Он отмахивается, как будто это не имеет большого значения. Возможно, это не для нас, но я видел ее в больнице в тот день, когда у нее забрали мальчика. Что-то сломалось в маленькой девочке, которую я когда-то знал, что-то, что никогда нельзя было исправить.
— Я ожидал, что к этому времени у нее уже будет много детей, но ее муж бросил ее и уехал на следующий день после свадьбы. Источники сообщают мне, что с тех пор он не возвращался.
Он посмотрел на меня так, словно у меня могли быть ответы на вопросы, почему мужчина уходит, когда у него дома есть молодая жена, которую можно трахнуть.
— Их брак меня не касается. Если она протянет руку, что ж, возможно, однажды все будет по-другому, но ты должен смотреть фактам в лицо: Эбигейл умерла в тот день, когда ты всадил пулю в голову ее матери и любовника.
— Часто самые важные уроки усваиваются труднее всего, — он пожимает плечами, цитируя то, что он говорил на протяжении всего моего детства.
Я хлопаю его по плечу и направляюсь к двери.
— Я дам тебе знать, если Кензо что-нибудь найдет. Если услышишь что-нибудь еще, позвони мне, как нормальный гребаный человек.
— Отвали. Никогда не знаешь, кто может нас подслушивать, — отвечает он, пока я спускаюсь по ступенькам к машине.
Мысль о том, что мне придется ехать домой еще три часа после того, как я только что приехал, должна заставить меня чувствовать себя уставшим и взбешенным, но перспектива увидеть Айви того стоит. Она думает, что меня не будет всю ночь, а это значит, что у меня будет время немного поиграть.
С усмешкой я строю планы, прежде чем позвонить Кензо.
Я говорю, как только он берет трубку: — Мне нужно, чтобы ты вылетел для меня в Лондон. Сегодня вечером, если сможешь достать билет.
— Я думал, ты хотел, чтобы я присмотрел за Айви.
— Я возвращаюсь, так что я ее прикрою. Появилась еще одна зацепка.
— Еще одна? О радость, — огрызается он в ответ, повторяя мои предыдущие мысли.
— Мой отец, кажется, совершенно уверен в этом. Он говорит, что свидетель заслуживает доверия, но я думаю, ты сам это узнаешь.
— Черт. Мне нужен отпуск, — ворчит он, прежде чем повесить трубку.
Я смеюсь, зная, что, сколько бы он ни ворчал по этому поводу, он сделает свою работу.
Дорога домой пролетает незаметно. Когда я подъезжаю к своему дому, на часах только начало восьмого. Я захожу внутрь, замечая, что машины Кензо уже нет.
Быстро приняв душ, я переодеваюсь в черные джинсы и черную рубашку Хенли на пуговицах. Я натягиваю черную кепку и направляюсь в офис, собирая вещи, которые мне понадобятся, и бросая их в сумку.
Закрыв дверь, я выхожу, меняю машину на джип, зная, что Айви его еще не видела.
Я направляюсь прямиком к Айви, паркуюсь на боковой улице и устраиваюсь, зная, что скоро приедет Пит, чтобы забрать Айви на работу.
Конечно же, пятнадцать минут спустя подъезжает Пит, а еще через пять минут Айви выскакивает за дверь с улыбкой на лице, ее растрепанные волосы падают свободными волнами на плечи.
Мой член твердеет при виде нее, как это происходит всегда. Не в первый раз я задаюсь вопросом, какие чары наложила на меня эта женщина.
Я жду, пока машина выедет на дорогу, повернет налево на перекрестке и скроется из виду, прежде чем вылезаю из джипа и беру свою сумку.
Я поднимаюсь в квартиру Айви и открываю дверь ключом, который оставил для себя.
Ее знакомый аромат обволакивает меня, как только я закрываю дверь, заставляя меня остановиться, когда я делаю глубокий вдох и позволяю ему наполнить мои легкие, очищая меня от всего дерьма оставшегося дня.
Я задвигаю сумку под диван, чтобы ее не было видно, и направляюсь в спальню. Обнаружив ее постель в беспорядке, я улыбаюсь, когда я представляю, как она трогает себя на ней.
Видения Айви с запрокинутой головой, выкрикивающей мое имя, заставляют мой член стонать от признательности.
