сапоги не оставляли следов, по которым нас можно было бы найти. Время от времени на нашем пути возникали какие-то шкафы, какие-то связки толстых проводов, свисающих с потолка, но в целом проход был свободным. Мы находились уже на последнем отрезке, оставалось сделать еще один поворот, и…
– Вот он, – произнесла я и остановилась. – Проход к туннелю метро.
Перед нами была синяя двойная дверь, над которой висела табличка «Выхода нет». Ручек не было, и я надавила на створки плечом, но они не поддались. Никакой консоли управления, с помощью которой можно было бы открыть дверь, используя детектор, конечно же не было – когда эти дома строились, детекторы, как у нас, еще не придумали.
– Подожди-ка.
Хольден отцепил от ремня тонкий металлический штифт с кольцом на одном конце и небольшим крючком – на другом. Засунул его в замочную скважину и начал крутить в разные стороны.
– Сказал же, мое образование было разносторонним, – отреагировал он на мое удивление. – Дай пару минут.
Я закатила глаза и шагнула назад, чтобы оглядеться. Никаких зацепок. Ни малейшего намека на то, что Бэйл был здесь. Но я не верила, что его мать обманула меня. Зачем ей врать? Если это место действительно что-то значило для Бэйла, то мы были на верном пути.
Я прошла еще пару метров, слыша, как Хольден ругается, дергая штифт. Чуть дальше я обнаружила еще один электрощит, который, вероятно, относился к другой высотке: подвал соединял все дома.
Стена справа от меня, скорее всего, граничила с туннелем, в который мы хотели попасть. Я осторожно потрогала стену и кожей ощутила исходящее от нее тепло. И почувствовала, что бетон… вибрирует, только очень слабо. Через пару минут вибрация исчезла, и я уже было подумала, что мне показалось. Но тут снова все началось.
На этот раз вибрация была сильнее, и я услышала гудение. Разряды от кончиков пальцев пробежали по руке и перешли в покалывание в затылке.
Я сразу узнала это ощущение, хотя и не испытывала его в последние месяцы.
– Элли, у меня получилось! – крикнул Хольден.
Но я отошла от стены только после того, как он осветил меня своим детектором.
– Все в порядке? – спросил Хольден. – Ты выглядишь так, словно встретила привидение.
Не привидение, подумала я, проходя за Хольденом в дверь. Скорее фантом.
Это покалывание… это было похоже на ощущение, которое я испытывала каждый раз, когда рядом находился рифт.
Чернота. Бесконечная чернота по обе стороны.
Стены станции метро были обуглены, закругленный потолок над путями, рельсы, свисавшие сверху рекламные щиты покрыты копотью. Киоск, расположенный у входа, почти невозможно было узнать: металлический каркас и обгоревшие куски обшивки.
Я закрыла рукавом нос. Воздух здесь был гораздо хуже, чем в подвале.
– Ух ты, я и не видел такого, – пробормотал Хольден.
У меня под ногами было предупреждение: БУДЬТЕ ОСТОРОЖНЫ ПРИ ПОСАДКЕ И ВЫСАДКЕ, а чуть дальше – НЕ ЗАХОДИТЕ ЗА ЖЕЛТУЮ ЛИНИЮ.
После Великого смешения во всем мире отказались от использования метрополитена. Сначала потому, что из-за вихрей это стало небезопасным, потом, после вихревых войн, потому, что транспортеры на магнитных рельсах оказались гораздо более эффективными.
Чище. Быстрее. Удобнее.
Я осветила детектором рельсы под ногами, погасшие люминесцентные трубки на потолке и рекламу на стене. Кое-где под налетом копоти можно было распознать надписи. Какой-то постер к фильму, изображающий мужчину среди странных животных. А рядом совсем непонятное: 11,99 фунтов стерлингов ср. Комиссия брокера.
А вот и схема метро. Десятки линий разного цвета, горизонтальные, вертикальные, диагональные. Моорфилдз, Джеймс-стрит, Бэнк-холл. Совсем не то, что мы изучали на уроках истории. Оно и понятно – мы с Хольденом находились слишком далеко от центра Нового Лондона.
По моим рукам побежали мурашки. Это был совсем другой мир. Мир без мутантов, без вихрей, с обычными самолетами в небе и тихоходными автомобилями на дорогах.
Кураториум убеждал нас, что тот, прежний мир был дружелюбнее, но, прочитав книги Бэйла, я знала, что это не так. Тот мир был другим. Но вот был ли он лучше? Определенно нет!
– Посмотри-ка, здесь есть объявление, датированное маем 2022 года, – сказал Хольден за моей спиной; он стоял перед стендом, прикрепленном к стене. – Вихревые войны начались чуть позже, и, возможно, спустя пару недель после этого здесь все и сгорело. Как и все в старом Лондоне.
Я кивнула. Меня потянуло влево, туда, где я ощутила присутствие рифта, находясь с другой стороны стены. Покалывание усилилось, и я не знала, как реагировать.
На детекторе появился сигнал.
Бэйл.
В данный момент он был в Каире.
Что он там делает? Прыгает из мегаполиса в мегаполис? Но почему?
– Элли, что будем делать, если он появится здесь? – спросил Хольден. – Будем стрелять в него? Но он очень быстрый.
Я огляделась. Пространство было открытым. Спрятаться здесь тяжело.
– Давай сначала выясним, что он тут ищет, – сказала я. – А потом подумаем, что делать.
Хольден схватил меня за руку и повернул к себе:
– Обещай мне только одно: не пытайся заговорить с ним и переубедить его, это ни к чему не приведет. Мы должны сосредоточиться на том, чтобы остаться целыми и невредимыми, – это все.
Только я собралась ответить, как мой детектор замигал. И я ощутила, как кровь приливает к ногам, когда поняла, что в этот раз это был не сигнал, а сообщение.
– Черт, Лука и правда восстановил систему связи, – прошептала я и быстро провела пальцами по дисплею.
Сообщение было от Гилберта:
Элейн, мы направляемся к вам. Сообщи, пожалуйста, ваше местоположение. Позволь нам помочь вам. Одни вы не справитесь.
За этим последовало еще сообщение:
Обещаю тебе, мы сделаем все, чтобы поймать его живым. Крайняя мера – это альтернатива. Я не хочу причинить ему вред.
Мой палец завис над дисплеем, я хотела ответить, но медлила.
Крайняя мера? Это не означало, что он отозвал свой приказ об убийстве.
– Скажи, а Лука или Гилберт смогут реактивировать систему обнаружения?
Хольден вздохнул:
– Не знаю. Вудроу – оба Вудроу – большие спецы.
Я еще раз проверила местонахождение Бэйла – он все еще был в Каире, – стянула браслет с запястья, сделала глубокий вдох и бросила его на пол, потом с такой силой наступила на него сапогом, что прибор громко хрустнул.
Сердце сжалось. Эта штука была со мной с тех пор, как я стала кандидатом. И она никогда не подводила меня.
Краем глаза я видела, что Хольден тоже бросил детектор на пол, бормоча что-то про очень дорого.
Когда мы расправились с приборами, я вытащила из внутреннего кармана небольшой фонарик. Осветила пространство между