– Я думала о теплом огне камина. – Ей было приятно говорить ему правду. – Сидеть у огня с дорогими людьми вечером такого холодного дня, как этот, всегда было для меня самым радостным.
– Особенно на святки.
Она кивнула, потом поняла, что, возможно, он не может видеть ее жеста, потому что его голова, как и ее, была закутана в капюшон.
– Праздничные традиции особенно хороши в короткие зимние дни и холодные ночи.
– Хорошо, что твои воспоминания приносят тебе утешение.
– Да, я жду не дождусь часа, когда смогу снова наслаждаться теплом очага.
– В твоих словах звучит уверенность в том, что это возможно.
Авиза знала, что ни одна женщина, дом которой был разорен и разграблен бароном-разбойником, не могла быть уверена в том, что сможет вернуться к родному очагу, поэтому ей понадобилось быстро что-нибудь придумать.
– Я должна быть уверена, – сказала Авиза. – Если я поддамся сомнениям, это будет означать, что я уже побеждена. Разве ты не чувствуешь того же самого?
– Хотел бы думать, что чувствую.
Он направил своего коня поближе к ней.
В кустах у дороги что-то зашуршало. Авиза натянула поводья и прислушалась, не повторится ли этот звук вновь. Рука ее рванулась к мечу, когда она заметила движение в поле, где снопы пшеницы были сложены в скирды.
Большая мужская рука прикрыла ее, затянутую в перчатку, и она резким движением высвободила пальцы, когда огонь вожделения прожег кожу перчатки и побежал вверх по ее руке.
– Что не так, Авиза? – спросил Кристиан.
«Не могу не отвечать на твое прикосновение», – хотела сказать Авиза, но не могла этого сделать. Она все время была настороже.
– Молчи, – пробормотала она, понижая голос до шепота. – За нами кто-то наблюдает.
Он объехал вокруг нее, загородив дорогу. Прикрыв глаза ладонью, Кристиан оглядел поле. По мере того как тускнел солнечный свет, из леса стали появляться тени.
– Я не вижу ничего.
– Возле скирд кто-то есть.
– Я никого не вижу.
– Но это вовсе не значит, что там никого нет.
Он повернулся к ней:
– Авиза, ты не должна поддаваться страху, оттого что в пшенице свистит ветер. Знаю, что у тебя есть все основания бояться, но ведь мы дали клятву защищать тебя.
«А я дала клятву защищать тебя, Кристиан Ловелл».
Удовлетворение, которое она могла получить, бросив эти слова ему в Лицо, не стоило того, чтобы нарушить клятву, данную королеве.
– Я не напугана, – сказала она с той долей беззаботности, на какую оказалась способна, – но меня беспокоит, что за нами кто-то наблюдает.
С поля послышалось блеяние, и Кристиан хмыкнул.
– Там и в самом деле кто-то есть, Авиза. Заблудшая овца ищет своих товарок.
Она увидела грязно-белую голову овцы, бездумно смотревшей на них. Потом овца опустила голову и принялась щипать траву.
– Я видела не овцу. Я видела кого-то другого.
– Я вижу только овцу.
– Подумай, овца, возможно, направилась к нам, чтобы убежать от... не важно от кого... – Она посмотрела куда-то мимо него и нахмурилась. – Не важно, от кого кто прячется в поле, но там кто-то был.
– Если там кто-то и был, сейчас его там нет.
Авиза неохотно кивнула, не в силах обсуждать это.
– Ладно. Поедем.
– Мы ведь внимательно смотрим всюду, во все стороны. – Кристиан похлопал ее по руке в перчатке. – С нами ты в безопасности. – Он потянулся и достал ее меч из ножен. – И я уверен, что и дальше будет так же.
– Кристиан! Отдай мне мой меч.
– Я же сказал, что сумею тебя защитить. – Он всунул ее меч в петлю у своего седла. – Поехали. – Всадив в бока лошади каблуки своих сапог, он отъехал от Авизы.
Авиза не колебалась. Пошарив под юбкой, она достала свой нож и, держа его в одной руке, другой натянула поводья. Продолжая крепко сжимать нож в руке, она поскакала за Кристианом.
Когда она приблизилась, он повернулся в седле и снова поторопил лошадь. Она с ржанием помчалась по дороге. Его плащ развевался на ветру и рвался вслед за ним, задевая за деревья, росшие вдоль дороги.
Авиза с улыбкой поспешила за ним. Вслед им раздались вопли Гая и Болдуина, но она смотрела только на Кристиана и деревья вдоль дороги. Криком она заставила своего коня скакать еще быстрее. Расстояние между двумя лошадьми быстро сокращалось. Поравнявшись с Кристианом, она склонилась к луке седла, забыв об испытанной раньше боли, вызванной непривычно долгой верховой ездой, и выплюнула пыль изо рта.
– Я не отдам твой меч, Авиза. – Он рассмеялся.
– Я и не собираюсь просить, чтобы ты его возвращал. Я просто возьму его.
– Не глупи.
– Никогда еще я не вела себя умнее. – Она посмотрела на него с вызывающей улыбкой.
Он выставил вперед руку, чтобы помешать ей взять меч. Она не обратила на это внимания и хлестнула лошадь поводьями. Отъехав от Кристиана, Авиза услышала его торжествующий смех. Ей хотелось сказать ему, что гонки еще не окончены, но она не должна была предупреждать его ни о чем, как и он не предупреждал ее. Она снова пригнулась к холке своей лошади, медленно проезжая мимо Кристиана.
– Что ты делаешь? – крикнул Кристиан ей вслед.
– Даю тебе урок, – ответила она тихо, чтобы он ее не услышал.
Лошадь под ней старалась выиграть у Кристиана каждый дюйм дороги. Авиза не поднимала головы и держала ее так низко, что ее нос находился на расстоянии не больше пальца от лошадиной гривы. Оглянувшись, она видела, что намного опередила Кристиана, и продолжала удаляться от него.
Ей следовало проявлять терпение. Если бы она двигалась слишком быстро, это могло бы ей навредить. Но если бы выжидала слишком долго, то он мог бы выскользнуть из ловушки. Измерив взглядом расстояние между головой его лошади и хвостом ее собственной, она принялась считать и досчитала до десяти.
Рванув поводья, она направила свою лошадь прямо навстречу Кристиану.
Кристиан закричал. Его лошадь поднялась на дыбы. Авиза подняла нож.
– Ты с ума сошла? – закричал он.
Авиза метнула нож, и он пригвоздил плащ Кристиана к стволу дерева.
Кристиан обернулся и уставился на дрожащий нож. С криком она спрыгнула с коня и бросилась, чтобы сорвать свой меч с его седла. В тот момент, когда она пыталась вытянуть его из петли, его рука опустилась на ее запястье.
– Ты мало того что сама безумная, но способна свести с ума кого угодно, – прорычал он. – Если...
– Кристиан! – послышался отчаянный крик, полный ужаса. – На помощь!
– Это Болдуин! – задыхаясь, пробормотала она.
Паж отбивался от двух незнакомцев, каждый из которых был на голову выше его, а вооружен мальчик был одним только ножом. Гай рядом с ним дико размахивал мечом, но не мог поразить никого, потому что нападавшие были вне пределов досягаемости. Один из них поднял топор.