— Не то слово, — согласилась Мелина грея руки о чашку, — мой предок, который его создал, тоже странным был. Его жена была последней из рода Деросов. Они тоже были учёными. Одного из них даже в Мудрецы выбрали, но это очень давно было. А предок мой был из семьи попроще, но тоже Учёный, из натуров — так называют тех у кого проявляются неожиданные способности. Так вот, он был таким натуром из семьи обычных, чуть ли не мастеров. Король его и женил на наследнице славного, но одряхлевшего рода. Муж с женой не очень ладили. Она была очень заносчива, а он очень горд и умён. После очередного скандала он и занялся этим домом. Ещё и петицию королю подал с просьбой о создании нового славного рода. Даже имя ему придумал — Федорос. Король, конечно, в прошении отказал, но упрямый Учёный к жене не вернулся и дом продолжил строить. Потом его сыновья эстафету приняли. У него их двое было. Один Учёным остался, а другой Мастером стал. Они тоже петицию подавали, но и им было отказано. Так и получилось, что славного рода Федорос нет, а родовое гнездо, как видишь, есть.
— Странное какое-то гнездо себе твои предки свили. Без слёз не взглянешь.
— Семейная легенда гласит, что первый Федорос такое наворотил чтобы жена права на собственность не предъявляла. Она, правда всё равно предъявила, но в суде Мудрецов несостоявшийся Федорос доказал, что дом этот творческий эксперимент и имеет только научную ценность. Утверждение подтвердили оценщики и мадам Дорос осталась с носом.
— Хитрец твой предок. Только хотелось бы знать как в этом эксперименте нам с тобой жить…
— Прабабка со своим возлюбленным здесь несколько лет прожила и, мама рассказывала, были они вполне себе счастливы.
— У них другого выхода не было. Их же по всей стране искали.
— Можно подумать, у нас с тобой выход есть.
— Пока нет, — Альке хотелось надеяться, — но может со временем…
— А может, со временем, нам здесь даже понравится, — Мелина грудью стала на защиту своего сомнительного наследства, — Я, если хочешь знать, думаю, что он не просто так нашёлся. Нам Высшие Силы помогли.
— Я же не спорю. Просто я хочу чтобы и ты, и высшие силы поняли, что под столом я спать не желаю.
— Завтра разберёмся. Я точно знаю, что мои предки ценили свой комфорт.
— Комфорт — понятие растяжимое. Может быть для твоего предка отсутствие жены и было основным критерием комфорта, а все остальные мелочи значения уже не имели.
— Завтра. На все вопросы мы получим ответы завтра. Пусть ночь обещает удачу, а утро её принесёт.
— И тебе того же, — Алька чуть было не принялась со стола убирать, но пустой желудок напомнил, что иллюзиями сыт не будешь.
Вылезать из под стола пришлось по пластунски. Позвоночник упорно доказывал свою независимость, за ночь утратив всякую гибкость, и Альке пришлось пошарить рукой в поисках опоры. Ею оказалась витая ножка маленькой кушетки, стоящей слева от входной двери. Предмет мебели был настолько изящен и настолько не соответствовал Алькиному представлению о месте своей ночёвки, что из удивлённо открытого рта вырвалось громкое „О!“.
— Ты чего? — ввалилась в сознание сонная Мелина. Огляделась и тоже сказала „О“.
— Ночью ничего этого не было, — не очень уверенно сказала Алька.
— Ночью темно было и тебя больше всего потолок интересовал. Ты почему-то была уверенна, что он должен с минуту на минуту обвалиться.
— Потому, что по всем законам физики и архитектуры, асимметричная плоскость с уклоном вовнутрь неустойчива и ненадёжна.
— Дались тебе эти законы. Смотри, потолок ровный, стены тоже. Прибраться, конечно не мешает, а так вполне всё надёжно, — Мелина заставила Альку оглядеться.
— По-моему твой предок помимо морока ещё и с пространством что-то накрутил, — Алька старалась скрыть свою растерянность, но у неё это плохо получалось, — окон здесь не было. Входная дверь в глухой стене. Я точно помню.
— Давай выйдем и посмотрим.
— Нет! — Алька даже за стол уцепилась.
— Ты что, сдурела? — Мелина такой реакции на своё предложение не ждала, — я думала тебе интересно будет.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— А ты уверена, что нам обратно зайти удастся?
