Читать интересную книгу О криминалистике и не только: избранные труды - Евгений Ищенко

Так и действует в реальном судебном следствии реальный здравомыслящий судья. Неужели нормальный судья оставит для себя неясным что-то важное для разрешения дела, скажем, в показаниях подсудимого или потерпевшего, если стороны обвинения и защиты по каким-то причинам этого не выяснили? Не оставит, не должен оставить. Только делать это он должен не вопреки закону, а в соответствии с его предписаниями, совпадающими с его, профессионального судьи, должностной установкой, с его правосознанием, убеждениями, навыками, с его моралью наконец. В этом отношении текст УПК РФ тоже нуждается в приведении в соответствие с реалиями отечественного уголовного судопроизводства.

Основное назначение судебного разбирательства состоит в установлении обстоятельств совершенного преступления, их оценке, выводе о виновности (невиновности) и назначении справедливого наказания. Судебное разбирательство – это не только судебное заседание, как указано в п. 51 ст. 5 УПК РФ. Оно включает в себя процесс судопроизводства от поступления уголовного дела или заявления в суд и до исполнения наказания. В него входят также организационно-подготовительные действия, проводимые до судебного заседания. Но это уже детали.

Нынешняя редакция ч. 3. ст. 15 УПК РФ сформулирована следующим образом: «Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или стороне защиты». Приведенным словам, думается, место не в статье закона, а в пропагандистской передовице. Для правовой нормы они нефункциональны и, следовательно, излишни. Далее. «Суд создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав».

Предлагается внести следующие изменения в ч. 3 ст. 15 УПК РФ. Первую фразу «Суд не является органом уголовного преследования…» исключить как не несущую никакой информации, регулирующей деятельность суда. Вторую фразу после «…представленных им прав» дополнить: «а также пресекает попытки сторон злоупотреблять представленными им правами, в частности, препятствовать установлению по делу объективной истины». Кроме того, необходимо дополнить эту часть текстом следующего содержания: «В случаях, если суд придет к выводу, что исследование доказательств сторонами в ходе судебного следствия сохранило неясности в познании важных для вынесения судебного решения вопросов, он вправе и обязан принять в нем активное участие с целью способствования достижения по делу объективной истины»232.

Думается, что цель доказывания детерминирует не только способы познания по уголовному делу, но и содержание принимаемых решений. Последние должны быть справедливыми не только в отношении лица, признанного или не признанного виновным, но и в отношении человека, пострадавшего от преступного посягательства, которого государство должно было охранять, но не сделало этого233.

Процедурные правила производства по уголовному делу, в частности нормы, обеспечивающие доказывание, по отношению к участникам процесса должны быть сбалансированы. Существенным недостатком отечественного уголовного судопроизводства является дисбаланс между правами и обязанностями обвиняемого, злоумышленника, и правами тех участников процесса, которым он причинил зло.

И еще одна острая грань проблемы – противодействие уголовному судопроизводству. В целом оно обусловлено наличием прикосновенных к расследованию и судебному разбирательству лиц, кровно и денежно заинтересованных в исходе дела. И они, эти лица, не сидят сложа руки, они активно препятствуют установлению объективной истины. А. М. Ларин – выходец из следователей – с полным знанием дела писал, что «ни в одной области познания, кроме доказывания по уголовным делам, исследователю не противостоит субъект, кровно заинтересованный в неудаче исследования, порой еще неизвестный и не брезгующий никакими средствами»234.

Прежде всего это, конечно, обвиняемые и подозреваемые по конкретному уголовному делу, а также связи обвиняемых (подсудимых): в первую очередь их родственники и близкие; их соучастники, по каким-либо причинам не оказавшиеся в числе обвиняемых и опасающиеся пополнить их ряды. Кроме того, это члены той организованной преступной группы, к которой относится обвиняемый, независимо от того, причастны они или нет к совершению конкретного преступления, служащего предметом расследования или судебного рассмотрения.

Указанные категории лиц предпринимают активные действия, чтобы следствие по уголовному делу зашло в тупик или, что для них даже предпочтительнее, пошло неверным путем. Для этого принимаются меры, чтобы скрыть свою действительную вину, бросить тень на невиновного. В ход здесь идут хорошо продуманная ложь при допросе, умолчание об известных допрашиваемому фактах, организация заказных публикаций в СМИ, подкуп или угрозы свидетелям, потерпевшим, сотрудничающим с правосудием раскаявшимся обвиняемым235.

Все более распространенными становятся угрозы дознавателю, следователю, прокурору, судье, другим должностным лицам правоохранительных органов, а также их подкуп, а то и убийство. Нередко, в связи с разрастанием коррупции, в качестве посредников, а подчас и организаторов выступают должностные лица этих органов или судов, а также адвокаты236.

Авторы ст. 6 УПК РФ подошли к решению задачи, которую не смогли решить их предшественники, очень просто: они ушли от ее решения. Для этого они ввели в уголовно-процессуальное законодательство ранее отсутствовавший в нем термин, тем самым обеспечив себе возможность вольно обращаться с его содержанием. Надо признать, что этой возможностью они воспользовались в полной мере.

Трудно проникнуть в глубины интеллекта членов рабочей группы (или одного из ее влиятельных членов), готовившей проект УПК, принимавших и многократно подправлявших его законодателей, которые решили перечеркнуть усилия своих предшественников по модернизации термина «задачи уголовного судопроизводства» и ввести в законодательный оборот новый термин, не имевший прежде серьезного распространения в науке уголовного процесса и никакого отражения в отечественном законодательстве.

У этой нормы есть достоинства, заключающиеся прежде всего в том, что в своем недлинном перечне она на первое место поставила защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений. Тем самым подчеркнута действительно важная охранительная функция уголовного судопроизводства. Правда, вызывает сильную обеспокоенность то обстоятельство, что из перечня объектов, охраняемых уголовным судопроизводством, исключены общество и государство. И, видимо, не случайно.

Конец ознакомительного фрагмента.