Но она умерла бы в агонии после нескольких недель пыток, если бы он оставил её в этом жалком месте. Или, может быть, ей удалось бы очаровать Белоха настолько, что он оставил бы её при себе как домашнего питомца.
Сомнения были пустой тратой времени. Он вернёт её в Шеол и найдёт того сукина сына, который её похитил. Кто их предал. Предстоящая битва была достаточно неравной и без предателя среди них.
Она молча забралась в старую машину и стала изучать интерьер в стиле винтаж.
— Никаких ремней безопасности, — заметила она.
— Здесь никто не умирает, кроме как от рук Полуночников и Разрушителей Истины. Или Белоха.
— Полуночники. Так вот кто были эти люди?
— Да.
Он включил передачу и медленно выехал из узкого переулка. Он знал Тёмный Город, его план был запечатлен в памяти. Это было его преимущество перед людьми Белоха, и именно это знание обеспечит им безопасность.
— Когда я смогу снять этот проклятый капюшон? — её голос звучал приглушённо.
— Только когда мы уберёмся отсюда подальше. Мы выглядим иначе, ты это помнишь? Если тебе нечем дышать, можешь соскользнуть вниз и снять его, но я бы не советовал.
— Почему мы другие? Они и правда все такого цвета, или что-то мешает нашему восприятию?
— Они мертвы.
Это заставило её замолчать на целых тридцать секунд.
— И это ад?
— Нет, Виктория Беллона. Это рай.
* * *
ЕСЛИ ОН НЕ СОБИРАЕТСЯ ДАТЬ МНЕ ПРЯМОЙ ОТВЕТ, то я не собираюсь больше утруждать себя вопросами. Я знала, что такое рай. Это было прекрасное место с облаками, счастливыми улыбающимися людьми и ангелами…
Ну, они неправильно поняли роль ангела. Разве что существовали ещё традиционные небесные ангелы, которые носили белые одежды и золотые нимбы и проводили время в игре на арфах, вместо того чтобы готовиться к войне.
Я взглянула на своего спутника в капюшоне. Его крылья казались невидимыми, если он не летел. Хотя со мной произошел почти мистический момент, когда я почувствовала невероятную мягкость перьев, обернутых вокруг нас в его узкой кровати.
Появился ли золотой ореол в то же самое время, или я просто была слишком занята, чтобы заметить?
— Что? — внезапно спросил он.
Мы ехали медленно и осторожно по узким улочкам, серые дома теснились вокруг нас.
— Где твой нимб?
Его ответом была цепочка слов, которые не должен произносить ни один уважающий себя ангел.
— А чего ты ожидала, золотого кольца, висящего над моей головой, как Дамоклов меч9?
— Ты знал Дамокла? — спросила я, на мгновение отвлекшись.
— Нет.
— Ты достаточно взрослый, чтобы знать Дамокла?
— Я был уже стар, когда Дамокл был ребёнком, — огрызнулся он. — Насколько же ты доверчива?
— Чертовски доверчивая. Я верю в падших ангелов, вампиров и людей, которые могут летать, в места без цвета, и, по-видимому, в рай.
Казалось, он скрежещет зубами. У меня было искушение указать, что это не очень хорошо для здоровья зубов, но потом я решила, что если он бессмертен, то и его зубы тоже. Удобно. Вряд ли в Шеоле есть дантисты.
— Ты можешь умереть? — эта мысль внезапно опустошила её. — Белох хотел уничтожить тебя. Он действительно может убить тебя?
Он поправил капюшон и повернулся, чтобы посмотреть на меня. Теперь дома поредели, и вдали показался лес из огромных деревьев.
— Чертовски трудно убить ангела. Только другой бессмертный может это сделать.
— Но ведь я не бессмертна, не так ли?
— Нет.
— Тогда что хорошего в том, чтобы быть богом? — требовательно спросила я, явно раздражённая. — Если ты хочешь сказать, что мне пришлось мириться с этим ужасным детством только для того, чтобы застрять в новой тюрьме, и у меня нет никаких магических способностей, насколько я могу судить, и я даже не бессмертна, то это просто отстой тухлых жаб.
— Отстой тухлых жаб? — повторил он с лёгким ужасом.
— Именно. Итак, если ты точно знаешь, что я не бессмертна, ты случайно не знаешь, когда я должна умереть?
