— Да ты счастливчик, друг! — выдергивает меня из глубин неизведанного голос Давида (я даже отчетливо слышу в нем нотками добродушной зависти). — У тебя теперь две принцессы.
— Чего? — недоуменно поглядываю то на него, то на экран, на котором транслируется нечто за гранью понимания, что-то потаенное.
— Дочка у тебя, папаша. Хорошенькая.
Он продолжает ещё что-то говорить, а я впиваюсь взглядом в картинку на большом мониторе. Рассматриваю ее, улавливая смазанные черты маленького личика.
Сюр! Нереальность! Дух захватывает, и я чуть крепче сжимаю Крохину ладошку.
Картинка в формате 3D нечеткая, но позволяет многое рассмотреть, и я, как зачарованный, слежу за разворачивающимся на мониторе действием.
— Стеснительная, — комментирует Давид, когда малышка на экране прикрывается ручками.
Умильный жест наполняет душу теплом. Она ещё не родилась, но уже забрала моё сердце, так же, как и её, мама.
Это что-то за гранью! Это то, ради чего стоит жить. Это…
Это переворачивает твою жизнь с ног на голову, а ты только радуешься и удивляешься, как ты жил раньше без всего этого.
Давид делает несколько снимков, попутно сообща, что параметры эмбриона в пределах нормы, патологий нет и все у нас хорошо. Назначает дату следующего посещения и категорично так заявляет:
— Рожать будете у меня! И по любому вопросу звоните, не обращая внимания на время.
— Спасибо, — робко благодарит Кроха, вытирая живот большой салфеткой.
— Ну, я вас оставлю, собирайтесь спокойно, — добавляет он, поднимается и отдает мне монохромные картинки — первые фотографии нашей малышки.
Альбом, что ли, купить? От мимолетной мысли уголки губ вздергиваются в легкой улыбке. Помогаю Агнии обуться, и, забрав у Давида лист назначений, мы покидаем клинику.
— Я тебя задерживаю? — спрашивает Кроха, осторожно спускаясь по ступеням. — Ты поезжай в офис, а я прогуляюсь и на такси доеду.
— А давай вместе прогуляемся, — предлагаю ей. — Пару часов они без меня еще продержатся.
— Точно? — Она недоверчиво смотрит на меня.
— Угу — киваю, открывая пассажирскую дверцу автомобиля.
Но телефонный звонок кардинально меняет наши планы.
Одного беглого взгляда на мерцающий дисплей нервно гудящего девайса хватает, чтобы поставить жирную точку в планах на спокойную прогулку. По имени, высвечивающемся на экране, с уверенностью могу сказать, что знаю, о ком пойдет речь, и о том, что этот звонок оставить без ответа никак нельзя.
Агния словно чувствует охватившее меня напряжение. Смотрит чуть растерянно, сжимая в руках свой смешной тряпичный рюкзак, прижимается спиной к машине и не решается занять пассажирское сиденье.
Черт, как же все не вовремя!
— Кроха, садись в машину. Мне надо переговорить, а потом… — Я замолкаю, потому что не знаю, что будет после разговора с парнем, которому вчера я поручил проштудировать все камеры в округе и хоть из-под земли достать мне урода, рискнувшего появиться рядом с малышкой.
— Хорошо, — кивает она, неуклюже забираясь в салон.
Помогаю ей, придерживая за руки. Усевшись, Агния расправляет на коленях подол сарафана, отводя взгляд, в котором я успеваю заметить не высказанный вопрос, ответ на который и так очевиден.
— Я быстро, — обещаю ей под аккомпанемент все еще дребезжащего телефона.
— Угу… — Хриплое, словно потерянное и какое-то безвыходное согласие больно царапает по сжавшемуся в нехорошем предчувствии, сердцу.
Захлопываю дверцу, еле слышно проронив скомканное извинение. Отхожу на пару шагов и, нервно тапнув по экрану, отвечаю на вызов.
— Слушаю, — сухо кидаю абоненту, без приветствий, строго по делу.
— Нашли. Он у нас.
— Ждите. Скоро буду, — отдаю односложное распоряжение и обрываю разговор.