Расстегнув ширинку, я вытаскиваю свой твердый член из джинсов и глажу себя, прокручивая в голове образы, каждый из которых более эротичен, чем предыдущий. Это не занимает много времени, прежде чем я кончаю, изливаясь на ее смятые простыни и подушку.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Знание того, что она будет спать сегодня ночью, не замечая, что моя сперма просачивается на ее кожу, означает, что мой член не размягчится полностью. Я добавлю еще до окончания ночи с такой скоростью.
Пока ее простыни сохнут, я хожу по ее квартире, изучая каждый дюйм, открывая ящики и шкафы, читая почту, проверяя ее банковские выписки и все остальное, что попадается мне под руку. К тому времени, как я заканчиваю, я мало чего не знаю о своей женщине, которая, по сути, просто существовала и не жила по-настоящему, пока я не появился и не встряхнул все это дерьмо.
Вернув все на место, я отправляю Айви сообщение «спокойной ночи», сообщая ей, что увидимся завтра, прежде чем выключить телефон.
Я вытаскиваю сумку из-под дивана и расстегиваю молнию, ищу, пока не нахожу маску, прежде чем запихнуть сумку обратно, оставив ее открытой на потом.
Посмотрев на часы, я думаю, что у меня есть около десяти минут, поэтому надеваю простую черную маску на лицо, достаю из карманов перчатки и натягиваю шапочку чуть пониже, прежде чем отправиться обратно в ее спальню.
Простыни давно высохли, я замечаю это, ложась на пол рядом с кроватью и проскальзываю под нее.
Я слегка дремлю, полностью удовлетворенный, когда слышу, как открывается и закрывается дверь, прежде чем Айви запирает ее на ночь.
Хорошая девочка.
Она бы не хотела, чтобы кто-то проскользнул внутрь незамеченным, не так ли? Я усмехаюсь про себя.
Я слушаю, как она возится, прежде чем включить душ. Представляя ее, я понимаю, что это моя погибель, когда представляю ее гладкую влажную кожу по другую сторону стены. К счастью, это не отнимает у нее много времени, она быстро смывая остатки дня, прежде чем вернуться в спальню.
Я вижу ее босые ступни и изящные лодыжки рядом с кроватью, прежде чем она садится, и кровать прогибается.
Прикусив язык, мне удается сдержать стон, хотя мысль о том, что она лежит на простынях, испачканных моей спермой, сводит меня с ума.
Лампа гаснет, оставляя нас в темноте, пока она двигается, пытаясь устроиться поудобнее. Или это то, что я предполагаю, пока не слышу тихий стон и не понимаю, что моя девочка трогает себя.
Господи блядь.
Расстегивая ширинку так тихо, как только могу, я слегка приподнимаю бедра и стягиваю джинсы и боксеры достаточно, чтобы освободить свой ноющий член.
Поглаживая себя под звук ее тяжелого дыхания, я задаюсь вопросом, что бы она подумала, если бы знала, как я близок к ней? Подумала бы она, что я ненормальный, или была бы так чертовски возбуждена, что раздвинула бы ноги и пригласила меня войти?
Она влажная, я слышу чмокающие звуки ее пальцев, двигающихся в ее узкой дырочке.
Мои движения набирают скорость, желая кончить с ней, если я не могу кончить в нее.
Наши руки танцуют вместе, один из нас в такт, другой безучастно, но в великолепно поставленной синхронности, пока Айви не шепчет мое имя и не кончает со стоном. Мое имя, сорвавшееся с ее губ в момент страсти, бросает меня через край.
Мне удается повернуться ровно настолько, чтобы большая часть спермы оказалась на полу, поэтому я не покрыт спермой, когда мы оба ложимся на спину и устраиваемся на ночь.
Требуется час, чтобы ее дыхание выровнялось до того глубокого мелодичного тона, который сигнализирует, что она уснула.
Как можно тише я выкатываюсь из-под кровати и крадусь обратно в гостиную, чтобы достать камеру из сумки. Это дорогостоящее оборудование, которым я пользуюсь не так часто, как хотелось бы, но благодаря специальным фильтрам для ночного видения оно идеально подходит для съемки в темноте.
Такого рода фотографии, на которые она могла бы не согласиться, если бы не спала.
ГЛАВА 23