фраза вызовет такие последствия, — попробовал оправдаться Алька. — Могли бы придумать пароль посложнее!
— Ну да, и кто бы тогда попадался в эту ловушку? Пароль придумали, чтобы соблюсти формальность, а не лишить себя развлечения.
— Мне это очень напоминает один обычай в воровских кланах нашего мира. Когда они придумывают расхожим словам иные, извращённые значения. Так любого человека можно спровоцировать на неосторожном слове.
— Надеюсь, ты хорошенько усвоишь этот урок, — пожелал Азраил, закладывая крутой вираж и направляя стеклянную платформу фактически в обратную сторону.
— Урок в том, что во всех мирах подонки одинаковы?
— До чего ж ты тупой! — деланно закатил глаза дьявол. — Урок в том, что поменьше надо трепать языком.
Прошла минута, другая, и стало ясно, что опасность отступает. Молнии теперь били всё реже и вспарывали воду далеко от пентаграммы. Азраил расслабил ладонь, замедлив скорость полёта.
— Всё, он устал. Рассчитывал на лёгкую победу и прокололся. Мы не отвечаем на его выпады, вот он и рискнул. Хотя такое встречается редко, обычно враги сначала стараются посильнее измотать друг друга, только тогда нанести смертельный удар.
— И что потом?
— Потом выживший получит Насмешку в полное владение. Все выходы в Стикс будут запечатаны сроком на год. После претенденты получат право бросить новый вызов. Думаю, чудовища нам подойдут.
Алька не успел удивиться такому странному окончанию фразы, а Азраил уже произнёс молитву и завёл пентаграмму на верхушку крохотной скалы — единственного клочка суши от горизонта до горизонта.
Прошла минута в спокойствии. Другая. Алька одновременно успокаивался после гонки и всё сильнее нервничал, держа в уме слово "чудовища". Только когда ожидание стало почти нестерпимым, тёмные воды вокруг зарябили. Но не волнами и не барашками от ветра — жизнью. Гладкие скользкие тела шныряли под темной поверхностью, иногда поднимаясь и демонстрируя свои бока и длинные, гибкие, усыпанные присосками и когтями конечности.
Альке стало не по себе. Особенно, когда такое щупальце высунулось из прибоя и стало обшаривать голый камень внизу. Оставалось надеяться, что Азраил знает, что делает.
— Послушай, а что же тут до нашего прихода всё распечатанное стояло?
— Потому что дураки погибли, а умные жить хотят. Все старые опытные убийцы давно знают друг друга. Они не поставят целую жизнь против одного года всемогущества. Другое дело, въехать в рай на плечах новичков и глупцов — это пожалуйста.
Алька прижался спиной к холодному жесткому панцирю Азраила. У них на глазах щупальце методично обслюнявило уже половину пути по скале. Но это полбеды, ещё два таких же вылезли на сушу с противоположной стороны, и им до вершины было намного ближе. Вдобавок, шагах в двадцати от кромки воды между волнами стала вздуваться округлая гора. И если Алька не ошибался, у этой горы имелись глаза.
— Ты давай не отвлекайся, шевели извилинами! Нам надо делать ходы как можно быстрее, чтобы нервировать и утомлять нашего врага.
— Я стараюсь, — заверил Алька, хотя в его голове сейчас были совершенно другие мысли.
— Не бойся. К нему эти твари подбираются точно так же, как и к нам. Я надеюсь, он сделает ход раньше, чем они нас сожрут.
— Надеешься? Ты надеешься?!
Щупальца приближались. Одно уже трогало мокрым кончиком край пентаграммы, оставляя на нём слизистый след. И глаза из воды сверлили так, словно уже подтягивали к себе мягкую вкусную плоть.
Холодное и мокрое схватило за голень, Алька заорал. Азраил же начал ржать, довольный выходкой: это он незаметно опустил руку и вцепился в ногу.
— Расслабься, всё уже. Я правильно просчитал, заставил его защищаться, так что мы следующим ходом можем смело атаковать.
О чём он говорит, Алька уже наблюдал и сам. По бескрайнему океану пробежала белая тень. Спины чудовищ перестали показываться на поверхности, гора с вытаращенными глазами убралась в глубину. Щупальца поспешно втягивались в воду, но это была уже не вода — ледяная каша, а потом корка. Одно из щупалец не успело исчезнуть целиком, замерло, вмёрзшее в лёд, задёргалось — и обмякло, синея на глазах. Снизу повеяло жутким, пронизывающим до костей морозом.
— Что теперь? Расплавим лёд вулканами?
— Нет, слишком просто. Наверное, этого он от нас и ждёт. Моя идея поинтереснее, — сказал дьявол и пожелал.
Солнце выдвинулось из-за горизонта, за мгновение увеличившись в размерах впятеро. Скала под ногами скакнула, лёд пошёл паутиной, треснул на тысячу осколков. Вал раскалённого воздуха, настоящий кипящий тайфун прилетел с востока. Азраил то и дело касался символов на пентаграмме, и от них куполом поднималось свечение, защищая от осколков льда, порывов ветра, адского жара.
— Ну же! Ну, давай! — напряжённо бормотал Азраил, а потом разочарованно охнул. — Не попал! Это ж надо? Или он не был на той стороне, или эта тварь настолько сильна, что ей даже солнечный удар нипочём!
Тем временем из ледяного крошева в кипящий воздух полезли горы. Они вставали сплошным барьером, отгораживая ночную сторону планеты от солнечного света. Затем тонкие и острые, словно игры дикобраза, каменные пики стали вырастать, прямо-таки выстреливать по всей поверхности океана. Азраил привёл стеклянную платформу в движение, понимая: такого удара она не перенесёт.
В следующий час Альке довелось пережить десятки перепадов температур, от арктических до тропических. Все виды осадков, включая метеоритный дождь. Уворачиваться от хищных лиан, стегавших своими отростками на звук, на легчайшее дуновение ветра. Едва не рухнуть без сознания от удушья, когда атмосфера заполнилась фиолетовым паром, где вдох означал мгновенную смерть, а зажатый ладонью нос — медленное и мучительное удушье. Они прятались и молились, молились и прятались, пока на исходе безумного часа Азраил не признался, что не сможет одолеть противостоящее им могущественное чудовище.
— Я не знаю, кто там, но он очень силён. Возможно, верни я силу рыси… Хотя что уж теперь, без крыльев я как червь на солнцепёке. Могу извиваться, но рано или поздно изжарюсь. Думаю, остался всего ход, от силы два, и я окончательно скисну.
— Не паникуй, дьявол! Должен быть способ его остановить.
— Нет. Его мог бы остановить только равный игрок.
— А его можно призвать? Разве это не дуэль?
— Игроков может быть любое количество. Но третий в нашей схватке — это еще хуже.
— Почему?
— Потому что третий вступит в игру свежим и бодрым. Асуры и дэвы всех рангов сидят сейчас вдоль границ Насмешки, ждут такого шанса, прямо слюной исходят. Вступить в уже начатый бой считается большой удачей. В общем, когда третий игрок расправится с уставшим вторым, мы окажемся перед ещё большей опасностью. Это в случае, если первым делом они оба не ударят по нам, чтобы