Тишина. Конечно. Короткий период его болтливости закончился.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ладно, если ты мне этого не скажешь, то хотя бы скажи, куда мы едем, — я посмотрела в крошечное зеркало заднего вида, город-сепия исчезал позади нас. — Очевидно, мы покидаем Тёмный Город. Куда мы едем?
— В Темноту.
Я не была уверена, хочу ли я смеяться или плакать.
— Вот что я тебе скажу, — вымолвила я, стараясь, чтобы мой голос звучал бодро. — Давай выйдем из машины, ты подхватишь меня, и мы просто улетим отсюда. Проще простого, никакого вреда, никакого фола.
— Я не могу.
— Если ты дашь мне ещё один односложный ответ, я закричу.
— Это не односложно. Целых три слова: Я не могу. Перестань жаловаться. Просто я мало разговариваю.
— Сделай над собой усилие, — выдавила я.
Он взглянул на меня своими тёмными, как ночь, глазами.
— Белох поставил непроницаемую сеть над Тёмным Городом. Никто не может ни войти, ни выйти. Мне посчастливилось попасть сюда как раз перед тем, как он вернул её на место.
— Не думаю, что удача тут имеет значение. Я думаю, он выжидал, чтобы поймать тебя. Он гораздо больше заинтересован в тебе, чем во мне.
— Действительно, — добавил он.
— И как же нам выбраться?
— Я же сказал. Темнота окружает Тёмный Город. Если мы сумеем найти дорогу туда и продержаться достаточно долго, то сможем вылететь, если я найду место, где завеса тонкая.
— Почему это звучит не очень обнадёживающе?
— Это так. Ты можешь даже не пережить перехода в Темноту. Оказавшись там, уйти может оказаться непросто.
— Так что же такое Темнота? Если Тёмный Город — это рай, то Темнота — это ад?
— Не совсем. Темнота — это хаос. Большинство Падших выжили в Тёмном Городе. Никто не выживает в Темноте.
— Значит, ты ведёшь меня на верную погибель? Ну и дела, спасибо.
Он взглянул на меня.
— Никто, кроме меня, не пережил Темноту, и я намерен обеспечить твою безопасность.
Я обдумала это.
— Почему ты единственный, кто выжил?
Он не ответил. Конечно. Я не сдавалась.
— А что будет с нами, если мы умрём?
Он недоверчиво посмотрел на меня.
— Если мы умрём, то умрём.
— Я имею в виду, что произойдёт в битве с Небесными Армиями? Той, ради которой ты меня привёл.
— Без меня они потерпят поражение, — решительно заявил он.
— Тогда какого чёрта ты подверг опасности себя и будущее Падших, придя за мной?
— Есть хоть один шанс, чёрт возьми, что ты перестанешь задавать этот вопрос?
— Есть хоть один шанс, что ты ответишь? — выпалила я в ответ.
Он ударил по тормозам, и я полетела к лобовому стеклу. Его длинная рука метнулась вперёд, и он поймал меня за секунду до того, как я врезалась лицом в стекло.
— Никаких ремней безопасности, помнишь?
Мне потребовалось мгновение, чтобы отдышаться.
— Ну? — сказала я, продолжая давить.
— Мы пройдём через Портал в Темноту, — сказал он, наконец, — и найдём место, где можно прийти в себя. Тогда я тебе всё расскажу.
— Прийти в себя? — спросила я, мне не понравилось, как это прозвучало.
— Если мы выживем, — добавил он, просто чтобы ещё больше придать веселья всей этой ситуации.
На этот раз у меня не было слов. Мы не могли оставаться здесь — внутри Тёмного Города не было выхода из этого мира, и никакие падшие ангелы не могли войти и выйти. Даже если нам удастся избежать встречи с Белохом, Разрушителями Истины и Полуночниками, как долго мы сможем продержаться на дороге?
Я почувствовала тошноту, головокружение, дезориентацию и запоздало вспомнила о еде. У меня всегда была здоровая тяга к еде, и я работала достаточно усердно, чтобы есть то, что хотела, не беспокоясь о том, что это проявится на моих бёдрах.
— Мне нужно поесть, — сказала я.
— Ты не умрёшь с голоду.
— Я ничего не ела с тех пор, как покинула Шеол, и не помню, когда ела там. Я так проголодалась, что, кажется, сейчас упаду в обморок, и если ты не накормишь меня в ближайшее время, я никому не принесу пользы.