Через несколько часов начало смеркаться. Лесная прогулка превратилась в изматывающий поход, а в резких тенях Лоте начали мерещиться хищные звери.
«И реликтовая нежить», — вздохнула про себя леди Шан Нейрин, после чего пожаловалась Идрису:
— Меня сейчас семья грибов-светлячков чуть не довела до сердечной недостаточности.
— Может, до сердечного приступа? — не оборачиваясь, уточнил эльф.
Лотанари пожала плечами:
— Ладно, если убрать лишний пафос, то у меня просто чуть сердце не остановилось, когда из темного оврага на меня посмотрело сразу пять красных глаз. Я не завизжала только потому, что живым существам свойственна симметрия.
Засмеявшийся эльф полуобернулся и коварно предположил:
— А если это была семья шипастых виргет? Где мама и сын здоровы, а отец потерял глаз в территориальном сражении?
— Шел бы ты вперед, — раздраженно произнесла Лотанари. — Иначе вернешь в Замок-на-воде седую заику.
— У тебя светлые волосы, седина будет не так заметна, — отмахнулся Идрис, — а заикание у нас прекрасно лечат.
— А переломы? — прищурилась Лотанари.
— Меня бить нельзя, — посмеивающийся Идрис чуть ускорился, — я государственный деятель! Выполняю всякие поручения, и вообще, без меня Повелитель как без рук, ног и головы!
— А с тобой он как с двумя парами рук и ног? — фыркнула себе под нос Лотанари и тоже немного ускорилась.
У нее уже нестерпимо ныли ноги, голова и почему-то левая рука. Принцесса то начинала беспокоиться за Лиму, то вспоминала, что у лисицы есть еда — лесная красавица утром после завтрака сделала запасы. Потом Лота вспоминала, что Лиме, возможно, придется ночевать в лесу, и ей становилось жалко подругу. Затем ей становилось жаль себя — неизвестно, доберутся они до хижины или нет. Да еще и вечерний лес добавлял тревожности: то ветка шевельнется, то шалый закатный лучик до икоты доведет, бликанув по застывшей на дереве смоле.
"Что-то я начинаю жаждать мести, — посетовала про себя Лота. — Чтоб ей провалиться, оршери драной. То же мне, Плетущая Путь! Мозгов бы кто отсыпал курице высокородной!"
— Мы на месте, — негромко произнес Идрис. — Прошу, возьми меня за руку. Хижина защищена, и пройти может не каждый.
Лота кивнула и крепко обхватила пальцами твердую сухую ладонь эльфа. Шаг, другой, и перед глазами принцессы появляется покосившееся строение. М-да, и правда "хижинка".
"Зато с водой проблем не будет", — порадовалась принцесса, когда увидела тонкий звонкий ручеек, выбегающий из-под крупного камня. Дно ручейка было выложено камешками помельче, а вода выглядела чистой и вкусной.
— Я так понимаю, здесь нечасто останавливаются, — вздохнула Лотанари.
— Я был здесь последний раз лет двадцать назад, — честно ответил Идрис. — И она уже так выглядела. Но смысл в защитных чарах вокруг и в крыше над головой. Колдовать тут все равно не стоит: мы уже далековато отошли от озера. Хижина стоит на границе — дальше территория нежити.
Эльф махнул рукой, указывая куда-то в темноту, и Лота тоскливо констатировала:
— И мы пойдем туда.
— У нас нет выбора, — развел руками Идрис. — Но это будет только утром. И то не самым ранним — пусть роса сойдет.
Лота согласно кивнула и встала рядом с эльфом, который боролся с покосившейся дверью. Леди Шан Нейрин устала настолько, что ей было все равно, с чем соглашаться. Она была голодна и очень, очень хотела разуться и лечь спать.
«Это еще хорошо, что у меня не шелковые туфельки, а вполне себе кожаные ботиночки», — вяло порадовалась она, наблюдая за эльфом, ругающимся на двух языках. Наконец сила слова оказала на дверь воздействие, и они смогли пройти внутрь, где немедленно загорелся тусклый осветительный шар.
А в голове у Лоты начал вяло оформляться большой вопрос. Идрис же, чуть смущенно улыбаясь, обвел рукой хижинку и сказал:
— Есть крупа и мясо — я оставил их под артефактной паутинкой сохранности. Условия так себе, но лучше, чем на улице.