— Ну… наверно. Не будем же мы вечно здесь сидеть. Проверить надо.
— Потом проверим. Сейчас я ещё не готова к экспериментам. Где здесь ванная комната и туалет? Меня это больше всего на данный момент интересует.
— И кухня, — подсказала Мелина, — кухню тоже найти надо.
Первыми они обнаружили три гостиные. Одну смело можно было назвать залом, вторая была поскромнее, а третья совсем крошка. Алька уже подпрыгивала от нетерпения, а нужные помещения всё не находились.
— Мне нужны элементарные удобства иначе я оскверню память твоих предков в каком-нибудь углу.
— Может быть удобства во дворе? Строили ведь давно…
— Надо найти подходящую ёмкость. Где здесь кухня?
— Я же говорила, что начинать надо с кухни.
— Ты вообще много говоришь. Знаешь, у меня появилась блестящая идея — я к себе, а ты тут сама разбирайся.
— Ну конечно, как какая проблема, так сама разбирайся…
— Это не проблема, это физиология. Так сказать, потребности организма. Вот и тренируйся.
— Алька! Вернись!
Мелина бежала по коридорам незнакомого дома, дёргая двери и ругаясь. Досталось всем. И Альке, и предкам, и архитекторам со строителями.
Нужная комната обнаружилась случайно и Мелина, в запаре, чуть мимо не проскочила.
— Теперь ты познала радость бытия, — прокомментировала со смехом Алька, — согласись, облегчение так облегчает…
— А ты признай, что мой предок был великим человеком, — Мелина с гордостью огляделась по сторонам.
Альке только и оставалось, что присвистнуть в знак признания и признательности.
Ванная комната была, можно сказать, настоящей ванной комнатой. Здесь была даже ванна выложенная плиткой и стульчак деликатно прикрытый шторками. Алька, правда, не заметила наличия сантехники, но после обтираний над тазиком к такой мелочи она отнеслась снисходительно.
— Чур, сегодня ванну принимаю я, — потребовала вознаграждения Мелина.
— Наслаждайся — заслужила, — без спора уступила Алька, подозревавшая, что энтузиазма Мелине хватит ведра на два, не больше.
Кухня обнаружилась в самом конце тёмного коридора. Большой очаг с торчащими крюками, духовой шкаф с висящей на одной петле чугунной дверцей и, чёрные от сажи и копоти, котлы и сковородки. Пожалуй, из всех помещений странного дома, кухня была самой неопрятной и унылой. Настоящее средневековое убожество, решила Алька.
Мелина только горько вздыхала и, судя по туману в Алькиных глазах, была готова разрыдаться.
— Я ничего иного и не ожидала, — с наигранным равнодушием сообщила Алька, — и строили, и жили в этом доме мужчины. Удивительно, что они о кухне вообще вспомнили.
— А мы как же? Здесь даже чай не заваришь, — Мелина всё-таки уронила слезу.
— Заварим в другом месте. Здесь в каждой комнате по камину. Сообразим как-нибудь. Кончай рыдать. У нас всё равно заварки нет.
Последний аргумент оказался лишним. Мелина разревелась не на шутку.
— У нас даже заварки нет, — расслышала Алька сквозь всхлипы, — и денег нет, и одежды… У нас ничего нет!..
— Если ты не перестанешь лить слёзы то ничего и не будет. Возьми себя в руки и делом займись.
— Каким делом? — Мелина всхлипнула, успокаиваясь.
— Надо заняться организацией быта. Для этого надо привести себя в порядок, выйти в город и оценить наши финансовые возможности.
— Ты же вчера сказала, что мы бедные…
— Бедные, но не нищие. Разницу чувствуешь?
— Нет, — честно призналась дочь славного рода, — не чувствую.
— Да будет тебе завтрак, будет. Деликатесов не обещаю, но что-нибудь сытное и горячее мы себе сможем позволить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Я тебя обожаю, — воскликнула счастливая Мелина, — только объясни, зачем тебе понадобилось меня пугать.
— Я тебя не пугала, а предупреждала. Надо трезво оценивать свои возможности и соизмерять с ними свои потребности, — выдав папины наставления за свои Алька совсем развеселилась. Эту фразу она слышала бессчётное количество раз и относила её к разряду родительского брюзжания, и вот, сама воспользовалась.