Когда Линаина рассказала Дирлиху узнанную ею правду и поведала о приговоре, который вынесли его отцу не без её вмешательства, полудемон обрушил один из балконов дворца: счастье, что никто не пострадал. Тогда Дирлих понял, почему отец заявился в Ад обвинять его: если бы мать увидела сына, то могла воспрянуть духом и перебороть своё недомогание. Но она сгорела, и виноват в этом был лорд ашара Кризейл, не желавший эту вину признавать. Отца лишили должности при дворе и отобрали несколько источников дохода из провинций. А ещё приговорили к двум годам заточения в имении. В сравнении со своей прошлой жизнью, её остаток он доживал практически в нищете.
— Мне кажется, всякий, кто приходит сюда и сидит с таким видом, чувствует груз вины, — Дирлих сам не заметил, когда аристократка подошла совсем близко и села с ним рядом на ступеньку. — И жалеет о выборе, который сделал когда-то давно. Ведь все мы делаем выбор, даже когда нам кажется, что это не так. И потом пожинаем последствия.
— Леди, здесь же холодно, — Дирлих отложил цветы в сторону, встал со ступеньки, стянул с себя сюртук и постелил на ступень. — Сядьте сюда. Вы же человечка, простудитесь.
Девушка улыбнулась, но пересела.
— А вы, стало быть, не человек? — заинтересовалась она, хотя рост мужчины и оттенок его глаз выдавали в нём смешанную кровь.
— Лишь наполовину, — ответил Дирлих, снова садясь.
— Красивые цветы, — отметила человеческая аристократка, указав на букет адских роз рядом с собой. — Мне кажется, вам следует занести их той, для кого вы их принесли. Они для вашей сестры или жены?
— Для матери, — покачал головой Дир. — А к кому пришли вы?
— К своему покойному мужу, — мгновенно ответила на вид юная девушка. — Я его не любила, но уважала. Мы с ним даже ложе так и не разделили, потому что я не хотела. У него были любовницы, он дал мне время самой захотеть, но… умер от яда раньше, чем я успела это сделать.
— Его.
— Отравила одна из его любовниц, — спокойно пояснила аристократка. — Когда я прихожу сюда, то думаю, что, возможно, могла спасти ему жизнь. Если бы не пользовалась его благородством по отношению ко мне и разделила с ним супружеское ложе, может, любовницы ему и не понадобились бы.
— Судя по вашему отношению к постели, в Академии Талера вы не учились? — усмехнулся Дирлих, вспоминая весёлые годы учёбы и славу бабника, ходившую за его лучшим другом Ансором. Хотя и сам Дир был хорош… молодость! И нет, никого к занятию любовью он, разумеется, не принуждал: сами шли!
— Родители не захотели отпускать. Я получила образование защитницы на дому, но диплома о высшем магическом образовании у меня нет, — охотно ответила девушка. Кажется, ей хотелось с кем-то поговорить, и Дирлих удачно под руку подвернулся. — А вы?
— Я боевой маг-полудемон.
— Полудемон? Боевой? И как оно, на боевом? Кстати, я совсем забыла представиться. Я Кларисса яшара Оран.
«Третий круг. Военные аристократы. Хороший род», — отметил про себя Дирлих.
Тогда он ещё не знал, что встретил свою будущую жену.
Иногда, совсем редко, по правде говоря, мне казалось, что сердце моё сделано изо льда. В такие моменты мой муж и истинная пара Денис Львов всегда оказывался рядом и сжимал мою руку в своей так крепко, что невозможно было не почувствовать. Как делал это сейчас под столом.
Я благодарно улыбнулась супругу и вытащила руки из-под стола, уперев локти в мраморную столешницу и сложив пальцы домиком перед собой.
— В чистеньком белом королевстве процветает работорговля? — хмыкнула я, таким образом отреагировав на озвученные Ансором новости. — И это их маги считают нас и нашу магию грязными?
— Как написала Арина в своём последнем докладе, правители Антры буквально заваливают Талеру просьбами о помощи, — сказала Линаина, на лице которой я уже читала чисто человеческие сомнения и жалость. — Они даже готовы впустить на территорию своего королевства демонические войска, если союз наших империй окажет им помощь.