Кого нашли и где «у нас», мне понятно без лишних разъяснений, так же, как и моим парням — короткие, но емкие приказы. Хрупкий пластик несчастного девайся скрипит в зажатом кулаке. Пара глубоких вдохов-выдохов немного прочищают мозг, возвращая его в рабочее состояние. По венам с шипением растекается адреналин, и мир теряет розовые краски.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Оборачиваюсь, ловлю в боковом окне взволнованный взгляд Крохи. Старательно растягиваю улыбку, помня о том, что волноваться ей нельзя. Лишь одними губами шепчу: «Все хорошо!» и уверенной походкой обхожу автомобиль.
— Планы немного поменялись, прости, — извиняюсь, усаживаясь на водительское сидение, — меня ждет в офисе одно очень срочное дело.
— Хорошо, — безропотно кивает она, хватаясь за ручку на двери. — Ты тогда поезжай, я сама доберусь. — Ее голос немного дрожит, пробираясь мне под кожу и выворачивая душу наизнанку.
Нет, она не капризничает. Она лишь немного расстроена, но старается это скрыть. Даже уголки ее нежных губ чуть вздергиваются в легкой улыбке, будто говоря: «Все нормально, я все понимаю и совсем-совсем не обижаюсь».
— Ты позвони, как освободишься, чтобы я успела ужин приготовить, — продолжает она и слегка толкает дверь.
— Эй, ты куда? — успеваю перехватить ее, захлопываю дверь и даже щелкаю на клавишу блокировки. — Ты чего это, Кроха? Куда собралась?
Смотрю в ее глаза, утопая в искренних чувствах. Ладонями обнимаю ее лицо и легкими поцелуями касаюсь лба, разглаживая на нем складку грусти, затем — бархатных щечек, стирая незаметные слезинки, и сладких губ, наслаждаясь ею до умопомрачения.
Черт, как же мне не хочется сейчас оставлять ее одну! После той эмоциональной близости, которую я пережил всего несколько минут назад в кабинете УЗИ-диагностики, мне просто до безумия не хочется портить все предстоящей встречей.
— Я отвезу тебя домой, потом поеду по делам. Вернусь, как только освобожусь, и мы прогуляемся по местному пляжу или найдем более интересное занятие, — еле разорвав наш поцелуй, хрипло выдыхаю я, дурея от ее прерывистого дыхания.
— Хорошо… — Сбившийся голос, жадные вздохи и румянец на щеках.
Моя Кроха. Только моя.
Дорога пуста, и спустя минут сорок я завожу Агнию в дом, снова повторяю весь свой план, целую и вновь оставляю ее одну. Обратный путь занимает гораздо меньше времени, но и его мне хватает, чтобы настроиться на «серьезную» беседу. Внутри все кипит, ладони все крепче сжимают рулевое колесо, и я вдавливаю педаль газа до упора. Глотаю километры трассы, мечтая поскорее расквитаться с делами и вернуться к Крохе.
Паркую автомобиль на подземной стоянке и тут же быстрым шагом направляюсь к входу на цокольный этаж, где расположены помещения для работы моих спецов. Еще здесь имеется спортзал и даже тир. Прохожу по длинному коридору, освещенному большими лампами дневного света, толкаю тяжелую металлическую дверь и захожу в небольшую полупустую комнату.
— Ну что? — останавливаюсь около стола, скрещиваю руки на груди и оценивающим взглядом прохожусь по оппоненту. — Давай знакомиться, «сын».
Глава 36 *Степан*
*Степан*
Надменный взгляд исподлобья, расслабленная поза. Весь его вид намекает на превосходство, несмотря на положение, в котором он находится: неудобный металлический стул, руки, скованные наручниками за спиной, и яркий свет бьющий в глаза.
— Не понимаю, о чем вы… — А вот голос все-таки сбивается и выдает его с потрохами.
— Да ну? — хмыкаю я и беру со стола тонкую плотную папку.
Пробегаюсь глазами по занимательному досье, понимая теперь, по какой причине мы не смогли сразу найти его.
— Да ты у нас даже не Стасик! — подмечаю я. — А что не так со своим-то именем? Просто не нравится или на то есть более веские причины?
— Вы кто вообще такой, и по какому праву меня здесь удерживают? — А нервы-то начинают сдавать!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Отлично! Не надо будет долго возиться!
— Это не важно, — спокойно обрываю его, с противным скрежетом металла о каменный пол отодвигаю стул, присаживаюсь напротив и, положив руки на стол, чуть наклоняюсь вперед. — Важно то, что будет с тобой потом, — медленно произношу я, пристально глядя в его глаза.