Мальчик был ловок как кошка. Сомневаюсь, что он не удержал бы товар, даже если поскользнулся.
– Сам, – ответил он и отвел взгляд. По кусочку отщипывал хлеб и медленно жевал. – Кому какая разница?
– Мне.
Мальчик шмыгнул носом, но ничего не ответил.
Я смотрела на ребенка и думала о несправедливости жизни. Ник больше года искал племянника и вряд ли найдет его, а Риза ни во что не ставила своего. Тот, кто был сильнее, считал себя вправе издеваться над слабым, высшая на нем всю злость и обиду на неудавшуюся жизнь.
– У меня всегда есть для тебя работа, помнишь? Приходи завтра утром. Даже если я буду занята, Мик найдет для тебя занятие.
– Подчиняться мыши? – улыбнулся Матиас. – Приду, госпожа, только у тебя заказов немного.
– Тебе хватит, – не согласилась с ним. Сама же обдумывала, что еще можно поручить ребенку. – Когда пойдешь в школу, не до того станет.
Матиас снова промолчал. Неужели тетка запретила ему учиться? Придется поговорить с ней, не сейчас, позже, когда немного успокоюсь. Сейчас могу наговорить такого, что станет только хуже.
Мой маленький друг отказался от обеда, шмыгнул в щель между досками забора, влез в окно. Риза отругает его, если увидит порванную рубашку, а так есть шанс спрятаться и переждать бурю.
Я проводила его взглядом. Решила во что бы то ни стало помочь, хоть пока не представляла, как. Толкнула дверь, вошла в гостиную. Ноздри щекотал запах пряностей и свежеприготовленной пищи. Мик и Рик негромко переговаривались на кухне, спорили, что мне больше понравится – пажитник или кориандр.
Меня затопило волной нежности. Я дома, там, где должна быть, там, где меня ждут.
Глава 42
Элл выглядел неважно. Последний раз я видела его таким больше года назад, когда мы расстались.
Черная рубашка еще сильнее подчеркивала аристократическую бледность кожи. Волосы небрежно рассыпались по плечам, хотя он всегда собирал их в низкий хвост. Взгляд потух, будто в костер плеснули воды.
Эльф коротко приветствовал нас с Риком. Присесть не предложил. Сразу повел в допросную.
– Мы будем по ту сторону, – произнес он, обращаясь к Рику. Я прекрасно помнила правила и знала все лазейки. – Если что-то пойдет не так, я вмешаюсь.
– Не стоит. Если резко прервать контакт, Дик превратится в идиота. К ним у вас более мягкое отношение, а я хочу, чтобы его судили по всем правилам. Могу, конечно, забрать его в свой мир…
Рик не закончил фразу, дав нам возможность додумать самим. Не знаю, что именно он хотел сделать с Гнустным Диком, но на снисхождение тому явно не приходилось рассчитывать. На его месте я тоже не посадила бы его.
– Он достаточно совершил в нашем мире, поэтому судить его будем здесь.
– Хорошо.
Не нравится мне это, ой, не нравится. Если Рик с с чем-то соглашался слишком быстро, значит, имел запасной план. Только со мной никогда не делился. Это тоже немного раздражало.
Допросная представляла собой небольшую комнату без окон. Всю обстановку ее составляли стол и несколько стульев. По периметру она была укреплена защитными заклинаниями. Одна из серых стен лишь казалась таковой. На самом деле это был магический экран, позволявший наблюдать за всем, что происходит внутри без риска быть замеченным.
Дик сидел на одном из стульев, широко расставив ноги. Поигрывал цепочкой, соединявшей наручники. Не единожды побывав в темнице и допросной, он чувствовал себя здесь почти как дома. Я не заметила признаков страха или волнения на его лице. Будто в гости пришел.
Элл вошел первым. Рик держался чуть позади, в тени. Я осталась снаружи. Воспоминания о том, как едва не стала жертвой насилия, были еще свежи. Снова встречаться с Родо или его подельником не хотелось, но одного из них придется потерпеть.
– Какие гости! – произнес Дик в обычной развязной манере. – Пришли допросить меня, господин инспектор? А мне сказать нечего. Не был, не видел, не привлекался.