— В компании с привлеченной тобой нежитью, — вместо большого вопроса у Лоты в голове сформировалась серьезная претензия, — ты колдовал!
— Я соберу коренья, не выходи с поляны — опасно.
— Стой!
Но Идрис уже выскочил за дверь.
— Вот ведь пакость, — вздохнула Лота и принялась осматривать хижину.
«Ничего, вернется — допрошу», — решила про себя Лота и обвела взглядом внутреннее убранство их ночного пристанища. Приятно порадовало наличие двух узких лежанок, небольшого обустроенного очага — будет где сварить кашу. Если, конечно, удастся понять, как он работает, ведь очаг явно был магическим. Что вернуло мысли принцессы к вранью Идриса.
«Главное — зачем? Ну сказал бы, например, что мне нельзя колдовать, потому что я человек. Было бы поспокойнее», — ворчала она про себя.
Открыв навесной шкаф, Лота тихо рассмеялась. Сразу понятно, что вещи складывал мужчина — мешочек с крупой (подписанный), мешочек с сушеным мясом (тоже подписанный) и три свернутых одеяла. Все это было закрыто серебристой паутинкой, которую принцесса аккуратно сняла и скрутила в жгут.
— Вопрос только в том, можно ли запускать очаг? — это Лотанари проворчала вслух, потому что тишина уже начинала давить на уши. — Магию использовать нельзя, магию использовать нельзя, а землянику, значит, руками собирать нам не хочется. Эх. Ладно, если уж этот врунишка пошел за кореньями, то я сварю кашу. Это будет честно.
Найдя котелок, она отправилась набирать воду. Затем пришел черед очага — принцесса не сразу разобралась, как им пользоваться. Оказалось, достаточно просто снять тонкую серебристую паутинку — тот же принцип, что и с продуктами. Установив котелок над жарким колдовским пламенем, Лота принялась вспоминать, как они с Лимой варили походную кашу. Правда, у них мясо было свежим.
Положив перед собой сушеное мясо и крупу, леди Шан Нейрин ненадолго призадумалась, что класть первым. Мясо или крупу? Крупу или мясо? Или одновременно?
— А первой я положу соль, — решила дилемму Лотанари и щедро посолила закипевшую воду. Затем поломала хрусткие пластинки мяса и тоже отправила в воду.
Еще раз осмотрев хижину, принцесса заметила связку сушеных грибов. Но, по здравому размышлению, она решила не рисковать. Магию использовать нельзя, а на глаз Лота грибы различать не умеет. Ну как, мухомор-то она с лету распознает! А вот что посложнее… Эх, сюда бы Лиму.
Выждав немного, Лотанари засыпала в кипящую воду крупу и, вооружившись деревянной ложкой на длинной ручке, принялась терпеливо помешивать будущую кашу.
"Скорее всего, получится жидковато, — озабоченно подумала леди Шан Нейрин и со смешком признала: — У меня у каши только два состояния: либо густо до невозможности, либо жидкий суп. Но я и не повар".
— Я поражен в самое сердце, — веселый голос эльфа вывел Лоту из медитативного транса, в который она успела погрузиться.
— Чем?
— Жемчужина Нериса умеет готовить, — хмыкнул Идрис.
— Не стоит так радоваться, — рассмеялась Лотанари. — Я хороша только в походе — каша да каша. Съедобно и ладно.
Эльф ничего не возразил, только вытащил из шкафа миску и вновь покинул хижину. Вернувшись, он отчитался:
— Почистил и замочил коренья с ягодами. Будет прикуска к каше. Как думаешь, позавтракать останется?
— Думаю, останется, — сдержанно ответила Лотанари.
— Тогда я займусь постелями. На них паутинки нет, но зато на подушках она есть. — Идрис всячески изображал бурную деятельность, лишь бы не поднимать неприятную тему.
Лота же, спокойно попробовав кашу и полностью удовлетворившись ее вкусом, не спешила задавать свой вопрос заново. Куда спешить?
«Будем спать укладываться, он сапоги снимет, — рассудительно подумала принцесса, — тут-то я его и допрошу. Не побежит же он в темный лес босиком?»
— Ну вот, осталось только матрасы встряхнуть, — довольно произнес эльф и, не задумываясь, скастовал простенькое бытовое заклинаньице.
В ответ раздался грохот, и две узкие лежанки превратились в груду обломков.