— Мне следует напоминать, что чуть больше двух десятилетий назад их войска пресекли территорию Талеры и были крайне агрессивно настроены? — жёстко спросила я у императрицы. — Они же повинны в смерти прошлого наследного принца Талеры и в разрухе в волчьем королевстве, которую мы тогда помогали разгребать. И если помощь волкам, нашим исконным союзникам, была оправдана, то с какой стати нам оказывать помощь им?
Слова мои были острее тысячи кинжалов, да и я сама чувствовала холод стали внутри. Однако какой бы жалостливой я не стала в определённых моментах, я не видела причины прощать белое королевство Антра, которое за всю историю своего существования ничего доброго ни империи Талера, ни Аду не сделало, и участвовало в войнах против чернокнижников и демонов.
— Помощь им может положить начало союзничеству между белыми королевствами и союзом империй, — заметил Ансор, хотя, в отличие от своей жены, он не казался таким уж благодушно настроенным по отношению к Антре. — А через них мы можем наладить мирные отношения с остальными восьми королевствами.
— Это после того, как твоя жена лишила магических сил, как минимум, половину их боеспособных магов? — язвительно заметила я, напоминая о том, как мы выиграли суточную войну: Линаина, тогда ещё охотник на демонов, забрала силы белых магов и выпустила в открытое пространство, из-за чего фактически умерла, получив от своего магистра демоническую жизнь. — Я не сомневаюсь в том, что у них оставались ещё маги не на поле боя и что за эти годы родились новые, но не думаю, что они готовы нам это простить. В лучшем случае мы получим в друзья одно королевство — и то бесполезное, если для уничтожения работорговли им нужна помощь извне.
За круглым столом в комнате совещания Малого Совета воцарилась тишина. Денис ласково коснулся рукой моего напряжённого плеча и заговорил:
— Предлагаю дождаться следующего доклада Арины из Талеры: для того мы её в Средний Мир и отправили во главе нашей делегации. Пока из её слов ясно только то, что Антра просит. Дождёмся того, когда в отчаянии она начнёт ещё и предлагать. Я склоняюсь к тому, что мы должны оказать помощь страдающим людям Антры, но, возможно, путём присоединения королевства к империи Талера.
Моя истинная пара была добрее и великодушнее меня. Я повернула голову влево, ласково глядя на него: всё же, он умел думать и предлагать разумные решения, при этом не оспаривая мои суждения и не выставляя меня кругом не правой, за что из года в год я влюблялась в него всё сильнее. Сам он как-то обмолвился, что научился принимать решения и вести переговоры, когда год после смерти родителей жил под присмотром дяди, который происходил из промышляющего крупной торговлей семейства, если переводить на понятия наших миров.
Линаина прикусила губу, но кивнула.
— Я поддерживаю решение Дениса, — сказала Соранна, сидящая между Томаром и Ансором. Линаина сидела между императором и мной. Денис — между мной и Томаром. — Для демонов и чернокнижников будет разумно подождать: учитывая ненависть белых королевств к нашей тёмной магии, я рискну предположить и то, что это ловушка.
Мерзкая, но не невозможная, учитывая то, что их народ уже когда-то страдал из-за их борьбы с нами: когда тысячу лет назад были созданы волки-оборотни.
— То была, в основном, вина другого королевства, Конрефии, — заметила Линаина. — Антра лишь поддерживала её в качестве военной силы.
«Как по мне, всё одно», — подумала я, но промолчала.
— В любом случае, полностью проигнорировать просьбы Антры будет неразумно, — заговорил Ансор. — Нам выпал редкий шанс перестать быть чудовищами в глазах белых магов. Присоединить Антру к Талере было бы неплохо, но я не исключаю вероятность реакции в виде очередной войны со стороны оставшихся восьми белых королевств. Наша победа в ней безусловна, но какой ценой на этот раз?
— Войны быть не должно! — порывисто сказала я, прежде чем сообразила, сколь сильно подобное поведение не пристало советнице императора.