Читать интересную книгу "Один на один с жизнью: Книга, которая поможет найти смысл - Илья В. Латыпов"

Свою любовь к близким она выражала через готовку: даже в самые сложные годы, после распада СССР, стол у нее по праздникам ломился от удивительно вкусных блюд. И даже если забегаешь к ней на полчаса, было невозможно уйти, не объевшись.

Большинство моих воспоминаний, которые первыми приходят на ум, о любви. О том, как близкие проявляли ее ко мне – так, как умели и как их учили. Или о моей обиде, когда мне этой любви не хватало (но это тоже говорит о том, как мне нужна была эта любовь). Эти воспоминания меня греют прямо сейчас, отзываясь теплым бархатным теплом в груди. Люди умерли, но тепло от них осталось навсегда. И как же тяжело приходится тому, кто не может найти в своих воспоминаниях это тепло, потому что таких людей рядом не было или же в памяти осталась только холодность и жестокость, казалось бы, родных людей.

Memento mori

Люди боятся говорить о смерти: «не накаркай», «не буди лихо, пока оно тихо», «не будем о плохом». Подобные разговоры они смущенно обрывают. Тема смерти окутана саваном страха, как будто замалчивание может от нее уберечь. Не убережет. Более того: она всегда рядом. Не зря булгаковский Воланд подчеркивал, что человек не просто смертен – он внезапно смертен. «Вот в чем фокус».

Я не люблю избитые голливудские сцены, в которых герой, сраженный пулей или мечом, дожидается друга, чтобы умереть у него на руках и успеть сказать какие-то очень важные слова. Это неправда, попытка отменить то, что смерть в большинстве случаев оказывается внезапной: пришел твой час – и времени на сборы нет. Хорошо, когда какое-то время все же есть, но часто, к сожалению, прощание сопровождается муками. Смерть рядом, она придет в любом случае, как ни пытайся от нее убежать.

Единственный выход, который мне со страниц прочитанных книг подсказывают голоса когда-то живших мудрых людей, – принять то, что рано или поздно она придет и за мной. И я присоединюсь к ушедшему большинству. Прислушаться к этим голосам – и прекратить отчаянные попытки убежать от смерти в суету. Часто это суета банальная и мелкая: магазины, счета, ипотеки, споры в соцсетях… Жизнь превращается в непрерывную цепочку действий, не всегда упорядоченную, без особого смысла.

Что я скажу себе в конце жизни на краю могилы, на которой скоро будет памятник с выбитыми датами рождения и смерти? Что я заработал столько-то денег? Купил столько-то квартир? Переспорил столько-то человек в социальной сети, лайкнул столько-то фоток? Сколько отпущенного мне времени пожирает эта суета? И если я помню о смерти, то такой пустоты все же становится меньше, хотя вряд ли возможно прожить жизнь без каких-то бессмысленных дней. Упивайся жизнью сейчас. Другого момента нет. Лучшее не впереди – кто знает, что там вообще. Можно только гадать и планировать. Отсюда и еще один урок осознания того, что все конечно.

Надо научиться задавать себе время от времени вопрос: «Что я должен делать сейчас, помня, что моя жизнь не бесконечна?»

На YouTube я наткнулся на канал Nineteenth century videos. Back to life[19], на котором его владелец выкладывает видеохроники первой половины XX века. Причем не хроники войн и сражений, а съемки повседневной жизни. Они производят более сильный эффект, чем старые фотографии, ведь люди в кинохронике двигаются, можно увидеть их мимику, походку, динамику движений – сдержанных, порывистых, неуклюжих, а еще в некоторых есть оригинальный звук… Все это создает неповторимое ощущение прикосновения к минувшей жизни. Игра в снежки в Лионе в 1897 году, улицы Москвы в 1908-м, вокзал в Нью-Йорке в 1945-м, Венеция 1890-х годов…

