– Думал, что можешь драконом управлять! – выл Сагорн. – Собирался вытащить из меня слово.
Рэп в отчаянии кивнул и кое-как встал на колени.
– Может, у меня бы и вышло, но он уверен, что у нас есть золото.
Сагорн согласился:
– Малейший намек на золото сводит драконов с ума. Даже ты, недоумок, должен это знать. Доводит до экстаза. Металл им необходим, чтобы продолжить метаморфозы, а золото нужнее всего.
– А у нас есть золото? – с подозрением поинтересовался Гатмор, придвигаясь к старику.
Сагорн неотрывно смотрел на Рэпа.
– У Тинала есть.
– Что? – завопил Рэп.
– В Финрейне он снова кое-что украл для Андора, для этого мота и волокиты. – Старик закрыл глаза и как будто сжался. – Перед тем как уйти, он положил монеты в рот.
Рэп завыл. Он, всхлипывая, поднялся на ноги.
Пламя над холмами ревело все громче. Деревья взрывались, дым собирался в огромные черные тучи. Далеко наверху клубы дыма относило к западу. Дракон приближался.
– Но зачем? – Рэп требовал объяснений. Нахмурившись, Гатмор взял Рэпа за руку.
– Он почти всегда так поступает, – горестно проговорил Сагорн. – Только так любой из нас может что-то сохранить для себя. То, что внутри нас, уходит с нами, и вот Тинал обычно прячет монеты. Вернувшись, он будет иметь хотя бы это. Вспомни, он всего лишь удачливый вор.
– И дракон может чуять это золото?
– Видимо, этот может. Драконы не совсем безмозглые твари. У них есть собственная воля и разум. Этот способен чуять золото Тинала.
Золото!
Волна разорвала мозг Рэпа, и он свалился на песок. Может ли дракон слышать его мысли, как он слышит драконьи? Лучше бы Сагорн не говорил про золото.
– Тогда вызывай Тинала. Мы выбросим монеты и убежим.
Огонь двигался по лесу к перекрестью холмов, обозначая перемещение дракона. Сагорн покачал головой.
– Бесполезно. Испробовав золота, дракон опустошит все вокруг на целые мили. Его экстаз будет продолжаться несколько дней, пока не закончится следующая стадия метаморфозы. Нам не спастись.
– Ну, тогда выкладывай ему свое проклятое слово! – взвыл Гатмор. Внезапно он уяснил себе ситуацию.
– Нет! – упирался старик. – Я уже слишком старый. Мне оно самому нужно.
– Недолго тебе им пользоваться! Вот он летит.
Над холмами сквозь последние деревья мелькнуло серебро, и во всей своей красе появился дракон – немыслимой длины летящая стрела. Не замедляя полета, он начал спускаться вдоль склона с такой скоростью, что скаковая лошадь рядом с ним показалась бы черепахой. Со сложенными крыльями тварь напоминала огромного серебристого червя. Каждая чешуйка сверкала на солнце, даже на расстоянии чувствовался жар.
В отчаянии Рэп собрал всю свою силу и скомандовал:
– Назад!
Монстр опешил, распустил крылья, чтобы затормозить, из-под когтей полетел град песка и камней. Дракон сел на задние лапы, высокий как замок, брызжущий сполохами белого огня. Мощные ответные волны яростно ударили в мозг Рэпа. Юноша чувствовал себя беспомощным, как тогда, в прибойном рифовом накате. Он пошатнулся, и если бы не стальная хватка Гатмора, то снова упал бы на землю.
Ишист? – появилась мысль. – Двуногий разговаривает? Он Ишист?
Кривые серебряные когти на передних лапах зарылись в землю. Дракон задумался. Его громадная спина выгнулась. Рэпу невольно представилась собака, впервые встретившая ежа. Мощная треугольная голова раскачивалась из стороны в сторону. Вокруг дракона песок потемнел, потом начал плавиться. Над землей дрожали горячие воздушные потоки, под брюхом змея запузырилось стекло.
– Слово! – завопил Рэп.
– Скажи мне свое! – потребовал Сагорн.
Рэп собрал остатки мужества. Пусть он распоследний дурак, слабый и малодушный, но слова он не выдаст. Даже в смертельной агонии.
– Нет! Помнишь, что сказал Андор при встрече с гоблинами? Теперь моя очередь сдавать карты, Сагорн. Сейчас нужен мой талант, а не его. И не твой! Мой! Но мне нужна сила. Больше силы!
Вот оно, ради чего он заставил Джалона идти и заловил его в сети, но сам-то он думал, что это будет чистый блеф. Ему-то казалось, что он и так сможет управлять драконом, но страх вынудит Сагорна сказать ему слово Пятерки. Но теперь это уже не игра. Он не был способен управлять драконом: с тем же успехом он мог бы попытаться победить чудовище в кулачном бою. Впрочем, будь он даже адептом, то и тогда вряд ли смог бы пересилить змея. Победить дракона сумеет, наверное, лишь настоящий волшебник.
Упрямец Сагорн выглядел изможденным, в лице не было ни кровинки. Взгляд его метался по утесу.
– Здесь должна быть пещера, должна, – бормотал он. – Если я спрячусь, то Тинал не будет заметен.
– Нет! – Рэп подскочил к старику и схватил его за костлявое плечо. – Это не поможет, сам знаешь. Он пустит огонь во все щели. Говори! Сейчас же, или мы все умрем.
Нет, не Ишист, – решил дракон, – двуногий не Ишист.
Дракон продвинулся вперед, разбрызгивая расплавленный камень. По склону потек ручей кипящей лавы. Колючие кустики исчезли в языках белого пламени. Сагорн заскулил и наклонился к Рэпу.
– Ну? Говори! – выкрикнул Рэп.
– Не могу! Больно!
Рэп встряхнул его, как мешок с перьями.
– Через две секунды станет гораздо больнее!
Старик, ополоумевший, оглушенный, сломленный, вдруг бессильно повис на плече у Рэпа. Из его глотки вылетали булькающие звуки, как при эпилептическом припадке. Юноша рывком поставил его на ноги.
– Сагорн! – заорал он. – Говори!
Дракон был уже совсем рядом и продолжал приближаться с бешеной скоростью – быстрее, чем пикирующий сокол. Ярче и ярче сверкали глаза-самоцветы.
И тогда Сагорн кое-как приподнялся, чтобы только пролепетать Рэпу на ухо слово силы.
2
Новое слово силы, оно сравнится только с ударом молнии. Больше ни с чем. На один миг, неуловимый и вечный, Рэп подумал, что перестал существовать. Свет превратился во тьму, в торжественной тишине зазвучала музыка. Будто заиграли фанфары и колокола в глубокой, глубочайшей тишине, словно потаенные мысли гор. Как звезды, одинокие в своей ледяной вышине. И боль. И экстаз.
Но... не время наслаждаться ощущениями. Он поднял голову, дракон кружил прямо над головой, драконий жар обжигал лицо. Одежда задымилась. Сагорн и Гатмор с воплями кинулись прочь. Гигантские адамантовые глаза светились нечеловечьим разумом, убежденным в безмыслии двуногих козявок, сплетенным из чуждых эмоций, которых человеку никогда не постичь. Широкая пасть открылась, на гранях хрустальных зубов заискрились отсветы нутряного драконьего жара. Сияли раскаленные металлические чешуи.
– Убирайся! – завопил Рэп, не осознавая, произносит он слова вслух или только мысленно.