— Маркус, я искренне надеюсь, — сказала она, и ее голос непростительно задрожал, — что это результат вашего увлечения готическими романами. Если это так, должна сказать, что я ожидала от вас большего. — Она повернулась к своему подозрительно молчаливому мужу. — Вы знали об этом?
— Не все. Я сконцентрировал внимание на прямых угрозах вам.
Кейт не спускала с него проницательного взгляда.
— Их что, много?
— Нет. Только Аксман Билли. Об этом вы можете не беспокоиться.
Кейт боролась с приступом ярости.
— Не беспокоиться? Разумеется, я не беспокоюсь. Грейс, как вы думаете, у меня есть причина для беспокойства?
Грейс, неприязненно слушавшая, как все мужчины уверяли их, что Кейт не о чем беспокоиться, мудро хранила молчание.
Гарри вспыхнул.
— Я занимаюсь этим, Кейт. Вам остается сконцентрироваться на опасности со стороны вашей семьи.
— Но вы уезжаете, — запротестовала Кейт. — Вы десять лет ждали этого.
— Мир останется все тем же и через месяц.
— Мы с Гарри приняли меры, чтобы защитить ваше состояние, — уверил ее Дрейк.
Еще один удар. Ее состояние. Больше не ее. Гарри не дал ей времени подумать об этом, и вот она замужем, назад пути нет.
— И очень недурное поместье, — добавила Кейт, не сумев избежать горьких ноток в голосе. — Вы забыли спросить, Гарри, но сегодня у вас очень удачный день.
Гарри отмахнулся от ее обвинения:
— Мне не нужны ваши деньги. Вот ваша семья — другое дело.
— Они вновь подали иск в канцлерский суд с намерением доказать вашу неправомочность, несмотря на ваш брак с Гарри, — сказал Дрейк.
Кейт чувствовала, что бледнеет.
— Тогда какого черта мы тратили время на весь этот фарс?
Гарри впился в нее глазами.
— Потому что это не фарс. Все, что нам надо, — доказать, что наш брак настоящий, только так мы их остановим. Если мы докажем это, иск можно будет оспорить.
— Единственный способ доказать это, Гарри, — пригласить в нашу спальню патронесс «Олмака». — Она огляделась, паника не отпускала ее. — Но у меня нет желания заходить так далеко.
— Вам не нужно демонстрировать такую… основательность, — сказал Дрейк с подозрительной улыбкой. — Просто смотрите на него на публике с любовью и разговаривайте так, как если бы у вас были давние отношения.
Как у них все просто. Кейт искала какие-то аргументы, но не находила, ее мозг отказывался работать.
— Вы думаете? Я хочу сказать — не могу себе представить, что, даже при большом желании лишить меня всего, Освальд и Эдвин могли бы действовать сообща.
— Исткорт, — выговорила Би, ломая пальцы.
Одного этого слова оказалось достаточно, чтобы у Кейт подогнулись коленки и она опустилась на стул.
— Исткорт. Конечно. — Она в ужасе терла виски. — Эдвин сделает все, чтобы получить его обратно. Даже объединится с Освальдом. — Она безрадостно засмеялась. — У него, должно быть, случился припадок, когда он понял, что теперь поместье в ваших руках.
Кейт любила Исткорт. Все ее тяжкие труды, привязанности и… да, черт возьми, любовь. И все зря. Как нелепо, что единственная компенсация за шесть лет ада теперь превращается в петлю, которая удушит ее.
— Я сказал вам, — выпалил Гарри, — мне не нужно ничего вашего.
— Это не имеет значения, — возразила Кейт. — Все мое теперь ваше. Со всеми преимуществами и проблемами. Наслаждайтесь этим, Гарри.
Она увидела его лицо и ждала удара. Однако он не пошевелился.
— Вы в самом деле думаете, что я хочу завладеть всем, включая и вашу свободу? — запальчиво крикнул Гарри. — Вы сошли с ума? Сейчас я мог бы быть в Париже, делать наброски и пить шампанское! А не нянчиться со взбалмошной девчонкой, которую больше страшит возможность лишиться чего-нибудь из своего имущества, а не опасность, угрожающая ее друзьям и стране!
Она не заплачет. Ни за что. Гарри не поймет, как бы она ни пыталась объяснить. У него никогда не забирали ничего только на том основании, что он мужчина.
— Хорошо, — спокойно сказала она. — Спасибо за разъяснение. Теперь мне не придется долго гадать, каким вам видится наш брак. — Расправив юбки, Кейт приняла позу подчеркнутого достоинства. — У нас есть шанс стать более преданными друг другу, чем Абеляр и Элоиза. По крайней мере до того, как я куплю вам билет на пакетбот, следующий от Дувра до Кале. И еще я ненавижу вести себя как взбалмошное дитя, но мне необходимо поспать.
У него был по меньшей мере разочарованный вид.
— Прекрасно, — холодно кивнул Гарри. — Мы с Дрейком позаботимся обо всем.
Кейт резко остановилась и вздохнула.
— Позаботитесь о чем?
— О безопасности. Мы заменим ваших людей нашими, чтобы на то короткое время, которое мы здесь пробудем, обеспечить надежную охрану. Тем временем можно будет отвезти вас в безопасное место, раз уж мы поклялись в нашей неумирающей любви.
Кейт долго молча стояла на месте. Потом, переведя глаза с Гарри на подозрительно тихого Дрейка, который все еще стоял в дверях, покачала головой.
— Нет, — сказала она, задыхаясь от негодования. — Вы этого не сделаете.
Теперь удивился Гарри:
— Не сделаете чего?
— Ничего из перечисленного, а прежде всего не поменяете моих людей на чужаков.
Гарри попытался улыбнуться:
— Вы все еще считаете Маджа чужаком?
Кейт выпрямилась, теперь перед ним была герцогиня. Голова у нее начала болеть, в правый висок словно вонзался маленький ножик.
— Это мой дом, Гарри. Вы не можете прийти и начать все делать по-своему.
— Но это не так, — возразил он. — Защищать вас — моя обязанность, и я буду делать то, что я обязан делать.
— Я подписала отказ от своих прав, — предупредила Кейт усталым голосом, — но если вы собираетесь действовать, не ставя меня в известность и без моего согласия, я, Гарри, заставлю вас заплатить за это.
— Он только хочет защитить вас, — сказал Дрейк.
— Замолчите, Маркус, — одновременно сказали они оба, не отрывая глаз друг от друга.
— Что бы вы обо мне ни думали, — продолжала Кейт, — не смейте оскорблять моих людей, отодвигая их в сторону. И черт возьми, не оскорбляйте меня тем же самым.
Гарри обхватил руками голову.
— Вы еще не поняли? Есть люди, которые хотят изолировать вас, и люди, которые хотят убить вас. И это разные люди. Вы не можете знать, кому доверять!
Кейт засмеялась, хотя ей было страшно.
— Вы в самом деле думаете, что я не могу доверять Финни, Морису или Джорджу? Не будьте ослом, Гарри.
— Чудесно, — рявкнул он. — Будь по-вашему. Но предоставьте мне делать ту работу, которую мне поручили сделать.