошадей, — сказал он Кармен.
Кармен наблюдала, как легко он движется; какая широкая и сильная у него спина. Потом она с облегчением вздохнула — и, наконец, опустилась на землю отдохнуть после длинной тяжелой ночи.
«Правило номер 350: Хорошая жена с готовностью трудится бок о бок со своим мужем, всегда стараясь своими трудами облегчить ему жизнь».
— Но должна же я отдохнуть! — простонала Кармен. — И он — вовсе не муж мне!
Пума вернулся с несколькими свертками. Он поставил колья и исчез под ними. Кармен слышала его вздохи, еле слышные ругательства и видела пыль, вылетавшую наружу. Что он там делает? — недоумевала она. Она наблюдала, как Пума проделал несколько ходок в вигвам матери и принес еще что-то.
Наконец, отряхнув руки от пыли, он встал поодаль вигвама и дал знак Кармен подойти. Теперь была готова и дверь из оленьей шкуры.
Кармен вошла внутрь. Как здесь хорошо, с удивлением отметила она. По центру круг камней очерчивал место очага. В стороне стояли большой глиняный горшок и две прекрасные плетеные корзины. Были даже сложены стопкой миски, ложки и некоторые припасы. Кармен страшно захотелось поглядеть, что в них, но она удержалась, помня, что она — в гостях. Свет внутри вигвама был тусклым, но Кармен приготовила себе постель из шерстяных полотен и нескольких одеял, сшитых из разноцветных лоскутов. С кольев свешивалось оружие: лук, щит, копье, колчан со стрелами. Она разглядела испанскую аркебузу. Испанское седло, которое было на коне Пумы, также было повешено здесь. Все выглядело очень ухожено и даже красиво.
Кармен быстро обернулась: вошел Пума.
— Сядь, — потребовал он и сложил по одну сторону очага дрова.
Он уверенно и быстро разжег огонь, и вскоре вигвам озарился его веселым блеском.
— Проголодалась? — спросил он.
Кармен настороженно глядела на него и гадала, что едят апачи.
Но в желудке у нее и в самом деле было пусто и неуютно.
— Да, — поколебавшись, ответила она.
Пума улыбнулся и вышел, но вскоре вернулся с двумя мисками, наполненными дымящимся мясом. Он, довольный, взглянул на нее: за короткое время он спас ее, построил ей жилье и накормил. Она должна оценить это.
Пума вручил Кармен миску и ложку и сам сел напротив, скрестив ноги. Кармен поглядела на пищу: большие куски мяса вместе с неизвестными ей овощами плавали в ароматном соусе с приправой из трав. Она неуверенно откусила кусочек мяса и прожевала: очень вкусно. Она откусила еще раз, потом еще. Они ели в тишине. Когда Кармен справилась с едой, Пума вежливо спросил:
— Еще?
— Да, пожалуйста, — не стала отказываться Кармен. — Это очень вкусно. Что это такое?
— Мясо собаки.
Пума вышел за новой порцией и не видел, как расширились глаза Кармен, но услышал возглас отвращения. Когда он вернулся, Кармен уже отказалась от добавки. Пожав плечами, Пума сам съел лишнюю порцию. Отставив миски, Пума встал.
— Мы не спали ночь — и нам надо отдохнуть. Ты можешь спать здесь, — он указал ей на сделанную ею кровать.
Кармен, волнуясь, подняла руку к горлу:
— А где… где вы будете спать?
Пума взял с постели два лоскутных одеяла и положил их по другую сторону от очага.
— Здесь, — указал он на одеяла.
— 3-здесь? — Она пыталась сдержать дрожь в голосе, но не могла. — Я… я думала, что вы будете спать где-то еще. С матерью, — поспешила добавить она.
Пума поднял одну бровь:
— Мужчины-апачи не спят со своими матерями, — смеясь глазами, сказал он. — Разве испанские мужчины спят?
Кармен выпрямилась: она ясно поняла насмешку.
— Вовсе нет! Я совсем не это имела в виду! Я хотела… хотела сказать… я думала… я думала, вы будете отдыхать в другом месте! — в отчаянии выкрикнула она. — Не здесь! Не рядом со мной! Это не положено!
— Очень даже положено, — важно произнес Пума. — Это мой дом. И я буду спать здесь. — Он взглянул на нее смеющимися глазами.
Кармен сжала зубы: нарочно, что ли, притворяется тупым?