себя руками, закрыться.
– Что это значит?
Мейсон покачал головой.
– Понятия не имею. Вчера исследовал эту тему допоздна, но не смог найти ни одного похожего случая. Пациенты, как правило, теряют либо все воспоминания, либо забывают определенный временной отрезок. Никогда не слышал, чтобы личность оказалась стерта, а остальное осталось нетронутым. Это странно.
Кира нахмурилась, глядя на мощеную дорожку вокруг фонтана.
– Вот бы хоть раз побыть нормальной…
– Эй. – Мейсон мягко коснулся ее подбородка, возвращая ее внимание к себе. – Прости. Я не хотел тебя расстроить. Как я уже говорил на днях, мы по-прежнему не до конца понимаем, как именно хранятся наши воспоминания. Твой случай может быть вариантом нормы, пусть и крайне редким. – Его глаза немного потемнели. – Жаль, что я не могу сделать для тебя больше. Вряд ли для тебя это приятный опыт.
Кира заставила себя расслабиться.
– На самом деле все не так уж плохо. Я же не могу скучать по тому, чего не помню. И вы с Зои были ко мне удивительно добры, я и не надеялась, что меня здесь так тепло примут.
– Зои будет очень по тебе скучать. У большинства людей нет времени ни на нее, ни на ее теории, и я знаю, она уже считает тебя своей подругой. Думаю, дружба была нужна нам всем троим.
Кира фыркнула.
– Нет, ни на секунду не поверю, что тебе, мистер Дружелюбие, это тоже было нужно. Сам сказал, в городе ты любимчик.
– Если бы ты только знала… С самого возвращения из университета я чувствую себя потерянным. Меня не было почти четыре года. Большинство друзей разъехались, а единственный, кто остался, изменился до неузнаваемости. Ты права, я действительно нравлюсь людям, но на расстоянии, типа «хороший парень». Мне не с кем по-настоящему поговорить. Встреча с тобой была подобно… подобно… – Взгляд Мейсона на мгновение стал отстраненным, но затем он хлопнул ладонями по коленям, и выражение его лица стало добродушным, как обычно. – Кстати о Зои, ты уже сообщила ей о своем отъезде?
– Еще нет.
Мейсон поднялся.
– Пойдем, я схожу с тобой. Она менее склонна впадать в безутешную скорбь при свидетелях.
Кира фыркнула от смеха и тоже встала.
– Спасибо, Мейсон. За все.
– Пф-ф. – Он пытался казаться беззаботным, но Кира с облегчением увидела, что в его глаза хотя бы отчасти вернулся радостный блеск.
Минимаркет находился на ближайшем к ним углу. На полпути подсознание Киры вдруг подало сигнал – что-то не так. В магазине горел свет, но внутри никого не было. Зои не было ни за кассой, ни где-то еще.
Мейсон ничего не заметил. Он смотрел на детей, которые гонялись друг за другом у фонтана. Кира потыкала спутника в плечо, чтобы он остановился, и кивнула в сторону витрины.
Он не сразу понял, в чем дело, но потом помрачнел. Сквозь стекло доносился гнусавый голос, однако слов было не разобрать.
– Побудь здесь, – произнес Мейсон, толкая дверь.
Что-то в его голосе встревожило Киру, и она бесшумно скользнула следом за Мейсоном в магазин. Чутье подсказывало, что нужно держаться в тени, и стала красться вдоль полок.
Теперь гнусавый голос звучал отчетливее. Слова доносились откуда-то из отдела с замороженными продуктами, и знакомый насмешливый тон заставил желудок Киры сжаться от отвращения.
– Честное слово, мне ее жаль. Остальные детишки-то за морем, да? И теперь единственная ее поддержка – это ты, самая нелюбимая. Лечиться в одиночку было бы и то не так напряжно.
Кира прошмыгнула мимо Мейсона и выглянула из-за полки. Посреди прохода, прислонившись к холодильнику и небрежно разглядывая пакет апельсинового сока, стоял хорошо одетый парень, который накануне столкнулся с Кирой. Блестящие, уложенные светлые волосы скрывали его лицо, но она легко могла представить себе его презрительное выражение и бледно-голубые глаза.
Лицо Зои, стоящей напротив, было искажено от ненависти. Опущенные руки были сжаты в кулаки, на шее вздулись вены. Зои смотрела в пол, но на глазах у нее уже выступили слезы, готовые вот-вот пролиться вместе с черными потеками туши.
– Хотя, уверен, на похороны они вернутся, – продолжал парень, переворачивая пакет, чтобы прочитать состав. – Так что можешь с нетерпением ждать милого воссоединения семейства уже через полгодика. Отец говорит, как раз столько она и протянет. О, с добавлением сахара? Фу, какая дрянь.
Он швырнул пакет в сторону. От удара тот лопнул и залил апельсиновым соком пол и нижние полки. Зои вздрогнула.
– Гэвин.
Внезапно, напугав Киру, из-за угла вышел Мейсон. Его голос стал низким, холодным, а сам он будто стал выше, нависая над тем парнем, когда встал рядом с Зои.
– Заплати за сок и уходи.
Кира проскользнула вперед и встала с другой стороны от Зои. Та выглядела растерянной, но гнев, вызванный ненавистью и беспомощностью, прошел. Кира сжала ее руку.
Гэвин отступил и тряхнул волосами, его взгляд метался между ними. Он явно не ожидал, что в магазине появится кто-то еще, но ухмылка быстро вернулась на его лицо. Он обратился к Мейсону.
– О, все еще болтаешься в городе? А я-то думал, что ты уже свалил. – Взгляд Гэвина переместился к Кире, и его ухмылка стала шире. – И наша новенькая отшельница. Очаровательно. Похожа на испуганную мышку.
Мейсон сдвинулся, закрывая Гэвину обзор.
– Я серьезно, – произнес он. – Считаю до пяти, выметайся.
– А если нет? – Гэвин подался вперед, мрачнея. – Будешь со мной драться, Корр? Ну так давай проверим, не затаскаю ли я тебя потом по судам за нападение. И ты никогда не станешь врачом, хотя ты и так не заслуживаешь им быть.
В голосе Мейсона послышался глубокий, грозный рокот.
– Один. Два. Три…
Гэвин вскинул руки.
– Да и наплевать. Ты не стоишь моего времени. Я ухожу. Резвись со своими подружками-отщепенками. Надеюсь, с ними ты не так мучаешься от того, каким разочарованием оказался.
Мейсон фыркнул, поворачиваясь к Зои и Кире.
– Уж не таким, как ты. Моему отцу не пришлось устраивать меня в колледж с помощью взяток.
Гэвин резко остановился.
Мейсон, больше не обращая на него внимания, сжал плечо Зои.
– Ты как?
Кира не сводила глаз с Гэвина. Тревога, которую она почувствовала, когда впервые встретила его, заставила ее кожу покрыться мурашками, инстинкты буквально вопили об опасности: он больше не был пустой угрозой. Гэвин мрачно сверлил взглядом спину Мейсона. На его шее дернулась жила, на щеках выступили красные пятна. Что-то изменилось в глазах – он принял решение. Коротко шевельнулась рука. В ней появился небольшой блестящий предмет.
«Нож».
У Киры подскочил пульс. Мейсон стоял к Гэвину спиной и не успел бы