Во время просмотра этих неторопливых, но полных обычной жизненной суеты кадров я не мог отделаться от мысли, что абсолютно все эти люди уже умерли и большинстве их уже никто не помнит, включая их потомков. Вот идет почтенный джентльмен с застывшим лицом. Может, он ляпнул что-то неуместное на званом обеде и теперь сгорает от стыда, думая, что его жизнь закончена. А эта полноватая женщина с низко опущенной головой – о чем она горюет? Пацаны, в начале прошлого века бежавшие за автомобилем, – им наверняка жутко хотелось посидеть в этой удивительной машине и порулить. Маленькая девочка, жившая в конце XIX века, в простом платьице, увлеченно разглядывающая облака, – о чем она мечтала? Какая судьба ждала этого улыбающегося молодого человека, продававшего в Москве осетров в 1908-м, в ужасные для нашей страны последующие десятилетия? Все, о чем они переживали, думали, чему радовались и от чего страдали, ушло, умерло вместе с ними навсегда. Все проходит – пройдем и мы, оставшись на бесчисленных видеозаписях такими же людьми-тенями, когда-то жившими полной жизнью.

Ловите моменты этой жизни, пока она бьет ключом. Сегодня, когда солнце греет вашу кожу, дождь шелестит в листве, дети заливисто смеются. Костер горит, вино налито, друзья собрались. Помните? «Мой гроб еще шумит в лесу». Carpe diem.

Резюме

Вызов временности заключается в том, что все имеет свой срок существования, от самых мелких вещей до нашей собственной жизни. Осознание этого факта порождает сильный страх и тревогу.

1. Реакция на эти страх и тревогу обычно бывает трех типов:

● горевание (горе, грусть, печаль, огорчение);

● протест (гнев, возмущение, обида);

● отрицание (вытеснение, игнорирование, отвлечение).

2. Эти реакции влияют на то, какой ответ мы находим на вызов временности. Один и тот же человек в разных ситуациях или обстоятельствах может находить разные ответы, но чаще всего выбирает единственный.

3. Ответ первый: гиперконтроль и отрицание будущих утрат. «Жизнь слишком непредсказуема и хаотична, чтобы ей доверять». Способы «контролировать» утраты:

● отказ от использования приобретенных вещей;

● дублирование вещей;

● отрицание или игнорирование изменений и утрат (старения, взросления детей, износа вещей), поддержание иллюзии вечной молодости;

● тщательный контроль своего организма и здоровья, занимающий бо́льшую часть свободного времени;

● попытки все успеть за короткое время;

● патологическое стремление к накопительству;

● отказ от изменения образа жизни после смерти кого-то из близких.

4. Ответ второй: отказ от приобретений или снижение планки желаемого. «Жизнь – невероятно сложная штука, поэтому лучше не начинать». Варианты отказа:

● страх «дурного глаза»;

● снижение уровня притязаний в жизни;

● избегание рисков.

5. Ответ третий: беспечность или поиск спасителя, который взвалит на себя груз тревоги. «Жизнь должна быть легкой». Варианты третьего ответа:

● поиск религии, особой техники управления реальностью, гуру, учителя, вождя или другого «взрослого» человека, который может утешить или спасти;

● гедонизм, постоянный поиск развлечений (секс, алкоголь, наркотики, новые отношения);

● трудоголизм;

● изгнание смерти из сознания;

● стремление быстро прервать горевание.

6. Ответ четвертый: учиться принимать и проживать потери. «Жизнь открыта всем переживаниям, она как дыхание».

● Расставание с утраченным происходит легче, если в прощание «вплетаются» благодарность, прощение и надежда.

Часть III. Несовершенство

Глава 1

Утрата подлинности и вызов несовершенства

Если вызов временности и конечности мы как-то исхитряемся периодически игнорировать, вытеснять из сознания, пытаемся жить так, как будто бессмертны и утрат в нашей жизни нет и не предвидится (ведь не каждый же день мы что-то существенное теряем), то на вызов несовершенства не обращать внимания намного сложнее. Ведь оно стучится в нашу душу каждый день.

Ложная уникальность

Подходит ко мне как-то жена, держа в руках три разных тапка без пар, и говорит: «Вот только у нас может быть такое!» Я смеюсь и отвечаю, что, скорее всего, точно такую же фразу сейчас произносят в тысячах семей по всему миру. И более того, практически все, что творится в нашей квартире, в различных вариациях повторяется у миллионов людей.

Оттого, что чужая душа – потемки, мы живем с ощущением полной уникальности переживаемого нами опыта, как будто никто из людей больше не попадал в такие же жизненные ситуации. Рациональным умом понимаешь, что это