Он смачно сплюнул, громко рассмеялся. Показательно отвернулся, будто потерял интерес к беседе.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Элл прикрыл глаза, выдохнул, ответил:
– Не хочешь говорить со мной? Пожалуйста! Расскажешь все ему.
Отступил в сторону, пропустил вперед Рика. Появление последнего совсем не обрадовало заключенного. Он вскочил со стула, опрокинул его, попытался удержать Элладана. Магические наручники не позволили ему сделать и трех шагов.
– Давайте договоримся, господин инспектор. Я все скажу, сам. Только уберите этого ненормального подальше.
Элл отрицательно покачал головой и вышел. Закрыл дверь, занял место рядом со мной.
– Надеюсь, я не пожалею о том, что пошел тебе навстречу.
Уступил, сказала бы я, но решила пощадить его гордость. Эллу и так было нелегко. Он привык быть первым во всем, никогда не пасовал перед опасностью. Сейчас из главного действующего лица превратился в наблюдателя.
Я отвлеклась и пропустила начало беседы. Не знаю, что сказал Рик, но его собеседнику это не понравилось. Дик дергался, рвался с места, но не мог далеко уйти. Сыпал ругательствами, мешая наш и свой языки. Незнакомые слова преобладали.
Я отчасти понимала чувства Дика. Не понаслышке знаю, что значит быть куклой в чужих руках, слепо следовать приказам, и все же я не жалела его. Когда-то кара за содеянное должна была настичь его, пусть и таким своеобразным способом.
Рик шептал заклинание или что-то похожее на него. Каждое последующее слово начиналось со звука, которым заканчивалось предыдущее, образуя своеобразную цепочку. Та, словно паутина, опутывала сознание Дика. Его движения замедлились, речь потеряла выразительность.
Рик обошел стол. Стал позади Дика, положил руку ему на затылок. Преступник обмяк, опустился на стул, уставился в одну точку.
Прошла минута, другая, третья. Ничто не нарушало установившуюся тишину. Пираты замерли по ту сторону экрана, мы с Эллом – по эту.
– Что происходит? – не выдержал Элл четверть часа спустя. – Я ничего не слышу. Что именно он делает? Как должны проявиться его способности?
Хотела бы я знать. Однажды сама очнулась в комнате, не помня, как там оказалась. Никакой амулет не защитил.
Кожа покрылась мурашками, стоило осознать этот простой факт. Для Рика не существовало ограничений. Он мог слишком многое.
– Я не знаю, извини, – бросила на ходу. Выбежала из Департамента, пересекла дорогу, едва не угодила под экипаж. Прислонилась к дереву, обхватила ствол руками, прижалась щекой к шершавой коре.
Под этим деревом я первый раз поцеловала Рика, в шутку, но он ответил. Потом говорил о своем прошлом, о поисках племянника, но стоит ли ему верить? Что, если он преследовал свои цели и не гнушался никакими средствами ради их достижения?
Элл, что ты со мной сделал? Стоит только поверить кому-то, и сразу возникают сомнения. Будто яд замедленного действия отравляют и душу, и сердце.
– Госпожа Оли-Миера, господин инспектор просит вас вернуться, – позвал меня Нико.
Кассия, соберись, мысленно приказала себе. Ведешь себя как девчонка, а не взрослая сильная женщина. Соберись и не делай скоропалительных выводов.
Я последовала за стажером Элла. Несколько раз вдохнула и выдохнула, попыталась привести мысли в порядок. Сначала дело, потом личные отношения – главное правило инспектора Департамента межмирового контроля.
Я вернулась в допросную. Сколько я отсутствовала? Видимо, недолго. Рик все еще находился внутри с Диком. Оттуда по-прежнему не долетело и звука, что не могло не настораживать. Методы Рика вызывали вопросы.
Элл, сложив руки на груди, глядя прямо перед собой, делал вид, что контролирует процесс. Конечно, он не представлял, что на самом деле происходит, но пытался не терять лицо.
Наконец, Рик отпустил Дика, оставив его за столом, и вышел.
– Он твой, – бросил на ходу. Прислонился спиной к стене, закрыл глаза. – Сейчас ему трудно врать и изворачиваться. Воспользуйся этим. Потом он вряд ли признается в содеянном.