— Сегодня это был всего лишь “младенец”. Беспомощный. Но когда, — Вэйл осекся и поджал губы. Его рука сжалась в кулак, — когда силы трактира выходят из-под контроля, все куда хуже.
Он впечатал в меня холодный взгляд, отчего по спине побежали знакомые мурашки.
— Ты сможешь это контролировать. Хозяева могут очищать источник, чтобы никогда больше не появились подобные чудовища.
И для этого мне нужно учиться управлять этой силой. Я понимаю.
И сделаю все возможное.
— Я думаю, что смогу использовать чары и за пределами трактира. И остановлю любое чудовище.
Вэйл удивленно моргнул и хрипло рассмеялся.
— Это невозможно! Никто до тебя не мог.
— Раньше у вас и пришлых из других миров не было, — парировала я. — Вдруг эта особенность будет мне на руку?
Улыбка демона стала еще шире. Было в ней что-то такое издевательское и вызывающее, сразу захотелось схватить его за волосы покрепче и утопить к чертовой матери.
— Твоя вера в собственную исключительность поражает.
— Так я и есть “исключительная”! Ты не собирался мне помогать, но помог и поможешь в будущем. Это о многом говорит.
— Я уже жалею о своем решении.
Уперевшись локтями в колени, я положила голову на сцепленные пальцы и нахально улыбнулась.
— Лжец. Признайся, я тебе нравлюсь.
Вэйл придвинулся к краю лохани, и я завороженно наблюдала, как капля воды с его волос катится по щеке и срывается вниз. Кажется, я даже услышала тихое “кап” — так тихо вдруг стало в комнате.
И глаза у демона вспыхнули сильнее, теперь они походили на озера сияющей ртути, и я на самом деле испугалась, что могу утонуть в них.
— Не дождешься, — прошептал он одними губами. — А теперь проваливай спать, мелочь.
Показав Вэйлу язык, я поднялась и помедлила всего секунду, прежде чем взяться за ручку двери.
— На празднике я тебе докажу, — в голове медленно крутились шестеренки и я знала, что к концу дня там родится план. Обязательно!
— Что именно?
— Что я — исключительная!
Снова устроив голову на краю, Вэйл вяло махнул рукой, мол можешь попробовать, если тебе так хочется.
Выйдя в коридор, я прикрыла дверь и на ватных ногах побрела обратно в комнату. Но в душе с каждым шагом крепла уверенность, что именно во время праздника я смогу заставить силы трактира работать за его стенами.
Я это чувствовала всем своим нутром. Если это такая волшебная ночь, то и случиться должно что-то волшебное.
Кошмары не дремлют
Над головой горели зеленые звезды: далекие, холодные и чужие.
Ветер стих и в воздухе заклубился сладковатый запах гнили, отчего я закрыла нос рукой, но во сне это разве имело значение? Смрад все равно просачивался сквозь пальцы и комом вставал поперек горла.
Прямо передо мной стоял трактир, но выглядел он немного иначе, нежели в реальном мире. Будто рассматриваешь картинку в какой-нибудь хоррор игре. Все идет рябью, перед глазами странные помехи и мир ломается, выкручивается и теряет четкость, стоит только попытаться сосредоточиться на чем-то одном.
Стены расплывались, как только я начинала рассматривать оконные проемы и дверь, крыша изгибалась под неестественными углами и растягивалась в стороны, будто весь этот деревянный домишко был всего лишь иллюзией: неполноценной и аморфной.
Трава под ногами тихо похрустывала, распадаясь на тонкие стеклянные иголки и пыль.
Я не хотела подходить ближе, но ноги не слушались. Несли вперед, не подчиняясь ни одной мысленной команде, ни одной попытке остановиться. Что-то было там, в этом трактире, созданном моим воспаленным сознанием.
Поговаривали, что сны — это отражение наших самых потаенных мыслей и мне совсем не нравилось то, что я вижу.
Трактир предстал передо мной исковерканным чудовищем, готовым раскрыть зубастую пасть и проглотить в любой момент.
Это правда то, как я его воспринимаю?
Как ненасытное животное, желающее моей смерти?
Никто не покинул это место. Ты не станешь исключением.
