Кармен выпрямилась: она ясно поняла насмешку.
— Вовсе нет! Я совсем не это имела в виду! Я хотела… хотела сказать… я думала… я думала, вы будете отдыхать в другом месте! — в отчаянии выкрикнула она. — Не здесь! Не рядом со мной! Это не положено!
— Очень даже положено, — важно произнес Пума. — Это мой дом. И я буду спать здесь. — Он взглянул на нее смеющимися глазами.
Кармен сжала зубы: нарочно, что ли, притворяется тупым?
— Вы не можете спать здесь, — сухо и раздельно проговорила Кармен. — Потому что я сплю здесь.
Пума сел, облокотился и насмешливо посмотрел на нее.
— Вы знаете, что не должны оставаться здесь, — нервно добавила Кармен. Она встала и неуверенно шагнула к двери: — Тогда я уйду.
Пума только молча наблюдал за ней.
Его голубые глаза, их пристальный взгляд начинали бесить Кармен.
— Хорошо, — сказала она наконец, — я уйду. Я буду спать с вашей матерью.
Пума покачал головой: «Нет».
— Нет? — закричала Кармен. — Как вы смеете говорить мне «нет»?
Пума встал и пошел к двери. Он мягко отодвинул руку Кармен с кожаной занавески, потом за руку потянул к постели.
— Нет! — закричала Кармен. — Вы не смеете!
Она попыталась освободить руку. Он не отдавал ее руки, тогда она принялась толкать его свободной рукой, но тщетно.
— Оставь меня! Вы не можете… не смеете!
— Что не смею? — усмехнулся Пума. Да, его испанская пленница быстро не сдавалась.
Он внезапно отпустил ее — и она упала на одеяла.
Он моментально упал рядом и схватил ее. Кармен пыталась приподняться, но только оказалась в руках Пумы. Она лежала, глядя в его голубые-голубые глаза, на его твердую складку рта, который был всего в нескольких сантиметрах от нее. Она не могла не признать, что он дьявольски красив. Она ощущала его силу.
— Отпусти меня, — прошептала она.
Пума наклонился к ней, и она почувствовала его теплое дыхание. Она казалась такой доступной, такой близкой и желанной. Он пробежал пальцами по ее спине.
Кармен глядела на него широко открытыми глазами.
— Нет, — прошептала она. Его прикосновения были приятны, и ей хотелось, чтобы они продлились, но она понимала, что этого нельзя допускать.
— Да, — прошептал Пума. — Я хотел поцеловать тебя с первой нашей встречи. — Он наклонился еще ниже и нежно прикоснулся губами к ее губам. Поцелуй был сладок; никогда еще Пума не испытывал подобного, и ему захотелось продолжить.
Когда его губы встретились с губами Кармен, ее глаза широко и тревожно открылись. От него так притягательно пахло дымом — и мужчиной. Потихоньку покусывая ее губы, будто пробуя их, он медленно проник языком в ее рот. Она поддалась и начала заигрывать с ним. Поцелуй длился долго, и Пума неохотно прервал его.
Кармен смотрела на него огромными глазами, медленно проводя пальцами по губам:
— Ты… ты поцеловал меня? — В ее голосе было изумление. — Это было со мной в первый раз.
Пума притянул ее к себе:
— Я могу даже больше, — заверил он ее. И он еще раз приблизил свои губы к ее рту.
Он в порыве прижал ее к своей твердой груди и застонал от удовольствия. Все свои силы он отдал этому поцелую. Он был страстным, отчаянным, сладким — таким сладким…
Кармен тяжело дышала: ее захватил поток таких ощущений, с которыми она была еще незнакома.
Ей было жарко, лицо ее пылало, мысли путались…
Этот человек, который был приятен ей своей красотой и силой, делал с ней что-то такое невообразимое…
Пума гладил ее спину, но холодный, скользкий материал платья раздражал его: ему хотелось ощутить ее тепло, ее гибкость и уступчивость. Он захватил в ладони ее твердые, сильные ягодицы и прижал ее к своим бедрам.
Кармен застонала от наслаждения, но успела подумать: что такое он делает с ней? Еще никогда она не ощущала такой легкости, такого парения в своем теле…
— Пожалуйста… — умоляюще сказала она.
В ответ Пума только еще раз поцеловал ее.
— Да, — против своей воли прошептала она. Ее руки сами собой обвились вокруг его шеи; она вся дрожала, а он жадно ласкал ее. Его руки, алчущие, требовательные, обегали все ее тело, но ей хотелось продолжить это волшебное ощущение.
Ее пальцы сами собой вцепились в его длинные волосы, и она притянула его ближе. От него так восхитительно веяло силой, и она упивалась незнакомым ощущением единства с ним. Она вдыхала его запах: запах дыма, пота и… мужчины. Инстинктивно она стремилась слиться с ним.
Они пожирали друг друга губами.
Пума прижимал ее, и его руки были как стальные обручи, но она ощущала себя в них так сладко, так спокойно… Он закрыл глаза, тяжело дыша… Ему казалось, он не проживет и мгновения без того, чтобы обладать ею… Как ему хотелось, чтобы ее мягкое, гибкое тело ответило ему таким же желанием…
Он накрыл ее своим телом, нашел изгиб ее бедер, приподнял край ее юбок и пробежался рукой по всей длине ее ноги… он ближе и ближе подвигался к заветной для себя цели… одним движением он отбросил прочь тонкое белье, которое она носила под юбками, но…
Тут Кармен опомнилась и оттолкнула его руку, хотя и слабо.
— Прекрати это! Стоп! — закричала Кармен. Ее глаза были широко распахнуты. — Что ты делаешь?
Он улыбнулся и поцеловал ее в кончик носа:
— Я ласкаю тебя.
— Но ты не можешь! — вскричала Кармен. — Я даже не знаю тебя! Мы с тобой не женаты! Я не могу! Сестра Франсиска говорила, что…
Пума, казалось, ждал продолжения, но Кармен не в силах была выговорить.
Он отодвинулся и посмотрел на нее. Он стиснул зубы от боли — и ждал.
Кармен вскочила и в ужасе смотрела на него: ее рот распух от поцелуев, волосы были всклокочены, грудь тяжело вздымалась.
— О, нет, нет, — простонала она. — Что я наделала?
Она выглядела такой подавленной, что Пума, забыв о своей боли, начал подыскивать слова утешения.
— Ничего, — наконец недоуменно сказал он. — Ты ничего не сделала.
— Ах, нет, — причитала Кармен. — Ты обманываешь меня. Ведь именно так получаются дети, я знаю…
Пума с удивлением смотрел на нее:
— Конечно.
Кармен заслонила глаза одной рукой, не в силах выдержать его взгляд:
— Значит, у меня будет ребенок, — простонала она.
Пума воззрился на нее недоуменно:
— Ты беременна?
Он мог бы поклясться до этого, что она невинна. Однако та горячность, с которой она Целовала его, должна была бы насторожить его.
Он отодвинулся и холодно спросил:
— И кто же отец?
Теперь Кармен недоуменно воззрилась на него:
— Ты! — почти выкрикнула она с пылающим лицом.