Голос прозвучал над самым ухом, а волосы на затылке встали дыбом от страха, сжавшего сердце. Это точно говорил не Вэйл.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Голос принадлежал женщине.
Трактир на секунду застыл, перестав менять форму. Стены затрещали, разошлись в стороны, и я испуганно вскрикнула, когда дерево разлетелось в стороны острыми осколками, будто что-то разорвало дом изнутри.
Рефлекторно сжавшись, я накрыла голову руками, но все снова стихло. Приоткрыв один глаз, я увидела парящие над головой обломки. Они висели в воздухе и дико крутились во все стороны, желая сбежать от влияния неведомой силы, держащей их в воздухе.
На месте трактира не осталось ничего, кроме груды обломков разного размера. Оконные рамы размолотило в щепки, и теперь все эти осколки вращались вокруг своих осей, вибрировали и рвались в стороны. Но что-то их не отпускало.
В самом сердце взрыва появилось нечто, что я сразу окрестила “дверью”.
Широкий и высокий проем, с болезненно-серым контуром и совершенно черный внутри. И эта темнота двигалась и выстреливала в разные стороны тонкими щупальцами, ощупывая влажный воздух вокруг.
Ты не станешь исключением.
Одно из щупалец метнулось ко мне и обвило запястье. Вскрикнув, я попыталась стряхнуть его, но дрянь приклеилась намертво. Новые и новые щупальца бросались на меня, хватали за волосы, ноги и пояс, подтягивая все ближе к “двери”.
Новый крик так и не вылетел на волю — щупальце обвилось вокруг головы так плотно, что затрещали челюсти.
Я рванулась в последний раз, призывая на помощь всех, кого могла вспомнить, но ответа не было.
Из собственных кошмаров тебе и выбираться.
Одному.
“Дверь” была все ближе, исходящий от нее могильный холод сковывал не хуже щупалец, путал мысли и проникал под кожу, добираясь до самых костей.
Никто не покинул это место.
Никто…
Краем глаза я заметила размытый белый силуэт.
Он помахал мне рукой на прощанье перед тем, как мое тело коснулось темноты.
***
Подскочив на кровати, я откинула в сторону одеяло и кубарем скатилась на пол. Ощупала запястья и лодыжки, взлохматила волосы и успокоилась только когда поняла — нет никаких щупалец, мне все это приснилось.
— Гадость какая, — обхватив плечи руками, я содрогнулась всем телом ощутив на коже липкий, холодный пот.
С трудом доковыляв до двери, я хлопнула себя ладонью по лбу и вернулась к креслу, где вчера оставила вещи. Прихватив их собой, я юркнула в ванную и закрыла за собой дверь.
Тут места было куда больше, чем в комнатке, где вчера откисал Вэйл. Оно и понятно — хозяйская спальня имела право быть шикарной. И мне ни капли не стыдно, что я ее заняла, пусть даже всего на одну ночь.
Здесь не приходилось наполнять ванну вручную — а это была самая настоящая ванна — за тебя все сделает кран. Мощные ножки в виде лап какой-то птицы, держали на себе немалый вес темно-серой громадины, где могли бы уместиться три человека.
Повесив одежду на крючки у входа, я повернула круглый кран и наблюдала, как вода весело падает и бьется о гладкие стенки. Подогревать ее правда все равно придется с помощью углежога, но какая разница? Камешки, вот они! Лежат в стальной коробочке у раковины.
Стащив рубашку, я аккуратно повесила ее рядом со своими вещами и, подхватив из коробки два камешка, отправила их в воду. Через секунду воздух наполнился паром, и я с удовольствием погрузилась в ванную, все еще не в силах отделаться от ощущения грязи на коже.
Ничего, все плохие сны легко смыть. Немного мыла и мочалка — все, что нужно.
Яростно натирая руки и ноги, я погрузилась в воду с головой и несколько секунду так и сидела на дне, отгоняя дурные мысли и прикидывая, будет ли сегодня на празднике весело.
Будет, конечно! Это же праздник, да еще и в чужом мире. Он должен быть веселым.
Возьму скрипку с собой.
Обязательно буду играть, вдруг атмосфера всеобщего подъема сотворит чудо и сила придет даже за пределами трактира.